Ночной поезд на Марракеш - Дайна Джеффрис

воспарила к облакам. Нужно заставить Патриса продолжать говорить. Ведь если он поймет, что не убил Тео, то моментально развернется и на сей раз уже точно не промахнется.

– Патрис, что с тобой случилось? – спросила Клеманс, стараясь говорить ровным тоном.

– Со мной? А как насчет тебя? Я знаю, что ты сделала. – Он помахал пистолетом у нее перед носом. – Мой отец всегда подозревал, что тут дело нечисто, да и инспектор полиции тоже. Но отец пожалел тебя и твою мать, а потому уговорил полицейских прекратить расследование.

– Он был хорошим человеком, – сказала Клеманс, сохраняя зрительный контакт с Патрисом.

– Он был слабым. А ты всю дорогу прятала здесь свою ненормальную мамашу. У тебя есть свои секреты. И у этой старой карги тоже.

– Она потеряла память. Совершенно ничего не помнит. Твой отец все неправильно понял.

– Все еще продолжаешь лгать. – Патрис пожал плечами и направил на Клеманс пистолет. – Ну все, пора.

Заставь его говорить. Заставь его говорить. Однако мозг внезапно отказался служить. Время замедлило свой ход. Каждая секунда обострилась до крайности, готовая нанести удар. И по-прежнему ни одной мысли в голове. Внезапно Клеманс осенило.

– Зачем ты убил Джимми Петерсена?

– Ничего личного. Я просто выполнил заказ. Этот молодой человек заплатил свою цену за нездоровый интерес к участию правительства в исчезновении Бен-Барки.

– Ты хочешь сказать, что ты наемный убийца?

– Как тебе будет угодно, – пожал плечами Патрис. – Парнишка слишком много знал и готов был поделиться этим со всем миром. Что могло вызвать дикую вонь. Вот потому-то его и ликвидировали.

– Ликвидировали? Значит, так в наши дни называется убийство?

Уголком глаза Клеманс увидела, как Тео поднял пистолет и за мгновение до того, как нажать на спусковой крючок, незаметно подал ей сигнал. Она проворно отклонилась в сторону. Рядом просвистела пуля. Патрис со стоном зашатался и рухнул на пол.

Клеманс скорее почувствовала, нежели увидела, как Тео бежит к ней, чтобы помочь встать. Она так сильно дрожала, что ей пришлось прислониться к стене.

– Он мертв? – спросила Клеманс.

– О да, – кивнул Тео. – Посмотри на него. Патрис Калье мертв. Мертвее не бывает.

Она закрыла глаза, сделала глубокий вдох и облегченно выдохнула:

– Боже мой! Я думала, что ты тоже умер. Ты в порядке?

– Патрис промахнулся. Но благодаря моей уловке решил, что попал в цель. А где твой ствол?

– Я уронила его.

Не в силах поверить, что Тео действительно жив, она глядела на него и не могла наглядеться. Настоящий мужчина. Кем он был для нее, было очень важно. Но кем она была для него, было намного важнее.

– С тобой все хорошо? Ты что-то ужасно бледная.

– Голова немного кружится.

Наконец в дом вбежал один из двоих вооруженных полицейских, которые должны были охранять дом. За ним шел второй полицейский, тащивший за собой закованного в наручники бритоголового мужчину с узким лицом.

– Это была не моя идея! – вопил мужчина. – Он меня принудил! Я вам все расскажу! Я невиновен!

– От здешней полиции толку как от козла молока, – прошипела Клеманс, придерживая раненую руку.

– Пусть думают, что они были на высоте, – сказал Тео, оглянувшись по сторонам. – А где Викки с Элизой?

– В моей спальне.

– На твоем месте я бы их срочно выпустил и сообщил, что опасность миновала, – рассмеялся он.

– Конечно.

Приглядевшись к Клеманс, Тео воскликнул:

– Боже мой, Клем! Да ты ранена! У тебя кровь на руке!

Клеманс посмотрела на свою руку и внезапно соскользнула по стенке на пол, провалившись в темноту.

Глава 54

Викки

Нерешительно открыв дверь, Викки проскользнула в бабушкину спальню. Две свечи, горевшие на туалетном столике, опутали комнату паутинкой призрачного света. Клеманс, бескровное лицо которой выглядело удивительно спокойным, лежала на кровати поверх одеяла со сложенными на груди руками. При виде этой картины Викки стало дурно. Она восхищалась своей бабушкой, не побоявшейся дать отпор Патрису, и ужасно расстроилась, узнав, что та ранена.

Викки бочком подошла к кровати.

Клеманс была мужественной женщиной, отлично умевшей скрывать свои слабости, однако многолетнее насилие со стороны отца, несомненно, не прошло бесследно, заставив ее держать сердце закрытым для других. Это объясняло многое из того, что Викки поначалу не поняла, особенно при первом знакомстве. Отстраненность и закрытость Клеманс.

– У нее стальные нервы, – дрогнувшим голосом заметил Тео, рассказывая о том, что произошло.

Впрочем, Викки отнюдь не была в этом так уж уверена.

У Клеманс дрогнули ресницы, она открыла глаза.

– Вы меня жутко напугали, – облегченно вздохнула Викки. – На секунду мне показалось…

Вчера ночью Викки с Элизой какое-то время просидели в темноте ванной комнаты. Тео отнес Клеманс в гостиную, а Ахмед тем временем провел Викки с Элизой на кухню. Они лишь утром узнали о ранении Клеманс. Тео рассказал им о случившемся, добавив, что Викки пока не стоит тревожить бабушку, поскольку ей необходим покой, хотя ранение оказалось не слишком тяжелым. Однако девушка, проявив упорство, настояла на том, чтобы проведать Клеманс.

– Ой, у меня все прекрасно! Это просто царапина, – тихо проронила Клеманс, хотя голос ее, вопреки обыкновению, звучал не слишком твердо.

Викки присела на край постели и погладила бабушку по руке:

– Grand-mére, я рада, что вы мне все рассказали. О своем прошлом.

– Надеюсь, мой рассказ не слишком тебя расстроил?

Викки покачала головой. Поначалу рассказ Клеманс настолько шокировал, что она потеряла дар речи. Но по здравом размышлении она решила, что все это никак не связано с настоящим. И Жак в любом случае останется ее любимым дедушкой.

– Это все в прошлом. Было и прошло, – сказала Викки. – Что бы тогда ни сделал ваш отец, теперь это не может задеть ни меня, ни вас. У нас все замечательно. Да? А если нет, то обязательно будет.

Клеманс стиснула руку внучки:

– Я рада, что ты приехала в Марокко. Я счастлива, что мне представилась возможность познакомиться с тобой. И я страшно горжусь тобой и тем, что у тебя уже есть призвание. Если честно, то я буквально лопаюсь от гордости.

– Несмотря на то, что я втянула вас в эту жуткую историю? – едва слышно спросила Викки.

– Но зато ты вернула мне Тео. Не стоит об этом забывать. Да и Патрис уже держал меня в поле зрения.

– Я пришла сообщить вам, что мы с маман уезжаем в Марракеш. Мы в любом случае надеялись покинуть Марокко, а поскольку суда теперь точно не будет, нас никто не остановит. Маман просила меня поблагодарить вас от ее имени и передать, что напишет вам, чтобы согласовать дату