1356 (ЛП) (др.перевод) - Бернард Корнуэлл

- Поле Александра, - сказал сир Реджинальд, и когда Томас вопросительно на него посмотрел, указал на плоский западный холм.

- Так его называют местные - поле Александра, думаю, те ублюдки исследуют проклятый холм.

Французы, а это должны были быть они, раз находились на западном склоне, были далеко за пределами полета стрелы.

Томас гадал, заметили ли они лучников, оставшихся в тени ив, растущих рядом с бродом.

- Я не хотел приводить двадцать человек, - произнес сир Реджинальд, - потому что не хочу, чтобы ублюдки решили, что мы интересуемся бродом. И я уж точно не хочу, чтобы проклятые ублюдки увидели наши повозки.

Повозки стояли на северном берегу Миоссона, скрытые от взглядов с поля Александра деревьями и высоким склоном холма, где рос лес Нуайе, а принц формировал строй для битвы.

Сир Реджинальд нахмурился, наблюдая за французами, которые, в свою очередь, глазели на двух всадников в реке.

- Может, сейчас и перемирие, - продолжал сир Реджинальд, - но мы все равно вызываем у них искушение.

У французов и правда возникло большое искушение. Их задачей было разведать позицию англичан, и насколько они могли рассмотреть, два всадника находились очень далеко от остальных войск принца, так что они пришпорили лошадей, не атакуя, а просто медленно и осторожно приближаясь к реке.

- Хотят с нами поболтать, - язвительно заметил сир Реджинальд. - У тебя хорошие лучники?

- Как обычно.

- Ребята! Попрактикуйтесь немного. Прибейте несколько деревьев, хорошо? Не цельтесь в людей или лошадей, просто спугните ублюдков.

Французы разделились на две группы и теперь двигались вниз по холму быстрее, выбрав путь через густой лес, где седоки пригибались под низкими ветками. Сэм выпустил первую стрелу.

Оперение мелькнуло белым на фоне листвы, а потом скрылось в стволе дуба. За этой последовали еще пять стрел. Одна попала в ветку и упала, другие с силой вошли в кору, ближайшая - не дальше двух шагов от французского всадника.

Который резко остановил лошадь.

- Еще по выстрелу каждый! - приказал сир Реджинальд. - В нескольких шагах от них, ребята. Дайте им знать, что вы здесь и проголодались!

Луки снова выстрелили, стрелы с глухим звуком и ужасающей силой вонзились в деревья, и французы развернулись. Один радушно помахал рукой в сторону сира Реджинальда, который тоже помахал в ответ.

- Благодарю тебя, Господи, за лучников, - произнес он, наблюдая, как французы поднялись вверх по холму и скрылись из вида.

- Сэм, - позвал Томас, - собери стрелы, - он снабдил своих людей стрелами из обоза принца, но их всегда было недостаточно.

- Хочу, чтобы ты остался здесь, - велел сир Реджинальд. - На всю ночь. Я пошлю тебе остальных твоих людей. У тебя есть горнист?

- Нет.

- Я пришлю его. Оставайся здесь и протруби тревогу, если французы вернутся с большими силами. Но держи их подальше, если они вернутся. Если они увидят повозки близко к броду, то догадаются, чем мы занимаемся.

- Отступаем? - спросил Томас.

Сир Реджинальд пожал плечами.

- Не знаю, - он нахмурился и без всякого выражения взглянул на север, как будто пытаясь вычислить, как поступит враг. - Принц считает, что мы должны продолжать идти.

Он отдал приказ, что завтра утром, с самого раннего утра, мы переправимся через реку и пойдем на юг так быстро, как будто за нами гонится сам дьявол. Атака французов может, конечно, нас остановить, но думаю, они не будут атаковать с первыми лучами солнца.

Им нужно по крайней мере два часа, чтобы построить армию, и я хочу, чтобы повозки ушли до того, как они узнают, что мы здесь были, и тогда остальная армия сможет проскользнуть через реку и выиграть день пути.

Он направил лошадь обратно в сторону пересекающей болото дороги.

- Но кто знает, что предложат эти проклятые церковники? Если бы мы смогли соединиться с Ланкастером..., - он позволил этой мысли унестись куда-то далеко.

- С Ланкастером?

- Идея заключалась в том, чтобы соединиться с графом Ланкастером и устроить набег на север Франции, но мы не смогли пересечь Луару. И с тех пор всё пошло наперекосяк, а теперь мы просто пытаемся добраться обратно до Гаскони, чтобы чертовы французы нас не перебили. Так что оставайся тут до рассвета!

Чтобы помочь армии ускользнуть.

Каптал де Буш взял на север двадцать латников. Они проскакали мимо воинов графа Солсбери, охранявших северный край холма.

Большинство людей графа расположились за северным краем защищавшей их живой изгороди, так что его лучники были заняты тем, что копали и маскировали ямы, чтобы лошади нападающих переломали себе ноги.

Один из лучников провел каптала и его людей мимо ям, и миновав ловушки, каптал оглянулся и увидел кардиналов и других церковнослужителей, пытающихся заключить мир.

Они вместе с французскими переговорщиками встретились с английскими эмиссарами на открытом пространстве, чуть ниже виноградника. Кто-то принес туда скамьи, и люди сидели и разговаривали, а герольды и латники ожидали в нескольких шагах в стороне. Там не было ни шатра, ни навеса.

Позади священников было воткнуто единственное знамя с изображением перекрещенных ключей Святого Петра, что означало присутствие папского легата.

- О чем они говорят? - спросил один из людей каптала.

- Пытаются нас задержать, - заявил каптал, - хотят держать нас здесь, Хотят, чтобы мы голодали.

- Я слышал, что их послал Папа. Может, они хотят мира?

- Папа срёт французским дерьмом, - отрезал каптал, - единственный мир, которого он желает, это увидеть нас в своем ночном горшке, - он отвернулся и повел своих гасконцев вниз по холму, что плавно спускался к северу.

Они пробирались по спутанному клубку лесов, виноградников, живых изгородей и холмов, и где-то в глубине этой местности находилась французская армия, но никто точно не знал, где она и какого размера. Ясно было только то, что она близко.

Каптал мог об этом судить по густому дыму от французских костров у северного горизонта, но принц попросил его попытаться точно определить, где расположен лагерь врага и сколько их там, так что он пришпорил коня вниз по склону, держась под защитой леса.

Ни он, ни его люди были не на своих огромных боевых конях, привычных к битвам, а сидели на скаковых лошадях, быстрых и легких, которые могли унести их от неприятностей.

Воины надели кольчуги, но не доспехи, и взяли шлемы и мечи, но не щиты. Они были гасконцами, то есть привыкли к постоянным войнам, противостоять набегам французов или устраивать собственные.