Хождение в Москву - Лев Колодный

На стенах висят дипломы музыкальных академий разных стран, хранятся афиши концертов. Шостакович - один из самых исполняемых в мире композиторов.

Что еще смогут в будущем увидеть те, кто придет, очевидно, сюда как в музей? Шкафы, заполненные нотами. "Шведская стенка", лестница для гимнастических упражнений. На потолке люстры в форме канделябров. На шкафу - два подсвечника. Шостакович любил свечи. Но это увлечение свойственно теперь многим. Только музыка делала его необыкновенным. Гениальным. Нашим современником.

ПОСЛУЖНОЙ СПИСОК ДОМА

Романов переулок, получивший свое название при недавнем переименовании проездов в пределах Садового кольца, хранит память о "Романовом дворе" боярина И. Романова, располагавшегося здесь в семнадцатом веке.

До революции переулок назывался Шереметевским. Как гласит вышедший в 1917 году, путеводитель "По Москве", "Шереметевский переулок явно получил название от домовладельцев: до сих пор он почти сплошь занят домами гр. Шереметевых". То были потомки одного из "птенцов гнезда Петрова", как писал Пушкин, - "Шереметева благородного", фельдмаршала России, командовавшего во время Полтавской битвы русской пехотой. Его внук Николай купил здешние дома на рубеже веков - в 1800 году.

До того было у переулка еще одно название - Разумовский. Так бывало в старой Москве не раз - менялся хозяин домов, менялось и название улицы. В руки Кирилла Разумовского усадьба в переулке перешла после его женитьбы на богатейшей невесте из семейства Нарышкиных, чья кровь текла в жилах Петра I и его дочери императрицы Елизаветы Петровны. Она-то и выдала замуж за Кирилла Разумовского свою придворную даму, а сама обвенчалась тайным, но законным браком со старшим братом Кирилла - Алексеем Разумовским.

Знать все это нужно, чтобы понять: почему в этом тихом переулке появились здания столь значительные, что упоминают их все без исключения работы по истории московской архитектуры.

Со стороны Моховой между зданиями старого университета проглядывают маковки красно-кирпичной церкви Знамения, украшенной пышным белокаменным узором. К ней можно подойти поближе через переулок; она стоит теперь в глубине двора, застроенного за сотни лет разными домами. Это большая, красивая, мастерски выполненная постройка; год ее рождения 1702-й. Это образец барокко, которое называют "нарышкинским" - по фамилии бывших хозяев усадьбы, живших здесь в XVII-XVIII веках.

Вначале в своей загородной усадьбе в Филях Нарышкины построили в новом стиле церковь Покрова (она настолько хороша, что в ней решено открыть музей), а потом в московском дворе в таком же стиле - церковь Знамения. По ним изучают теперь особенности "нарышкинского" стиля: живописного, декоративного, пышного, с богатой отделкой и скульптурой.

Каким был дом Нарышкиных, неизвестно. На его месте Кирилл Разумовский построил в 1783-1789 годах новый дворец, стоявший, как водилось тогда, в глубине двора. Барокко к тому времени вышло из моды. Восторжествовал классицизм, достигший расцвета.

Описанию этого дома посвящены многие работы искусствоведов. Такой известный специалист, как Игорь Грабарь, приписывает дворец Разумовского архитектору Василию Баженову: "Среди московских зданий конца XVIII в. есть одно, счастливо сочетающее много... признаков баженовской руки, не оставляющих сомнений в принадлежности данной постройки великому зодчему. Это дом - дворец Кирилла Разумовского".

Да, и двести лет назад дворец этот считался выдающимся. Он попал на страницы альбомов М. Казакова, где есть его чертежи, рисунки. И по ним можно определить, что наружность здания хорошо сохранилась, хотя некоторые интерьеры, запечатленные на страницах альбома, не дошли до нас. Хорошо видно, что роскошь архитектуры дополнялась богатством скульптуры.

Кроме дворца в глубине двора К. Разумовский тогда же построил и другое здание. Это нынешний трехэтажный дом № 8, построенный после 1778 года на месте деревянного строения. Приписывают его известному зодчему Н. А. Львову. И этот дворец попал на страницы казаковских альбомов. На углу улицы и переулка под зеленым куполом трехэтажный дворец с полукруглой колоннадой. Теперь он розово-белый, а раньше был зеленоватый.

Удивительна архитектура дворцов, поразительна судьба их первого хозяина - Кирилла Разумовского. Он вошел в историю как последний гетман Украины, президент Академии наук, фельдмаршал, проживший долгую жизнь. До 15 лет он, сын вольного казака, пас отцовский скот. Вызванный ко двору Елизаветы Петровны, был послан с наставником для образования в Европу, где жил в университетских городах, а уроки математики брал у знаменитого Эйлера... После двух лет обучения наукам и манерам в Россию вернулся не прежний хлопец, а светский лев, щеголь, кумир фрейлин, назначенный в восемнадцать лет... президентом Академии наук!

Во всем этом сыграл свою роль "его величество случай". Причиной такого возвышения были... изумительный голос и красота старшего брата - Алексея Разумовского. Его, еще мальчика, сына казака Григория Розума, услышал в церкви проезжавший через деревню полковник из столицы и увез юного певца в Петербург. Там сначала его голосом, а потом и самим заинтересовалась Елизавета Петровна. Как и ее отец, она не особенно считалась с предрассудками, не останавливалась на полпути и, став императрицей, обвенчалась с Алексеем Разумовским.

Описывая братьев Разумовских, даже энциклопедии переходят с академического повествования на беллетристику, настолько не укладывается их жизнь в обычные рамки. "Смышленый, но мало образованный Алексей Разумовский имел прямой характер, большой запас хохлацкой лени и добродушия, которому изменял только во хмелю". Это из "Энциклопедического словаря" бр. Гранат.

"Сам Разумовский и теперь оставался таким... - простым, добрым, хитроватым и насмешливым хохлом, любящим свою родину и своих земляков". Это из энциклопедии Брокгауза и Ефрона. Между прочим, Алексей Разумовский убедил Елизавету Петровну восстановить гетманство на Украине. Стал же гетманом Кирилл, правивший шумно и не без пользы.

Екатерина II недолго терпела строптивого гетмана, вернула его в столицу, дав в утешение титул фельдмаршала. Здесь он, хотя и был не у дел, но не утратил своего влияния.

Доживать свой век Кирилл Разумовский уехал на родину. Дома свои он продал другому оригиналу XVIII века, под стать себе, - Николаю Шереметеву.

Последний приобрел их незадолго перед женитьбой, которая удивила всю Россию. Много лет не решался Николай Шереметев совершить этот шаг. Решился, наконец, в 1801 году, став хозяином дворцов в Разумовском переулке. Отсюда он повел под венец в стоящую ныне у подножия высотного дома на Новом Арбате церковь Симеона Столпника свою невесту, в которой души не чаял. Это была Прасковья Ивановна, на сцене Жемчугова, в миру Горбунова, Кузнецова, Ковалева, Ковалевская... Была она дочерью горбатого кузнеца (поэтому Горбунова, Кузнецова), по-украински - "коваля", отсюда - Ковалева, по-польски - Ковалевская. Последней "панской" фамилией хотели прикрыть прошлое Параши. Она родилась крепостной крестьянкой Шереметевых. Стала блистательной актрисой. Жила она в угловом доме, том, что под куполом. С ней вместе жила ее подруга - замечательная танцовщица Татьяна Гранатова, также бывшая крепостная. Недолго прожила после свадьбы Прасковья Ивановна всего два года, умерла от чахотки. Гранатовой суждено было воспитывать осиротевшего сына Жемчуговой, дожить до 90 лет!

Потомки Николая Шереметева во второй половине прошлого века сдали дворец Московской городской думе: тогда внутри здание перестроили капитально. После думы помещался в нем известный Охотничий клуб, так красочно описанный Вл. Гиляровским.

Этот клуб зародился вблизи Трубной площади, в трактире "Собачий рынок", где собирались охотники, любители собак; потом клуб занимал другой дом. Как пишет Гиляровский: "Полного расцвета клуб достиг в доме графа Шереметева... роскошно отделав загаженные канцеляриями барские палаты. Пошли маскарады с призами, обеды, выставки и субботние ужины... С Русским охотничьим клубом в его новом помещении не мог спорить ни один другой клуб..."

Не преминул упомянуть Гиляровский и о таком примечательном факте из истории клуба: в его большом зале еженедельно играла любительская труппа, которой суждена была большая жизнь. Руководителем этой труппы был тогда еще любитель-актер и режиссер Константин Сергеевич Алексеев, известный ныне всем под фамилией Станиславский.

В своей книге "Моя жизнь в искусстве" он вспоминал сцену Охотничьего клуба в доме Шереметева. С открытием клуба, писал К. С. Станиславский, возобновились еженедельные спектакли. На этой сцене Станиславский поставил впервые в Москве лирическую трагедию-сказку Гауптмана "Потонувший колокол", имевшую большой успех. Играли в этом спектакле Г. Бурджалов, В. Лужский, А. Санин, М. Андреева, будущие известные артисты.