Житие мое - Ирина Владимировна Сыромятникова

которому придется кое-что объяснить. Пойдемте!

Группа быстрого реагирования все еще реагировала. Я подозревал, что городские маги пошли к Кларенсу за машиной (той самой, которую мы с Альфредом разобрали) и теперь устраивают концерт. Бедные жители Михандрова!

— Но кто мог?.. — гнула свое миссис Хемуль.

Белые плохо переносят стрессы и медленно реагируют на угрозы, потому что пытаются понять суть, а черные в этом не нуждаются и просто бьют в морду.

— Сейчас в интернате присутствует только один служащий, который работает здесь больше десяти лет. Я не говорю, что он виноват, я говорю, что он должен объясниться.

В глазах директрисы забрезжило понимание.

Через пять минут мы уже стояли перед кабинетом завуча, я постучал, подергал ручку — заперто.

— Наверное, он ушел, — предположила миссис Хемуль.

Я заглянул в замочную скважину — изнутри в нее был вставлен ключ. Ушел он, как же!

— А ну-ка, посторонитесь! — В таком деле главное — не спрашивать разрешения.

От удара ноги вынесло замок с частью косяка (это не я такой сильный, это проклятие такое хорошее), и мы смогли войти. Довольно большое помещение, два стола, книжные шкафы, стулья и диванчик, уютно и скромно, совсем не похоже на кабинет нашего декана или того же Сатала. На потертом ковре в центре комнаты лежали совершенно мертвый мистер Фокс лицом вверх и неизвестной кондиции Петрик лицом вниз. Вот и поговорили.

— Господи! — Миссис Хемуль первым делом бросилась к ребенку. — Маленький, что с тобой?!

Дышит — уже хорошо. Пока она причитала, при этом профессионально щупая пульс и проверяя зрачки, я лихорадочно осматривал комнату на предмет причины смерти. Никаких окровавленных ножей, пустых бокалов или дымящихся курильниц видно не было, но что-то ведь прикончило здорового мужика и почти убило мальчишку! Под ногой хрустнули черные обломки — мой отвращающий амулет. Догадка пришла подобно молнии.

— Это магия! На нем какое-то заклятие, найдите его!

Миссис Хемуль возмущенно потрясла головой:

— Фокс был белым магом!..

«Был» — это очень точно сказано.

— Пофиг! Ищите или пустите меня.

— Вы ошибаетесь, — сквозь слезы бормотала она, но брошка на кофте уже начала светиться, — вы глубоко заблуждаетесь. Вы просто не представляете, насколько неверно ваше представление о белой магии…

В дверь… нет, не ворвался, это было бы непрофессионально, а осторожно заглянул старшина Клеймор. Убедившись, что прямо сейчас ни с кем сражаться не надо, он вошел, немного потеснив меня. Кивнул на Фокса:

— Это ты его?

— Нет, он сам. Кухню посмотрели?

Он хмыкнул:

— Это не кухня, а мечта некроманта — целую дивизию на тот свет отправить можно. Придется все выкидывать и еще пол перестилать. Подозреваемый, как я понимаю, сдох?

— Да и пес с ним! — Мне было глубоко плевать на отчетность округа Артрома.

— Где-то я эту морду видел, — задумчиво сообщил чистильщик, — правда, не в таком ракурсе.

Я пожал плечами — где-то ведь Фокс нарабатывал свое мастерство — и предпринял попытку выйти из комнаты.

— В семь жду тебя в участке, — сказал старшина мне в спину.

Я молча кивнул и отправился искать Лючика.

Сквер перед главным входом был забит перепуганными белыми, воспитатели пытались успокоить учеников, служащие и повара шептались, сгрудившись у фонтанчика, а Горчик с мрачным видом все это охранял. Лючик сидел рядом на лавочке с очень серьезным видом, и было ясно, что он здесь не просто так.

При моем появлении люди заволновались.

— Стоять! — рявкнул Горчик.

— Он говорит: оставайтесь, пожалуйста, на своих местах ради вашей безопасности, — оживился братишка.

А, так он к чистильщику вместо толмача прицепился! Горчик с мрачной обреченностью посмотрел на меня, я улыбнулся ему без всякого сочувствия.

К Лючику у меня были дела.

— Слышь, а обеда-то не будет. Пойдем перекусим в городе?

— А Петрик?

Я вовремя сообразил, что знать подробности детишкам необязательно.

— Все будет хорошо, с ним сейчас миссис Хемуль.

Белые со своих мест тянули шеи и прислушивались, кто-то не выдержал:

— Что случилось, что происходит?

Я дипломатично прокашлялся:

— Не могу нарушать тайну следствия. С вопросами вам лучше обратиться к старшине Клеймору, он здесь босс. Уверен, он не откажется провести пресс-конференцию. — Да у него от одной этой мысли мозги заклинит! — От себя скажу, что опасность устранена, но интернат ждут перемены.

— У нас уже целый год «перемены», — пробормотал кто-то из учителей.

— Вы ошибаетесь, с момента начала работы комиссии у вас ничего не изменилось, а вот теперь изменится, уверен, к лучшему.

Вот так. Если у них есть мозги, то они поймут намек, а если нет, то лучше им и впредь ни о чем не догадываться.

Лючик, маленький выпендрежник, со мной не пошел, решил остаться со своими и поддерживать их морально. Я убедился, что чистильщики поняли простую истину: Лючик — мой брат, а потом изобразил истощенного битвой воина и слинял оттуда на фиг. Не могу больше на них смотреть, не мо-гу! Вернулся в гараж и до вечера крутил гайки на знаменитом михандровском автомобиле. Был счастлив, как кот от валерьянки, и опоздал на встречу с Клеймором на полчаса.

К моему приходу атмосфера в михандровском отделении НЗАМИПС достигла опасного градуса, лейтенант Кларенс нигде не наблюдался: то ли сбежал, то ли пошел работать с населением. Сумерки на дворе, вот так убьют и тихо сбросят в воду.

— Значит, пресс-конференция? — вместо приветствия рявкнул старшина.

Пришла моя очередь вставать боком и смотреть искоса — не драться же с ним из-за пустяков!

— Я не хотел действовать в обход старшего по званию.

Он подумал и решил простить меня.

— Судя по отпечатку ауры, тот жмурик — его работа, — великодушно сообщил старшина. — И почему кристаллы пишут только с черных магов?!

Слишком уж он веселый, значит, они все-таки отыскали способ смотаться отсюда.

— Несправедливо, — согласился я.

— За это и выпьем!

Из-под стола появились бутыли с только что купленным пивом и кулек с любовно упакованной закуской, а мой отчет о событиях плавно перерос в пьянку по случаю удачного окончания дела. Я в первый раз сидел за столом в компании боевых магов, но свою мерзкую репутацию они не подтвердили. Нормальные мужики, ничем не хуже Четвертушки! Мы тяпнули, спели пару песен из армейского репертуара, Риспин рассказал несколько свежих анекдотов, у Горчика начал косить глаз, пиво кончилось, и мы мирно разошлись, они — в свою гостиницу, я — в пансион мадам Паркер. Наивный старшина мог спать без задних ног, а мне завтра вставать чуть свет — зубодробительная интрига, закрученная мной с прицелом на ихнего координатора, входила в завершающую стадию.

Шифрованная телеграмма на имя Сатала пришла