Бегущий по лезвию - Филип Киндред Дик

ней, чтобы она снова надавила на Сантоликвидо.

Родитис кивнул и жестом показал, что разговор окончен. Экран погас.

Позади него разыгрывался шторм. Он почувствовал, что ветер раскачивает вертолет, и приказал ему подняться на безопасную высоту. Когда он приземлился, день близился к вечеру. Он направился в свой ближайший офис. В голове у него возникали какие-то невнятные идеи. Шторм, наконец, грянул в полную силу, и ему показалось, что за окном небоскреба он видит гигантскую фигуру Пола Кауфмана, гонящую тучи по темному небу.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

— Где сегодня Риза? — спросила Елена.

— Носится по Европе, — ответил Марк Кауфман. — Выполняет детективную работу для своей новой личности. Последнее, что я слышал, она летала в Стокгольм, но это было несколько дней назад.

— Ты за нее не беспокоишься?

— Она уже взрослая девочка. Кроме того, она у меня под наблюдением.

Елена засмеялась:

— В этом весь ты! В одной и той же фразе ты говоришь, что она взрослая и что ты следишь за ней. Ты никогда не оставляешь место случаю.

— У меня всего одна дочь, — спокойно сказал Кауфман. — Мое положение не позволяет мне предоставлять Ризу случайности.

— Ты хотел сына?

Он пожал плечами.

— Имя-то не умрет. Разве что моя ветвь. И я буду жить снова, глядя как разворачиваются события.

Они лежали возле его бассейна в ста футах под улицами Манхеттена. С потолка струился розоватый свет.

— Поплаваем?

— Я посмотрю за тобой отсюда, — лениво сказала Елена.

Прыгнув в бассейн, он проплыл небольшое расстояние в яростной спешке, а затем спокойно поплыл вдоль бортика бассейна. Бассейн был сконструирован во вкусе Елены. В воде присутствовали флюоресцентные вещества, которые придавали телу оттенки зеленого и золотистого цвета. Под водой на полу бассейна горели разноцветные лампы. Края бассейна были инкрустированы драгоценными и полудрагоценными камнями. Строительство этого бассейна обошлось ему в сотни тысяч долларов. Елена редко плавала в бассейне, сотворенном ее фантазией, она любила лежать рядом и впитывать своим телом тепло инфракрасных ламп, расположенных на потолке. Кауфману не нравились все эти декоративные штучки, но он потакал ей.

Он остановился напротив, высунул из воды руку и, схватив ее за самое основание бедра, потащил в воду. Елена закричала. Ее ягодицы прыгали по деревянным планкам пола, а свободная нога безуспешно пыталась отбиться от нападающего.

— Марк!

Он спихнул ее в бассейн. Она подняла фонтан флюоресцентных брызг, ее светлые волосы спутались, загорелая кожа заблестела.

— Негодяй. Хам! — воскликнула она.

— Камни и трости побьют мои кости.

Он привлек ее к себе и поцеловал. Они стояли в воде, и вода доставала им до плеч. Ее тело лишь несколько мгновений сопротивлялось, затем она уступила его объятиям, и ее упругие соски прочертили линию на его груди. Когда он отпустил ее, она сделала вид, что разгневана. Он смотрел на струи воды, стекающие по ее телу, когда она выбралась из бассейна и направилась в душ. Она стояла к нему лицом и причесывалась. Он разглядывал ее длинную шею, широкие бедра и массивные ноги.

— Ты у меня еще поплатишься за это, — сказала она ему. — Я попрошу Санто отдать личность твоего дяди арабу.

— Это лучше, чем Родитису, — сказал Кауфман.

Елена посмотрела на него через плечо.

— Я вижу, ты уже согласен на это. Пусть лучше Пол творит молитвы Аллаху, нежели попадет к Родитису.

— Да. Да. Именно так.

Она вышла из душа и снова разлеглась на полу возле бассейна, но на этот раз дальше от его края. Он остался в воде.

— А знаешь, что я скажу тебе, Марк? — сказала Елена. — Я знаю, почему ты так ненавидишь Родитиса.

— Почему?

— Потому, что вы с ним очень похожи.

— Что ты знаешь о Родитисе? Ты когда-нибудь встречалась с ним?

— Пока нет.

— А я встречался, — сказал Кауфман. — Это маленький, плотный и грубый человечек с большими мускулами и мелкой душонкой. Это бродячий банковский счет. Он мечтает о деньгах дни и ночи, а если у него и есть какие-нибудь другие интересы, то он их не проявляет.

— Он дал более миллиона долларов ламаистскому монастырю в Сан-Франциско несколько недель тому назад, — заметила Елена. — Тому же, которому давал твой дядя.

— И по тем же причинам. Ты думаешь, Пол был буддистом? Ты думаешь, Родитис интересуется религией? Он покупает популярность или, может быть, хочет, чтобы гуру походатайствовал за него перед Сантоликвидо. Я удивлен, что ты им заинтересовалась.

— А я удивляюсь, что ты его так недооцениваешь, — сказала Елена. — Он не такой страшный охотник за долларами, каким ты его обрисовал. Одна из его личностей — звуковой скульптор Козак. Родитис большой знаток искусства. Он собирает редкие книги. А знаешь ли ты, что у него есть целый дом, заполненный различными изданиями Гомера?

— Откуда ты все это знаешь?

— Я читала о нем. В смысле, он скоро станет одним из членов вашей семьи, и я думала…

Кауфман как ошпаренный выскочил из воды и бросился к ней, понимая, что выглядит глупо в своей наготе. Он сел рядом с Еленой и сказал:

— Что? Членом семьи?

— Когда он получит личность твоего дяди.

— Этого не будет.

Елена сладко улыбнулась. Казалось, она наслаждается его идиотским видом. Она легла на спину, вытянула руки вдоль туловища и запрокинула голову, максимально открыв свою грудь для обозрения. Затем она холодно сказала:

— Я говорила об этом с Санто. Он думает отдать личность Родитису со дня на день.

— Нет, — сказал Кауфман. — Это невозможно. Я тоже говорил с Санто. Он обещал…

— Что он обещал?

Кауфман замялся.

— Ну, не совсем обещал, но признался, что не хочет, чтобы старик попал к Родитису, так же, как и я.

— Это было давно. Санто не нашел другого подходящего реципиента. Родитис требует эту личность, и так как нет серьезных оснований отказывать, Санто собирается отдать Пола ему. Он медлит только потому, что не знает, как сообщить об этом тебе.

— Нет, нет, нет, нет!

— Да, Марк! — лицо Елены странным образом оживилось. — Ты ревнуешь, не так ли? Его получит Родитис, а ты хочешь получить его сам! Ты не сможешь вынести, если Пол Кауфман достанется кому-то другому.

— Прекрати, — сказал он.

— Я могу добавить еще кое-что. Как я уже сказала, ты и Родитис очень похожи. Единственное отличие в том, что ты аристократ, а он нет. Он вышел из грязи, а ты родился на миллионах семьи Кауфманов. Теперь он собирается получить Кауфмана, и вы сравняетесь во всех отношениях. Ты не можешь вынести этого.

Кауфман дал ей пощечину. Она отпрянула, и голая грудь прыгнула к ее