Все о внешней разведке - Александр Колпакиди

В Англии в городе Ньюкасл-эпон-Тайн у Генриха Фишера и его жены Любови Васильевны 11 июля 1903 года родился сын, которого назвали Вильямом.

Учеба давалась молодому Вилли легко, но из-за финан­совых затруднений в семье он был вынужден оставить среднюю школу и поступить учеником чертежника в конструкторское бюро. Но, несмотря на это, в 1919 году он сдает вступительные экзамены в Лондонский уни­верситет,

С ранних лет юный Вилли помогал отцу в его про­фессиональной революционной деятельности. Еще маль­чишкой он раздавал листовки, бегал на явки, обеспечи­вая связь, вел пропаганду среди солдат и населения как член движения «Руки прочь от России». А в 1920 году вместе с семьей уезжает в Россию, получив 21 июля английский паспорт за номером 207393 на имя Вильяма Августа Фишера, родившегося от принявших британское подданство родителей.

В Москве Вилли вместе со старшим братом Генри­хом первое время работает в качестве переводчика в Отделе международных связей Исполкома Коминтерна (ОМС ИККИ), а в 1924 году он поступает на индостанское отделение Института востоковедения им. Нарима­нова. Но уже через год Фишера призывают в армию и зачисляют в 1-й радиотелеграфный полк Московского военного округа. После демобилизации он поступает на работу в НИИ Военно-воздушных сил РККА, а вскоре знакомится со студенткой Московской консерватории Еленой Лебедевой, которая стала его женой. Через два года у них родилась дочь, которую родители назвали Эвелина.

В 1927 году по рекомендации Московского комитета комсомола Фишер поступает на работу в ИНО ОГПУ. В беседе с начальником ИНО Меером Трилиссером он говорит, что принял это решение только после обстоя­тельной беседы с отцом, когда у него отпали многие сомнения относительно деятельности ОГПУ. В ИНО Фи­шер был назначен на должность помощника уполномо­ченного, а затем старшего уполномоченного 8-го (науч­но-техническая разведка) отделения, которым в то вре­мя руководил Александр Орлов (Фельдбин). Его работа заключалась в обработке поступавшей от зарубежных ис­точников информации, написании аннотаций к опубли­кованным в зарубежной прессе статьям и т. д. В его пер­вой аттестации было записано:

«Хороший технический работник. Очень добросовес­тный, и аккуратный. Используется не только как пере­водчик, но и как пом. референта. Работник перспектив­ный. Партийно активен. Много работает над своим об­разованием»[133].

В начале 1931 года Фишера перевели в 1-е отделение (нелегальная разведка) ИНО, где его начальником стал Яков Серебрянский. Личность в ИНО легендарная, Се­ребрянский позднее был назначен руководителем Осо­бой группы при наркоме НКВД. Именно его Фишер считал своим учителем.

В 1931 году было принято решение направить Фише­ра нелегалом в Европу. Для него была подготовлена ле­генда, в основу которой было положено его иностранное происхождение. Поэтому 27 апреля 1931 года британский гражданин Вильям Фишер официально обратился в ген­консульство Великобритании в Москве с просьбой о выдаче английского паспорта. Мотивы этого решения, изложенные в заявлении, были следующими: рассорился с вернувшимися в СССР родителями и мечтает вместе с женой и дочерью вернуться ъ родную Европу. В июне 1931 года паспорта были получены и Фишер с семьей выехал из СССР. Через Финляндию и Швецию он при­был в Лондон, где обратился к властям с просьбой о предоставлении вида на жительство.

В Англии Фишер выдавал себя за радиоинженера и изобретателя, открыл свою мастерскую и начал выпол­нять заказы на изготовление измерительных приборов для проверки и испытания радиоприемников. Что каса­ется его жены, то она преподавала балет в частной шко­ле. В оперативном плане Франк (таков был псевдоним Фишера) исполнял обязанности радиста нелегальной резидентуры, деятельность которой охватывала несколь­ко европейских стран. Так, при его участии в Англии и Скандинавии была развернута сеть радиопередатчиков, которая была ликвидирована по неизвестным причинам перед самой войной.

Был в его первой командировке один эпизод, о ко­тором он не любил вспоминать. Связан он с именем Петра Леонидовича Капицы. Молодой способный физик Капица в 1921 году выехал из России в Лондон. В Англии он сделал блестящую карьеру, стал научной звездой ми­ровой величины, работал в Кембридже у Резерфорда и возвращаться в СССР не собирался. Но в связи с нача­лом индустриализации лично И. Сталиным было приня­то решение о необходимости вернуть Капицу на родину. Но уговоры посланцев из России, письма друзей цели не достигали— Капица в Москву ехать не хотел. Но вскоре в круг его знакомых вошел молодой инженер Вилли Фишер, недавно приехавший из России. Толко­вый техник, работяга, он несколько лет проработал в СССР по контракту, был женат на русской девушке и очень прилично говорил по-русски. При этом о стране, где Капица родился и вырос и где оставил стольких друзей, он говорил исключительно положительно. Из его рассказов складывалось впечатление, что в СССР теперь лучше живется, а главное — свободнее дышится.

Поскольку это говорил не человек, лично заинтересо­ванный в поездке Капицы в Москву, а англичанин Ви­льям Фишер, то знаменитый физик стал по-другому воспринимать аргументы своих московских друзей. В кон­це концов он принял решение поехать в СССР. За грани­цу его больше не выпустили.

В 1934 году Фишер в качестве радиста-шифровальщика был введен в состав нелегальной лондонской рези­дентуры, которую возглавил его бывший начальник Ор­лов (Швед). В этом качестве он работал со ставшими впоследствии известными советскими агентами Гароль­дом (Кимом) Филби, Дональдом Маклином и Гаем Берджессом. Однако в январе 1935 года Фишер возвращается в Москву. С чем это было связано— неизвестно, но вполне возможно, что английские власти почему-то от­казали ему в продлении разрешения на работу.

Однако в Москве Фишер не засиживается и в июне 1935 года выезжает вместе с семьей во вторую зарубеж­ную командировку. Но прежде чем прибыть в страну назначения, семья Фишеров два месяца прожила в Бель­гии, в небольшом городке, для того чтобы маленькая Эвелина избавилась от «славянизмов», которых она ус­пела набраться в Москве за шесть месяцев. Во Франции, которая и была его конечной целью, Фишер сменил профессию радиотехника на профессию свободного ху­дожника; Организовав дома студию, он начал заниматься живописью и одновременно вел подготовку к организа­ции оперативной работы: оборудовал радиоквартиру и приступил к сборке радиопередатчика. Но по причинам, до сих пор неизвестным, его командировка была неожи­данно прервана в мае 1936 года. Правда, это не отрази­лось на его служебном положении, и вскоре после воз­вращения в Москву Фишеру было присвоено звание лей­тенанта государственной безопасности.

Беда пришла с неожиданной стороны. 14 июля 1938 года покинул свой пост и бежал в США полномоч­ный представитель НКВД э Испании Александр Орлов, с которым Фишер в свое время работал в Англии. И только тот факт, что, находясь за океаном, Орлов хранил молча­ние о своей работе в НКВД, спасает Фишера от ареста. Но по традиции того времени его 31 декабря 1938 года увольняют из органов государственной безопасности за связь с «врагом народа». Долгие пять месяцев поисков работы не увенчались успехом. Везде, как только его доку­менты попадали в отдел кадров и там узнавали, что он уволен из НКВД, следовал отказ под различными пред­логами. Доведенный до отчаяния, Фишер написал письмо в ЦК ВКП(б) с просьбой о трудоустройстве:

«В секретариат ЦК ВКП(б) от члена ВКП(б) В. Г. Фишера партбилет № 1872061

31 декабря 1938 г. я был уволен из НКВД, где работал в 5-м отделе. С тех пор я не могу получить работу по специальности (радиотехника и смежные с ней области). Причина этого, видимо, кроется в том, что я родился за границей, где мои родители были в эмиграции.

В отделе кадров НКВД при увольнении меня пом. нач. отдела не дал мне никаких объяснений причин моего увольнения. Однако с тех пор я не могу найти себе работу по специальности...

Прошу Вас разобраться в этом деле и помочь мне получить работу по специальности. В настоящее время я подал заявление и анкеты в патентное бюро Всесоюзной торговой палаты. Хотя эта работа меня мало интересует, но к этому меня вынуждает материальное положение.

В течение последних пяти месяцев мне приходилось заниматься переводами, но, как член партии, я считаю необходимым выполнять более полезную для своей стра­ны работу по специальности.

3 июня 1939г. 2-й Троицкий пер., 6-а, кв. 48 член ВКП(б) Фишер»[134].