Темные ангелы нашей природы. Опровержение пинкерской теории истории и насилия - Philip Dwyer

с помощью химикатов космической эры не только были билетом к здоровью и процветанию, обещанным государствами и корпорациями, но и несли огромные издержки для экосистем и благосостояния человека. Несмотря на хорошо финансируемую нефтехимической промышленностью кампанию по дискредитации Карсон и ее книги, послание устояло, и использование многих стойких органических загрязнителей (ДДТ, БХК) было запрещено или строго ограничено.

Чаще всего это постепенное наступление на биофизический мир было (и остается) недооцененным. Особенно это касается многочисленных "зон жертвоприношения" - игнорируемых или забытых уголков, деградация которых считалась допустимой по экономическим или политическим причинам, и в которых, как правило, проживали бедные и обездоленные люди (часто этнические меньшинства). В богатых странах есть свои варианты таких мест: бедные города или кварталы, которые дышат испарениями близлежащих нефтеперерабатывающих заводов, пьют воду, в которую сбрасывают свои стоки расположенные выше по течению фабрики, или живут с токсичными остатками давно исчезнувших производств. На глобальном уровне они, соответственно, сосредоточены в развивающихся странах - от судоразделочных верфей в прибрежном Бангладеш до свалок электронных отходов в Индии и болот в дельте реки Нигер, залитых нефтью. У стран с "развивающейся" экономикой, пожалуй, самые большие проблемы. Стремительный экономический рост Китая с 1980-х годов печально известен своим воздействием на окружающую среду и тем, как это воздействие перекладывается на бедных людей, живущих вблизи мест добычи или переработки, не говоря уже о легких всех, кто живет в его задымленных промышленных городах. Во всех этих странах беднякам приходится жить с вредными остатками экономической деятельности, от которой в первую очередь выигрывают другие, или очищать их.

Из всех медленно развивающихся кризисов, происходящих в настоящее время, изменение климата представляет собой, пожалуй, самую большую угрозу здоровью и благополучию населения в долгосрочной перспективе. По оценкам Всемирной организации здравоохранения, в ближайшие десятилетия изменение климата станет причиной 250 тыс. смертей в год, в основном от недоедания, малярии, диареи и теплового стресса. Неудивительно, что почти все эти случаи смерти будут происходить в бедных развивающихся странах, которые сделали меньше всего для создания этой проблемы. Согласно недавнему докладу ООН, такие выводы отражают растущий риск "климатического апартеида", когда богатые платят за то, чтобы избежать нехватки продовольствия и воды, вызванной климатическим кризисом, а бедные сталкиваются с его последствиями. Между тем, прекращение дождей, усиление штормов, таяние льдов и повышение уровня Мирового океана грозят захлестнуть целые регионы и привести к перемещению огромного количества людей. Наибольшему риску подвергаются прибрежные мегаполисы южной и восточной Азии, где сосредоточено самое большое в мире количество людей. В отличие от Майами, Нью-Йорка или Лондона, которые, возможно, смогут избежать худших последствий за счет масштабных инфраструктурных инвестиций, многие из этих городов слишком бедны, чтобы сделать это реальным. А некоторые из них (в частности, Джакарта, Бангкок и Манила) сталкиваются с дополнительной проблемой проседания грунта из-за чрезмерной добычи подземных вод и разрастания городов, что означает их опускание по мере повышения уровня океана.

По крайней мере, для одной страны угроза глобального потепления носит прямо-таки экзистенциальный характер. Мальдивы, самое низкорасположенное государство в мире (средняя высота над уровнем моря составляет чуть более 1 м, а максимальная - менее 2,5 м), к концу текущего столетия окажутся под угрозой практически полного затопления. В октябре 2009 г., накануне климатического саммита в Копенгагене, президент Мальдивских островов провел подводное заседание кабинета министров, на котором присутствовали министры в аквалангах. С тех пор Мальдивы служат символом жестокости, присущей изменению климата, вызванному использованием ископаемого топлива. Они являются одной из наиболее заметных жертв продолжающейся атаки на благосостояние и даже выживание миллионов людей, нынешних и будущих. Будучи микрогосударством с нулевым влиянием на мировой арене, она отражает то, как глобальное неравенство сил продолжает определять основных победителей и проигравших в результате двух последних столетий экономического роста, стимулируемого углеводородами. Тот факт, что правительство Мальдивских островов практически ничего не может сделать самостоятельно для предотвращения своей участи, подчеркивает глобальный характер проблемы и необходимость международного сотрудничества для ее решения. Неизбежность значительного повышения уровня моря, несмотря на десятилетия предупреждений ученых о выбросах парниковых газов, также подчеркивает тенденцию наших политических систем откладывать принятие трудных решений как можно дольше, особенно если их последствия можно перенести на своих преемников. В результате мы имеем перспективу уничтожения значительной части (возможно, всей) территории государства и перемещения многих (возможно, всех) его жителей в качестве беженцев из-за решимости более могущественных государств преследовать свои экономические и политические интересы, даже несмотря на громкие предупреждения об ущербе, который может быть нанесен такими действиями. Этот непреднамеренный, незапланированный и почти незаметный процесс вряд ли может быть более отличным от зрелища силового военного удара, но конечный итог до жути схож.

 

Обычный забой скота

Одним из наиболее фундаментальных аспектов переделки человеком природы стало целенаправленное вмешательство в природу и распространение видов растений и животных. Отбор культурных видов и существ по их полезности продолжается тысячелетиями, и, как и большинство других процессов антропогенного изменения окружающей среды, эта тенденция ускорилась за последние пару столетий. По сути, это равносильно выбору победителей и проигравших в эволюционной борьбе за выживание. Некоторые виды оказались не на высоте. Организмы, которые, по нашему мнению, обладают отрицательной потребительской ценностью - то, что мы называем вредителями, - целенаправленно уничтожались. Другие получили огромную выгоду: кукуруза, пшеница, свиньи, куры и крупный рогатый скот благодаря вмешательству человека распространены несравненно больше, чем в противном случае. Другие подверглись непреднамеренному отбору, например, в результате чрезмерной охоты или разрушения среды обитания, произошедшего по другим причинам. За исключением домашних животных и некоторых категорий скота (в основном животных, которых держат для доения или тягловой силы), общим для большинства этих организмов является то, что их убивают в довольно короткие сроки, обычно для того, чтобы люди могли их съесть, или для того, чтобы они не съели или не повредили производство других вещей, которые люди хотят съесть.

В этом смысле человек был и остается исключительно жестоким видом в более широком контексте биосферы. Справедливо ли критиковать книгу Пинкера за то, что он не признает огромных масштабов убийств животных, ежедневно совершаемых человеком? Эта тема, безусловно, лежит за пределами основной проблематики книги, которая остается решительно, хотя и вполне понятно, антропоцентричной. Единственным исключением является подглава, в которой Пинкер обсуждает рост прав животных и снижение уровня жестокости по отношению к ним. Эти изменения, по его мнению, стали частью более широкого комплекса "революций прав" ХХ века, поскольку сторонники прав человека и прав животных долгое время считали их тесно связанными между собой. Поскольку все мы являемся разумными существами, причинение страданий людям или