Тайна умрёт со мной - Анна Свирская

в тот вечер пронзительная и обречённая ария Дидоны.

— Здесь нас хотя бы не подслушают, — произнёс Дэвид. — В кабинете слишком много дверей. Присаживайтесь, где вам удобнее.

Айрис, наверное, впервые в жизни не могла решить, куда же ей сесть: ближе к камину стояли сразу два кресла и небольшой диван, а она настолько смутилась от того, что оказалась в спальне Дэвида, что замерла, не зная, что ей делать. Наконец она села на диван.

Дэвид стоял напротив неё, у камина, на полке которого между двумя подсвечниками Айрис заметила пару семейных фото. На обоих дети были уже взрослыми.

— Как я понимаю, вы знаете обо всём этом больше, чем рассказали, — почти обвиняющим тоном начал Дэвид.

— Да, я… Я не собиралась ничего скрывать от вас, просто решила, что нужно больше доказательств, фактов, но сегодня просто не смогла смолчать.

— Я думал, вы не смогли найти этих Фернсби.

— Да, потому что те бумаги, что подписали ваши родители, — они явная фальшивка. В смысле, они настоящие, но имя ребёнка — нет. И я, кажется, нашла его. То есть, я нашла вас, — Айрис было почти страшно говорить это Дэвиду. — Я так думаю. — Неуверенно добавила она. — Всё на это указывает.

Айрис начала рассказывать всё по порядку: с того момента, как заподозрила, что Руперт Вентворт — это пропавший мальчик из Олд-Форда.

— Его фамилия Хьюз? — переспросил Дэвид. — Как у той женщины, что задержали сегодня?

— Да, мать мальчика звали Марта Хьюз, — Айрис было странно говорить «мальчик» о ком-то, кто сейчас сидел перед ней. — Я думаю, что это она. Понятия не имею, откуда она взялась и что ей нужно, но, думаю, это в любом случае значит, что я угадала. И под именем Руперта Фернсби действительно был усыновлён Тони Хьюз. Мне было непонятно, зачем похищать ребёнка, если вокруг так много сирот… А потом я узнала, что Тони Хьюз родился в Стратфордской больнице двадцать второго февраля тридцать девятого года. Как и вы. Вернее, это и были вы. — Айрис вздохнула: — Когда я пытаясь объяснить, то выходит полнейший абсурд! Суть в том, что в один день две женщины, Клементина Вентворт и Марта Хьюз родили двух мальчиков в одной больнице. В общем, когда я это узнала, то поняла, что усыновление точно не было случайным, леди Клементине был нужен именно тот ребёнок. И я видела только одну причину, по которой он мог ей так отчаянно понадобиться.

— Детей перепутали в больнице, — сказал Дэвид. — Получается, её ребёнок попал к Хьюзам?

Айрис отвела взгляд. Тут нужно было быть осторожной:

— По крайней мере, леди Клементина в это верила. Поэтому она и поменяла детей снова, как только оказалась там, где их никто не мог узнать, ни прислуга, ни доктор… Только мисс Фенвик. Ей она, видимо, доверяла.

Дэвид смотрел не на Айрис, а словно сквозь её. Пальцы то сжимались в кулаки, то разжимались. Он отошёл к окну.

— Если это так, то, выходит, что я — Тони Хьюз?

— Выходит, что так, — подтвердила Айрис. — Вас крестили под этим именем в церкви святых Марии и Этельбурги. А потом ваша мать… Она вас забрала.

— Я ведь должен что-то помнить… — Дэвид стиснул зубы. — Какие-то обрывки, крохи. Но я не помню ничего. Абсолютно ничего!

— Вам едва исполнилось два года, и я не думаю, что это были хорошие воспоминания. Та семья, ваша тогдашняя семья, была не из счастливых, — покачала головой Айрис.

— В это тоже тяжело поверить. В то, что моя мать похитила ребёнка, оставила какую-то и без того несчастную семью в ещё большем несчастье.

— Мы не знаем всего. Я даже подумала, что раз в этом участвовал священник, то, может быть, это не было похищением в прямом смысле слова? Вряд ли миссис Хьюз оказалась у дома Руперта случайно. Каким-то образом она его нашла. А вдруг она никогда по-настоящему его и не теряла? Все, с кем я разговаривала об отце Мейсоне, вспоминают его с теплотой, говорят, что он был добрым человеком, сочувствующим чужому горю. Он не похож на похитителя детей. Может, он был кем-то вроде посредника?

— Или его ввели в заблуждение, и он поспособствовал настоящему преступлению. Поэтому и отказался от сана позднее, — предположил Дэвид.

— Разве что миссис Хьюз сможет что-то рассказать. Вот если бы мы могли поговорить с ней!

— С ней собрался поговорить Годдард, только вряд ли его интересует вся эта безумная история с детьми.

— Раз он согласился допросить её, то всё же интересует, — сказала Айрис. Она надеялась, что её усилия не пропали даром: она день за днём повторяла, что черновик и упомянутые в нём усыновление и тайна могут быть связаны с убийством леди Клементины.

— А что вы думаете? — Дэвид отошёл от окна и сел в кресло напротив Айрис. — Я пытаюсь соединить в голове всё, что знаю… Её ссору с кем-то, усыновление, черновик, письмо отца в кармане… Господи, о чём я говорю?! Я пока не мог уместить в голове даже то, что она поменяла детей. И я… Я не совсем тот, кем себя считал. То есть, тот, но в детстве я рос в другой семье, отзывался на другое имя… Это как узнать, что тебя усыновили, но не совсем. Вчера было ещё хуже, я просто метался по комнате и не мог понять, как я вообще оказался в такой ситуации, что мне делать теперь…

— Но ведь ничего не закончилось, — сказала Айрис.

— Да. К сожалению, да, — вынужден был признать Дэвид, снова поднимаясь с кресла. — Руперт захочет вернуть себе своё настоящее имя. Он уверен, что он — настоящий Вентворт. Уж увереннее меня точно… Я просто не знаю, чему верить! И во что бы я ни верил, у него есть доказательства, а у меня… У меня ничего нет.

— Кроме моих выводов, которые ничего не значат, — печально добавила Айрис. — Но зато нашлась Марта Хьюз. Она может что-то знать, если не всю правду, то хотя бы часть. А Руперт… Он сказал, что всегда это знал, помните? Когда услышал про подмену. Это правда? Он что-то помнил?

— Когда был ребёнком, давно, в детстве. Мне казалось, это было ближе к мечтам, фантазиям. Он хотел быть её настоящим сыном. Понимал, что приёмный. и хотел, чтобы всё было иначе. А после того, как он уехал в школу, мы о таком больше не разговаривали.

— А вы были у него дома? — спросила Айрис. — В Кроли?

— Да, несколько раз. Но обычно Руперт приезжает сюда.

— Видели фотографию сэра Джона у него на столе?