Игра престолов. Часть II - Джордж Мартин

Хостер Талли всегда был внушительным мужчиной: рослым и широкоплечим в молодости, объемистым в зрелые годы. Теперь он словно съежился, плоть исчезла, оставив кости. Даже лицо его обтянула восковая кожа. Когда Кэтлин в последний раз видела отца, каштановые волосы и борода его едва подернулись сединой. Теперь они сделались белыми, словно снег.

Глаза отца открылись.

– Котенок, – пробормотал он тонким и неровным, полным боли голосом. – Мой котенок! – Дрожащая улыбка прикоснулась к его лицу, и он протянул руку. – Я ждал тебя…

– А теперь я оставлю вас, чтобы вы поговорили, – сказал брат, нежно поцеловав лорда-отца в лоб, прежде чем уйти.

Кэтлин преклонила колено и взяла руку отца. Большая ладонь сделалась теперь бесплотной, кости ходили свободно под кожей; все силы оставили его.

– Ты мог бы известить меня, – сказала она. – Послать всадника или ворона…

– Всадников перехватывают и допрашивают, – сказал он. – Воронов сбивают. – Судорога боли пронзила его, пальцы стиснули ее руку. – Крабы угнездились в моем животе… они щиплются, всегда щиплются, день и ночь. У них жуткие клещи, у этих крабов. Мэйстер Виман делает мне сонное вино из макового молока. Я много сплю… но я хотел бодрствовать, когда ты придешь. Я уже боялся… когда Ланнистеры захватили твоего брата и вокруг стояли враги… я боялся, что уйду, не повидавшись с тобой… Я боялся…

– Я здесь, отец, – сказала она. – С Роббом, моим сыном. Он тоже хочет видеть тебя.

– С твоим сыном… – шепнул он, – помню, у него были мои глаза.

– Были и есть. А еще мы привели Джейме Ланнистера – закованным в железо. Риверран вновь свободен, отец!

Лорд Хостер улыбнулся:

– Я видел. Вчера ночью, когда это началось, я велел им… надо было посмотреть. Меня принесли в Надвратную башню, и я следил с крыши. Ах, это было прекрасно… огненным ручьем текли факелы, за рекой кричали… какие же это были приятные крики… когда эта их осадная башня вспыхнула, боги, я готов был умереть; я был бы рад смерти, если бы только сперва смог увидеть вас, моих детей. Значит, это сделал твой мальчик? Твой Робб?

– Да, – проговорила Кэтлин с гордостью. – Это сделал Робб… и Бринден. Твой брат вернулся домой, милорд.

– Вот как. – Отец едва шептал. – Черная Рыба… вернулся назад? Из Долины?

– Да.

– А Лиза? – Холодный ветер шевельнул тонкие белые волосы лорда Хостера. – Боги милосердные, твоя сестра… она тоже здесь?

Отец казался ей столь полным надежд и ожиданий, жаль было разочаровывать его.

– Как ни жаль, нет.

– Ох. – Лорд Хостер сразу приуныл, и свет оставил его глаза. – А я так надеялся… Мне бы хотелось увидеть ее, прежде…

– Сейчас она вместе с сыном в Орлином Гнезде.

Лорд Хостер устало кивнул:

– Д-да, он теперь лорд Роберт, бедный Аррен умер… помню… почему она не приехала вместе с тобой?

– Лиза боится, милорд, а в Орлином Гнезде она чувствует себя в безопасности. – Кэтлин поцеловала морщинистый лоб. – Робб ждет встречи с тобой, ты примешь его? А Бриндена?

– Твоего сына, – прошептал он, – да. Сына Кэт… у него были мои глаза. Помню, когда он родился. Пусть приходит… да.

– А твой брат?

Отец ее поглядел в даль над реками.

– Черная Рыба… – сказал он. – Женился он наконец? Взял в жены какую-нибудь девицу?

«Даже на смертном одре», – со скорбью подумала Кэтлин.

– Он по-прежнему не женат. Ты знаешь, отец, дядя Бринден никогда не сделает этого.

– Я же говорил ему… приказывал. Женись!.. Я ведь был его лордом. И я имел право подобрать ему пару. Хорошую пару. Из Редвинов. Старый дом, милая девушка, хорошенькая… с веснушками… Бетани, да. Бедная девочка, она все еще ждет! Да, все еще…

– Бетани Редвин вышла за лорда Рована много лет назад, – напомнила Кэтлин отцу. – Сейчас у нее уже трое детей.

– Даже так, – пробормотал лорд Хостер. – Даже так. Наплевать на эту девицу, на Редвинов. Наплевать на меня. Его лорда, его брата… вот тебе и Черная Рыба. У меня были и другие предложения. Дочь лорда Бракена. Уолдер Фрей… он предлагал любую из трех… И что, он женился? Хоть на ком-нибудь?

– Нет, – сказала Кэтлин. – Тем не менее, чтобы повидаться с тобой, он с боем прошел множество лиг на обратном пути в Риверран. Если бы не помощь сира Бриндена, я бы сейчас не стояла перед тобой.

– Да, он всегда был воином, – хрипло проговорил отец. – Это он умеет, Рыцарь Ворот. Да. – Он откинулся назад и закрыл глаза в беспредельной усталости. – Пришли его, только потом. А сейчас я посплю. Я слишком хвор, чтобы сражаться с ним, так что Черная Рыба пусть придет после…

Кэтлин ласково поцеловала старика, пригладила его волосы и оставила лежащим в тени – над сливающимися внизу реками. Сир Хорстер заснул прежде, чем она оставила его горницу.

Когда она спустилась во двор, сир Бринден Талли стоял у причальной лестницы в мокрых сапогах, занятый разговором с капитаном гвардии Риверрана. Он немедленно подошел к ней.

– Ну как он?..

– Умирает, – отвечала Кэтлин. – Как мы и боялись.

На морщинистом лице сира Бриндена проступила явная боль. Он провел пальцами по густой седеющей шевелюре.

– Так он примет меня?

Она кивнула:

– Сказал, что слишком хвор, чтобы сражаться.

Бринден Черная Рыба усмехнулся:

– Я слишком старый воин, чтобы поверить в это. Хостер будет зудеть об этой девице даже со своего погребального костра!

Кэтлин улыбнулась, зная, что дядя прав.

– Я не вижу Робба.

– По-моему, они с Грейджоем направились в зал.

Теон Грейджой сидел на скамье в Большом зале Риверрана; наслаждаясь пивом, он потчевал гвардейцев ее отца подробностями о побоище в Шепчущем лесу.

– Некоторые попытались бежать, но мы перекрыли долину с обоих концов и выехали из тьмы с мечами и копьями. Наверное, Ланнистеры решили, что попали в засаду Иных, когда волк Робба оказался среди них. Я сам видел, как эта зверюга вырвала руку из плеча одному из них; а кони вообще просто обезумели от его запаха. Я даже не знаю, скольких человек…

– Теон, – перебила она. – Где я могу отыскать моего сына?

– Лорд Робб направился в богорощу, миледи.

Так поступил бы и Нед. «Он сын своего отца, так же как и мой. Не надо забывать об этом. О боги, Нед…»

Она обнаружила Робба под зеленым пологом листьев, окруженного высокими красностволами и великими старыми ильмами. Сын преклонял колено перед сердце-деревом – стройным чардревом, лицо на стволе которого было скорее скорбным, чем свирепым. Длинный меч перед ним был вонзен острием в землю, облаченные в перчатки руки сына сжимали рукоять меча. Вокруг него преклонили колена и остальные: Большой Джон Амбер, Рикард Карстарк, Мэйдж Мормонт, Галбарт Гловер и прочие. Даже Титос Блэквуд находился среди них, огромный вороний плащ топорщился позади него. «Они сохранили верность старым богам», – подумала Кэтлин и спросила у себя, каким богам поклоняться теперь ей, но не смогла отыскать ответа.

Не дело прерывать их молитву. Боги должны получить свое… даже жестокие боги, отобравшие у нее Неда и лорда-отца. И Кэтлин принялась ждать. Ветер шевелился в высоких зеленых ветвях, справа высилась Колесная башня, наполовину заросшая плющом. Непрошеным потоком нахлынули воспоминания. Среди этих деревьев отец учил ее ездить верхом; вон с того ильма свалился Эдмур и сломал себе руку, а среди этих кустов вместе с Лизой они играли в поцелуи с Петиром.

Она не вспоминала об этом многие годы. Как молоды они были тогда; она была не старше Сансы, а Лиза даже младше Арьи, но все-таки старше Петира, уже такого нетерпеливо-страстного. Девочки менялись им, то серьезно, то хихикая. Воспоминание оказалось настолько ярким, что она едва ли не ощутила горячие пальцы Петира на своих плечах и мятный запах его дыхания. В богороще всегда росла мята, и Петир любил жевать ее. Он был смелый мальчишка и всегда попадал в неприятности.

– Он попытался засунуть мне в рот свой язык, – призналась потом Кэтлин своей сестре, когда они остались вдвоем.

– И мне тоже, – шепнула Лиза, застенчивая и задыхающаяся. – А мне понравилось!

Робб медленно поднялся на ноги, вложил меч в ножны, и Кэтлин подумала, случалось ли ее сыну целовать девушку в богороще. Наверняка! Она видела, как Джейн Пул глядела на него влажным взглядом, и кое-кто из служанок, даже восемнадцатилетние… А теперь он побывал в битве, убивал своим мечом и, конечно же, познал поцелуй. На глазах ее выступили слезы. Кэтлин сердито смахнула их.

– Мать, – проговорил Робб, заметив ее, – надо созвать совет. Нужно принять решение.

– Твой дед хотел бы видеть тебя, – сказала она. – Робб, он очень болен.

– Сир Эдмур сказал мне. Мне очень жаль, мать… и лорда Хостера и тебя. Но сперва мы должны обсудить дела. Пришли известия с юга. Ренли Баратеон заявил, что возлагает на себя корону брата.