Образ врага - Полина Дашкова

— Да, вполне, — кивнула Алиса, — подождите, я запишу.

Она взяла тетрадный листок из Максимкиного ящика и стала очень быстро писать.

— Посмотрите, пожалуйста, я все правильно записала? — она протянула доктору листок.

«У нас в квартире вооруженный преступник. Он в соседней комнате, за стенкой. Пожалуйста, вызовите милицию. Не задавайте вопросов вслух, здесь все слышно».

На лице полной пожилой докторши не отразилось никаких эмоций, даже удивления.

— Да, вы все правильно записали, — спокойно произнесла она и, взяв ручку у Алисы, быстро чиркнула на том же листочке: «Вы знаете, кто он и что ему нужно?»

«Харитонов Валерий Павлович, начальник охраны акц, общ. „Шанс“. Связан с крупными бандитами. Он меня шантажирует. Его люди наверняка наблюдают за домом».

— Не волнуйтесь, мамочка, все будет хорошо, — громко произнесла доктор и написала на листочке:

«Какое у него оружие?»

«Я видела только пистолет», — чиркнула Алиса.

— Пожалуй, я пришлю к вам сестру, пусть поколет мальчика витаминами, чтобы поднять иммунитет. — Доктор быстрым движением убрала исписанный листок в карман халата. — Прямо сегодня, часика через два.

— Как поколет? — вскочил Максим. — Вы же сказали, ничего серьезного. Я не хочу, я не люблю уколы!

— Такой большой мальчик, и боится уколов, — доктор взъерошила Максимке волосы, — не стыдно тебе? Лежи, не вскакивай. У нас очень опытная сестра, она умеет делать совсем не больно, ты ничего не почувствуешь.

В прихожей Алиса помогла пожилой женщине надеть пальто.

— Оставьте дверь незапертой, — быстро шепнула ей докторша, — поставьте замок на предохранитель.

— Вы думаете, они так скоро приедут? — спросила Алиса одними губами, испуганно глядя в маленькие зеленоватые глаза.

— Скоро, не переживайте.

— А если он заметит, что дверь не заперта?

— Скажите, что забыли, а потом опять потихоньку откройте. Вообще, ведите себя как можно спокойней. Он ничего не должен заподозрить, — она ласково притронулась к Алисиной ледяной руке теплыми мягкими пальцами. — Все будет хорошо.

У подъезда доктора ждал скромный белый «жигуленок» с красным крестом. Тяжело опустившись на переднее сиденье рядом с молодым молчаливым шофером, доктор вытащила из объемной сумки радиотелефон, набрала номер и произнесла в трубку:

— Это, конечно, полное безобразие, Азамат Мирзоевич, ну какой из меня педиатр? Хорошо, что у ребенка нет ничего серьезного.

— Елена Петровна, голубушка, не ворчите, — улыбнулся в трубку Азамат, что там происходит?

— Там много чего происходит, — вздохнула Терехова и стала не спеша докладывать о результатах своего визита.

* * *

Харитонов в который раз пытался связаться со своими «наружниками», но их сотовый не отвечал. Механический голос талдычил, что абонент временно недоступен. Машины не было видно из окон. Ей следовало стоять на углу, у торца дома, чтобы не привлекать внимания. Еще несколько наблюдателей должны были распределиться по двору. Радиосвязь с ними пропала. Он позвонил в офис.

— Юра, пришли еще людей, мне не нравится это, — сказал он своему заместителю, — срочно выясни, в чем там дело, куда все исчезли.

— Там все нормально, Валерий Павлович. Они пообедать отошли, а телефон в машине оставили.

— Что, сразу все ушли обедать?

— Я сейчас же проверю, вы не волнуйтесь.

— Придурки! — рявкнул Харитонов. — Уволю всех, к едрене фене!

— Валерий Павлович, люди устали, на улице мороз. Ничего экстремального пока не произошло, — успокаивал заместитель.

— Запись телефонного разговора включи мне.

— Какого именно?

— Обоих!

— Минуточку, — в трубке щелкнуло, и Харитонов услышал:

— «Алло, это поликлиника? — Да. — Можно вызвать врача на дом? — На что жалуетесь? Температура вечером тридцать восемь и пять, утром тридцать семь и пять, горло болит. — Пожалуйста, фамилия ребенка, год рождения, адрес…»

— Почему там мужской голос? — спросил Харитонов, когда его заместитель опять взял трубку. — Там в регистратуре бабки сидят. Почему молодой мужской голос?

— Ну, мало ли, в нашей поликлинике иногда тоже мужчины берут трубку.

— Ладно, а другой разговор?

— К сожалению, не успели записать. Да вы не нервничайте, там все нормально.

— Что значит нормально?! Какой был голос?

— Ребята сказали, обыкновенный. Без акцента.

— Без акцента, — грубо передразнил Харитонов, — записать надо было! Что вы мне здесь бардак развели? Я тебя уволю, идиот, ты понял меня? Срочно присылай людей…

— Слушаюсь, Валерий Павлович. Положив трубку, заместитель усмехнулся и пробормотал себе под нос:

— Неизвестно, кто из нас идиот.

Сегодня ранним утром, в половине восьмого, когда Юрий Сергеевич Глушко вышел из дома и стряхивал снег со своей машины, собираясь ехать на службу, к нему подошли трое. Они говорили вежливо и спокойно. И выглядели вполне прилично. Ничего в них не было от стандартных отморозков, одеты дорого и скромно, лица интеллигентные.

— Здравствуйте, Юрий Сергеевич. Лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным, — сказали они, — вы человек семейный, у вас двое детей, жена-красавица, родители пожилые. Сколько вы получаете на своей службе? Три тысячи долларов в месяц? Ну разве это деньги для такой большой семьи Мы предлагаем вам один только аванс тридцать тысяч, а потом еще столько же. Но дело даже не в деньгах. Вот сейчас вы уедете на службу и не сможете нормально работать, все время будете дергаться. Ребят из вашего штата вам никто не даст, чтобы охранять семью. Нанять толковых людей на вашу зарплату невозможно, да и времени на это у вас уже нет.

— Короче, чего надо? — мрачно спросил Юрий.

— Да, в общем, ничего особенного. Ваш шеф сейчас проводит одну операцию, и от вас требуется, чтобы вы выполняли не его указания, а наши.

— Так он же меня потом по стенке размажет.

— Не успеет.

— Ну конечно, вы его остановите! — саркастически усмехнулся Глушко.

— Не мы. Президент вашего концерна. Милиция, в конце концов.

— А вы сами-то откуда?

— Узнаете, но чуть позже.

Он понял: эти трое представляли весьма серьезную структуру. Не потому, что они солидно выглядели. Дело было в другом. Они разговаривали спокойно и мирно, они не просто грозили, размахивая пушкой перед носом, как это стали бы делать мелкие отморозки. Они пытались объяснить, убедить. То есть чувствовали свою силу и предпочитали работать серьезно, основательно, без грубого шального наскока.

— Очень интересно… — пробормотал он с нервозной усмешкой.

— Да, это действительно интересно. Харитонов решает свои личные проблемы за счет службы безопасности «Шанса». Знаете, ради чего задействовано столько людей? Ради того, чтобы шантажировать беззащитную женщину, мать-одиночку, у которой на руках больной десятилетний ребенок. Неужели вам не противно в этом участвовать? Вы, отец двоих детей…

— А вы, значит, хотите благородно защитить женщину с ребенком?

— Мы много чего хотим. В том числе и защитить. Послушайте, Юрий Сергеевич, пока не поздно, не ввязывайтесь вы в интриги вашего шефа. Вы же знаете, он человек крайне жестокий, неуравновешенный.

— Мой шеф действует в интересах фирмы.

— Нет, он действует в своих личных интересах. Эта женщина знает слишком много о его прошлой работе в КГБ, достаточно много, чтобы посадить его на скамью подсудимых.

— Нет, ребята, вы что? Так дела не делаются, — попытался возразить Глушко, — вы мне сейчас что угодно можете рассказать. Харитонов — человек аккуратный, вряд ли он мог серьезно засветиться перед кем-то… — он запнулся.

По двору бежала его четырнадцатилетняя дочь Настя.

— Папочка, хорошо, что ты еще не уехал. В школу подбросишь меня?

Школа находилась в двух шагах, в соседнем переулке. Но Насте нравилось, когда отец подвозил ее на машине.

— Нет, Настюша, я спешу.

Не обращая внимания на трех незнакомых людей, девочка подбежала к нему, притянула к себе, быстро чмокнула в щеку.

— Пап, а ты чего бледный такой? Ну ладно, я побежала.

— Настенька, ты не беги, дорогу переходи осторожней, — напутствовал ее один из троих незнакомцев, — там опасный перекресток перед школой.

— Ладно, — весело крикнула девочка в ответ и исчезла за поворотом.

— Ну как, Юрий Сергеевич, мы договорились? — спросили его. — Там ведь действительно опасный перекресток, и ждет наша машина.

В руках одного из своих собеседников Глушко заметил переговорное устройство.

— Да, мы договорились, — Юрий Сергеевич взял у них из рук увесистую пачку долларов.

Сейчас, сидя в своем офисе, он думал о том, что действительно лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным.

* * *

Натан Ефимович не спешил уезжать из Швейцарии. Ему хотелось дождаться каких-нибудь конкретных новостей об Инге Циммер. Было не по себе оттого, что сумасшедшая безжалостная немка скрывается где-то в Альпах и в руках у нее может оказаться второй контейнер.