Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова

на согласие об операции, — мать говорила устало.

Я замерла и выпалила:

— Мам, у Иды нет свидетельства о рождении, её родители произвели на свет семь или восемь детей, а свидетельство есть лишь у одного. Оформление займёт много времени, операция Любочки будет продолжать откладываться. Это я не обдумала с самого начала, поэтому придётся вам доставить неудобств на это время.

Она явно была шокирована:

— Как может не быть свидетельства? Какие родители не будут регистрировать семеро детей? Что они будут делать потом? Придумай какой-нибудь способ, это безнадёжная ситуация. Попроси Георгия отвезти Иду и дать её родителям денег, чтобы они оформили документы на неё.

Я кивнула, согласилась и повесила трубку. Дело девочки заключается не только в проблеме с регистрацией, сейчас нет возможности поведать матери все подробности, поэтому остаётся лишь временно отложить это, я должна сначала расследовать дело Якова. Раз уж Любе требуется сделать операцию, все формальности и процессы требуется завершить должным образом. Если мы по глупости проведём операцию, то у нас не будет способов оправдаться.

Повесив трубку, я поймала такси и поехала по отправленному Игнатом адресу. То место находилось в пригороде, машина остановилась около заводского здания. Я посмотрела на заброшенное место и обомлела, эта местность совсем не похожа на больницу, это заброшенный много лет назад завод!

У ворот фабрики стоял мужчина преклонного возраста, я подошла к нему, готовясь подтвердить адрес, тогда позвонил Игнат. Подняла трубку, тот не стал ничего объяснять, просто выпалил:

— Заходи, не задавай никаких вопросов сторожу. У него старческое слабоумие и он ничего не знает.

Я ошарашенно застыла, увидела, как сторож смотрит на меня с улыбкой, улыбнулась в ответ и зашла на территорию завода. Как и объяснил Игнат в телефонном разговоре, я прошла круг и сразу нашла двухэтажные здание, он велел мне подождать внизу.

Пять минут спустя Игнат спустился вниз, открыл металлические двери в здание. Он надел рубашку с цветами, а поверх кожаную куртку, его большой живот выпирал из-под рубашки, как у беременной женщины. Увидев меня, он оглянулся вокруг, убедился, что я пришла одна, слегка приподнял брови и очевидно удивлённо произнёс:

— Полагал, ты как минимум возьмёшь с собой ещё одного человека, не ожидал, что придёшь одна.

Я улыбнулась:

— Но ведь пришла просто посмотреть больницу и оборудование, зачем приводить с собой людей? Разнести здесь всё?

Он улыбнулся, вслед за тем выпалил:

— Пойдём, врачи с оборудованием наверху, покажу тебе всё и успокою. Вы, богачи, ведёте дела осмотрительно и дорожите жизнью.

Идя за ним, я слабо улыбнулась и поджала губы:

— Ничего не поделаешь. В конце концов, речь идёт о моей собственной дочери. Мне нужно спасти её, а ни в коем случае не оставлять в опасном месте.

В лестничном пролёте раздался его смех, он ничего не сказал. Поднялся наверх, мы достигли второго этажа, и я вслед за ним вошла в железную дверь. За дверьми расположилось помещение в пятнадцать квадратных метров. Там стояло пару врачей в белых халатах, я тщательно пересчитала их, там находилось пятеро докторов.

.

Глава 739. О Нестеровой Елене (часть 6)

Поздоровавшись с ними, Игнат произнёс:

— Ладно, все всё знают, давайте зайдём и посмотрим оборудование внутри, расскажите обо всём госпоже Афанасьевой. Если ей что-то будет непонятно, помогите с разъяснениями, не будьте неучтивыми.

Несколько человек закивали, впрочем, довольно радушно. Я не торопилась осматривать оборудование, посмотрела на Игната и произнесла:

— Господин Морозов, я ведь не профессионал, посмотрев оборудование, не смогу сказать, что конкретно в нём находится. У меня есть одно требование, не возражаете?

Он глянул на меня с улыбкой:

— Конечно, говорите, если оно разумное и законное, то я конечно же не откажу.

Разумное и законное? Меня это невольно позабавило, это разумно и законно? Я выпалила, глядя на него:

— Хочу посмотреть на дипломы этих врачей, мы ведь все знаем, что квалифицированные врачи, независимо от того, клинические они или хирурги, обладают дипломами. Вы ведь не против показать мне их?

На мгновение врачи впали в ступор, Игнат нахмурился и посмотрел на меня:

— Госпожа Афанасьева, в глубине души Вы прекрасно понимаете, в нашей операционной деятельности есть вещи, которые не стоит знать другим людям. Всё это квалифицированные врачи, будьте спокойны. Они все выпускники институтов, у них богатый клинический опыт и они работоспособны. Мы несём полную ответственность за вашу дочь.

Я нахмурилась, изобразив притворную нерешительность:

— Господин Морозов, ключевым звеном операции является безопасность операционной, а ещё важнее способности врачей. Честно признаться, я не профессионал, чтобы оценить обстановку в операционной, поэтому не способна сказать, насколько она безопасна. Единственное, в чём я могу убедиться, это в качестве квалификации врачей. Говорите, они квалифицированные выпускники институтов, мне захотелось спросить, могу ли я посмотреть на их дипломы?

Думаю, моя просьба кажется им необоснованной, потому что все врачи не желают показывать свои дипломы. Я обвела взглядом докторов, затем посмотрела на Игната, слабо улыбнувшись:

— Господин Морозов, мне кажется, моё требование не чрезмерно. Это наша база для взаимного доверия друг другу, я поручаю жизнь своей дочери в ваши руки. Если я не смогу получить достаточно информации для доверия вам, по правде говоря, я не осмелюсь сделать свою дочь ставкой в непонятной игре.

Игнат хмуро глянул на меня и изрёк:

— Ведь прекрасно понимаете смысл этой операции, Ваша цель спасти дочь, согласитесь, наша тоже. Поскольку мы получим Ваши деньги, мы не то, чтобы не желаем показывать дипломы врачей, проще говоря, они совсем не бесславные специалисты. Они ведь просто нанятые рабочие, а если вдруг что-то случится после. Если небрежно раскроете информацию о них, то впредь найти работу им будет очень трудно.

Я кивнула, не став опровергать его слова, выпалила:

— На самом деле не могу не согласиться, Вашим людям должны гарантировать, чтобы впредь они могли продолжать спокойно жить. А я хочу гарантировать, чтобы моя дочь могла спокойно и без происшествий пережить операцию, почему бы нам не найти компромисс?

— Какой компромисс? — он глянул на меня с нетерпеливым выражением на лице.

— Одолжите мне вашу операционную, но поскольку не позволяете мне посмотреть на дипломы своих врачей, то я не осмелюсь отдать под ваше распоряжение две жизни. Поэтому мы сами найдём врачей, а денег заплатим столько же. Вы не потеряете ни копейки, но у меня будет единственное требование, все врачи в операционной поменяются на подобранных мной, как насчёт этого?

Такое требование вполне разумно и законно, у него нет причин отказать мне, поэтому колебался некоторое