Иерусалим. Все лики великого города - Мария Вячеславовна Кича

Аль-Аксой и Куполом Скалы, а иногда вместо них. Раввины часто использовали фотомонтажи с изображением Купола Скалы, увенчанного «звездой Давида» (шестиконечной звездой, символизирующей иудаизм) или еврейским знаменем[141], призывая евреев диаспоры прислать деньги на нужды иерусалимской общины. Таким образом, возникла теория, что иудеи хотят заменить исламские святыни своим Третьим храмом.

Летом 1925 г. сионистский деятель Менахем Усышкин произнес речь, в которой потребовал «создания еврейского государства без компромиссов и уступок, от Дана до Беэр-Шевы, от великого моря до пустыни, включая Трансиорданию». В заключение Усышкин сказал: «Давайте поклянемся, что еврейский народ не успокоится и не будет хранить молчание, пока его национальный дом не будет построен на нашей горе Мориа», имея в виду Храмовую гору.

Осенью 1925 г. британская администрация запретила евреям приносить к Стене Плача стулья и скамейки, даже если они предназначены для пожилых и немощных людей. Арабы связывали любые изменения с «сионистским проектом», думая, что его реализация начнется с захвата стены. Аналогичный запрет действовал еще в османскую эпоху, и англичане не придумали ничего нового.

В сентябре 1928 г. евреи расставили у Стены Плача стулья и установили полотняную перегородку, чтобы разделить молящихся мужчин и женщин. Арабские шейхи пожаловались комиссару Иерусалима Эдварду Кит-Роучу, заявив, что ширма нарушает статус-кво святыни, существовавший еще в Османской империи. Кит-Роуч велел убрать перегородку, но она стояла до утра, пока ее не уничтожили вооруженные полицейские. Мероприятие сопровождалось дракой полиции с евреями под радостные крики арабов.

Вскоре Великий муфтий Амин аль-Хусейни принялся распространять листовки среди арабов Палестины и других стран, в которых утверждалось, что евреи планируют завладеть Аль-Аксой. В меморандуме Высшего мусульманского совета говорилось: «Осознав на горьком опыте безграничные алчные устремления евреев, мусульмане верят, что целью евреев является постепенный захват мечети Аль-Акса под предлогом того, что это Храм». Евреям рекомендовалось «прекратить эту враждебную пропаганду, которая естественным образом вызовет параллельные действия во всем мусульманском мире, ответственность за которые ляжет на евреев». По замечанию комиссии Шоу[142], публикации в арабской прессе «носили характер, способный взволновать любого восприимчивого читателя», и «появился ряд статей, которые, будь они опубликованы в Англии или в других западных странах, несомненно, расценивались бы как провокационные».

Информационная война возымела должный эффект: иудеев у стены обливали грязной водой, избивали и забрасывали камнями, а по молитвенной зоне гнали мулов, которые роняли экскременты. Сионисты в ответ выдвигали требования о контроле над стеной; некоторые призывали к восстановлению храма, усиливая страхи мусульман.

В августе 1929 г. историк, литератор и профессор Еврейского университета Иосиф Клаузнер, – который месяцем ранее сформировал Комитет Стены Плача[143], – помог организовать в Иерусалиме несколько демонстраций. Они начались 14 августа, когда 6000 молодых евреев промаршировали вдоль укреплений Старого города.

15 августа сотни членов «Хаганы», «Бейтара»[144] и других еврейских объединений пришли к Стене Плача, скандируя: «Стена наша!». Они подняли сионистский флаг, исполнили «Ха-Тикву» – песню, ставшую государственным гимном Израиля, – и, как утверждалось, оскорбляли ислам и нападали на мусульман. Комиссия Шоу назвала эту демонстрацию причиной последовавших беспорядков.

16 августа после пятничной проповеди в мечети Аль-Акса Высший мусульманский совет провел контрдемонстрацию. Арабы сожгли еврейские молитвенники, литургические принадлежности и записки с мольбами, которые иудеи по традиции оставляли между камнями стены.

17 августа на стадионе «Маккаби» возле Бухарского квартала и Меа Шеарим 17-летний еврей Абрахам Мизрахи был тяжело ранен, когда хотел забрать футбольный мяч, залетевший в арабский огород. Еврейская толпа чуть не растерзала полицейского и разгромила хижины местных арабов. В отместку ножом ударили случайного арабского подростка Абдаллу Хасана, он скончался.

20 августа Абрахам Мизрахи умер, и похороны вылились в бурные акции протеста, подавленные полицией.

21 августа еврейское руководство инициировало митинг, на котором присутствовали Гарри Люк (исполняющий обязанности верховного комиссара Палестины), Джамаль аль-Хусейни (секретарь Высшего мусульманского совета, двоюродный брат муфтия) и Ицхак Бен-Цви (сионистский активист), – но призывы прекратить насилие не прозвучали.

В течение пары следующих дней иерусалимская полиция сообщила о дюжине еврейских нападений на арабов и семи арабских нападениях на евреев.

23 августа в Иерусалим из окрестных деревень устремились тысячи арабов, взбудораженные слухами, что сионисты планируют заявить о своих правах на Храмовую гору – равно как они сделали относительно Стены Плача восемью днями ранее. После полуденной молитвы разъяренная толпа хлынула из Аль-Аксы на городские улицы. Вооруженные палками, ножами и ружьями, мусульмане нападали на всех иудеев, которые встречались им на пути.

Еврейские торговцы поспешно заперли лавки. Люк попросил Амман прислать подкрепление, а Амина аль-Хусейни – успокоить толпу возле Дамасских ворот. Муфтий приехал, но у комиссара создалось впечатление, будто его присутствие производит противоположный эффект.

Кровопролитие не заставило себя долго ждать.

Резня началась в Старом городе, насилие быстро захлестнуло страну. Британская администрация в Палестине располагала менее чем сотней солдат, шестью бронированными автомобилями и пятью или шестью самолетами; в полиции насчитывалось 1500 человек, большинство составляли арабы, евреев было гораздо меньше, англичан – только 175. У Яффских ворот мусульмане линчевали несколько евреев на глазах у британских офицеров – и те не открыли огонь, дабы не навлечь на себя гнев толпы.

Жители квартала Ямин Моше отстреливались, но в основном иерусалимские евреи не защищались. Самыми страшными эпизодами тех дней стали погромы в Хевроне и Цфате, убийства не миновали Моц, Тель-Авив, Хайфу, Яффу, Газу, Рамаллу, Дженин, Наблус (Шхем). Атаки на еврейские деревни сопровождаясь грабежами и поджогами. Сильнее всего пострадали маленькие религиозные общины, не сумевшие организовать самооборону; там люди никогда не держали оружия в руках.

Итого за неделю – с 23 по 29 августа 1929 г. – 116 арабов и 133 еврея были убиты, еще 232 араба и 339 евреев – ранены. Израильский политолог Авраам Села охарактеризовал эти беспорядки как «беспрецедентные в истории арабо-еврейского конфликта в Палестине по продолжительности, географическому охвату и прямому ущербу для жизни и имущества». Указанные события получили название «восстание Западной стены» («восстание Аль-Бурак»).

На заре 1930-х гг. – отчасти в результате подъема НСДАП в Германии и роста антисемитизма в Восточной Европе – еврейская иммиграция в Палестину увеличилась вдвое (с 30 000 человек в 1933 г. до 61 000 человек в 1934 г. и 62 000 человек в 1935 г.). В ответ на арабские требования о ее прекращении британское правительство предложило учредить Законодательный совет, в котором арабы имели бы 14 мест, евреи – восемь, а последнее слово оставалось за британцами. И арабы, и сионисты отвергли это предложение.

К середине 1930-х гг. англичанам становилось все труднее поддерживать крайне зыбкий мир в Палестине. 25 апреля 1936 г. арабы создали Верховный арабский комитет – представительный орган во главе