1356 (ЛП) (др.перевод) - Бернард Корнуэлл

- Ваше высочество, - повторил он.

Принц пожал плечами, но ничего не ответил.

Кардинал Талейран посмотрел на небо в поисках вдохновения, а когда опустил взгляд на принца, в его глазах стояли слезы. Он простер свои руки.

- Молюсь за то, чтобы вы прислушались ко мне сир. Молю вас выслушать мои слова!

Он посмотрел туда, где сквозь тонкую завесу облаков жгло солнце, решил Томас, для того, чтобы его глаза наполнились слезами.

- Для проповеди неподходящее время, - отрезал принц. - Говори, что должен, и быстро.

Кардинал вздрогнув от такого тона принца, но потом вновь восстановил свой скорбный вид и, взглянув в глаза принцу, объявил, что битва будет грешной растратой человеческих жизней.

- Сотни должны умереть, сир, сотни умрут. Умрут вдалеке от своих домов и будут захоронены в неосвященной земле. Разве вы зашли так далеко, чтобы получить неглубокую могилу во Франции?

Вы в опасности, ваше высочество, в смертельной опасности! Мощь Франции совсем близко и превосходит вас числом! Они сокрушат вас, и я молю вас, молю, сир, позволить мне найти другое решение.

Зачем сражаться? Зачем умирать ради гордыни? Обещаю вам, сир, именем распятого Христа и милосердной Девы, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы ваши желания сбылись!

Я говорю от имени церкви, от имени его святейшества Папы, от имени самого Христа, которые не желают видеть, как здесь умирают люди. Давайте начнем переговоры, сир, давайте сядем и поразмышляем вместе.

Сегодня воскресенье, неподходящий день для резни, день для того, чтобы посланцы доброй воли поговорили. Во имя Христа! Молю вас об этом, сир.

Принц молчал. В рядах англичан прошел шепот, когда воины передавали слова кардинала. Принц поднял руку, призывая к тишине, а потом довольно долго просто молча смотрел на кардинала. Затем он пожал плечами.

- Вы говорите от имени Франции, ваше преосвященство?

- Нет, сир. Я говорю от имени церкви и его святейшества. Папа жаждет мира, во имя Христа, готов поклясться. Он просил меня предотвратить кровопролитие, покончить с этой бессмысленной войной и заключить мир.

- А наши враги будут в этот день сохранять перемирие?

- Кроль Иоанн обещал это, - сказал Талейран. - Он поклялся посвятить этот день церкви в полной молитвами надежде, что мы сможем выковать вечный мир.

Принц кивнул, а потом вновь на некоторое время замолчал. Высокие облака разбежались и открыли солнце, сияющее на бледном небе, обещая теплый день.

- Я буду поддерживать в этот день перемирие, - наконец заговорил принц, - и пошлю эмиссаров вести с тобой переговоры. Они могут поговорить там, - он указал туда, где у подножия холма ожидали оставшиеся служители церкви.

- Но перемирие только на этот день, - добавил принц.

- В таком случае я объявляю этот день установленным церковью перемирием, - величественно заявил Талейран. Возникла неловкая пауза, как будто он почувствовал, что должен добавить что-то еще, но затем просто кивнул принцу, развернул лошадь и пришпорил ее вниз по залитому солнцем холму.

А принц вздохнул с облегчением.

Глава тринадцатая

- Установленное церковью перемирие. - едко произнес сир Реджинальд Кобэм.

- Они ведь будут его придерживаться? - спросил Томас.

- О да, будут. Они бы предпочли, чтобы перемирие продлилось всю следующую неделю, - заявил сир Реджинальд, - ублюдкам бы это понравилось, - он пнул лошадь, направив ее вниз по склону, в сторону реки Миоссон.

Сентябрьское солнце выжгло остатки тумана, так что Томас смог рассмотреть реку, петляющую по долине. Она была небольшой, едва больше тридцати футов в самом широком месте, но когда он последовал за сиром Реджинальдом вниз по крутому склону, то заметил, что низина заболочена, а это предполагало, что река часто разливается.

- Они бы предпочли, чтобы мы остались здесь, - сказал сир Реджинальд, - истощив свои припасы. Тогда мы будем голодны, мучиться от жажды и уязвимы. Мы и сейчас такие. Есть нечего, воды на холме нет, и их намного больше.

- При Креси мы были в меньшинстве, - сказал Томас

- И это не значит, что так и надо, - отозвался сир Реджинальд.

Он вызвал Томаса коротким приказом: "Ты подойдешь. Возьми лошадь и приведи полдюжины лучников", - а потом повел его к южному краю английских рядов, где в легком бризе развевалось знамя графа Уорика.

Сир Реджинальд продолжал идти, ведя Томаса и его лучников вниз по холму, в сторону болотистой долины реки Миоссон. Английский обоз, куча телег и повозок, стоял под деревьями.

- Они могут перейти реку по мосту, - объяснил сир Реджинальд, махнув в сторону монастыря, скрытого за высокими деревьями, растущими в плодородной земле у реки, - но улицы деревни узки, так что можешь поставить свой последний пенни, что какой-нибудь чертов идиот сломает колесо на углу дома.

Будет быстрее, если они переправятся здесь через брод. Вот чем мы занимаемся. Посмотрим, можно ли пройти через брод, - сказал он.

- Потому что мы отступаем?

- Принц хотел бы. Он хотел бы переправиться через реку и пойти на юг как можно быстрее. Ему бы хотелось, чтобы мы расправили крылья и улетели в Бордо, - сир Реджинальд остановился у реки, в том месте, где она поворачивала, и посмотрел на шестерых лучников Томаса.

- Хорошо, ребята, просто стойте здесь. Если подойдет какой-нибудь ублюдок-француз, просто крикните. Не стреляйте. Просто крикните, но держите луки наготове.

Приподнятая дорога извивалась по болотистой местности. Она была мощеной, твердой и испещрена колеями, показывающими, что ей пользуются телеги. Потом дорога ныряла в брод, где обе лошади остановились, чтобы напиться.

Сир Реджинальд позволил своему коню утолить жажду, а потом направил его к середине реки.

- Поплещемся, - сказал он Томасу. Он дал лошадям почувствовать дно, в поисках вероломной ямы или трясины, где могла бы застрять повозка, но лошади повсюду твердо стояли на ногах.

- Сир! - крикнул Сэм, и сир Реджинальд развернулся в седле.

Люжина всадников наблюдала за ними из-за деревьев, на полпути вниз по склону западного холма. Они были в кольчугах и шлемах. Трое носили жиппоны, хотя они находились слишком далеко, чтобы Томас смог рассмотреть эмблему. У одного было небольшое знамя, его красный цвет выделялся на фоне зеленых и желтых деревьев.

- Поле Александра, - сказал сир Реджинальд, и когда Томас вопросительно на него посмотрел, указал на плоский западный холм.

- Так его называют местные - поле Александра, думаю, те ублюдки исследуют проклятый холм.