«Если», 2008 № 08 - Журнал «Если»

Во-вторых, тексты Ивана Наумова литературно изощренны и обращены к умному читателю. Как правило, на первый план выходит этический эксперимент, а не набор приключений. Таким образом, их можно отнести к интеллектуальной фантастике. Даже по сравнению с лучшими представителями своего поколения Иван Наумов использует более полный арсенал художественных приемов. В этом отношении в один ряд с ним могут быть поставлены лишь Олег Овчинников, Дмитрий Колодан и Карина Шаинян. Остальные отстают.

В-третьих, этот писатель не политкорректен. Если ему нужно показать правду факта, то общественные условности отводятся на второй план. Это видно, например, по небольшой повести «Гарлем — Детройт».

В принципе, недостаток у прозы Ивана Наумова только один: он все еще верит, что знает ответы на вопросы, которые задает читателю.

Дмитрий Володихин

Дмитрий ЛИПСКЕРОВ

ДЕМОНЫ В РАЮ

Москва: Астрель — ACT, 2008. — 350 с.

Книги Липскерова удивительно похожи. Не сюжетами или образами (с изобретательностью и наблюдательностью у автора все в порядке), а композицией и интонациями, не меняющимися от романа к роману. Вот и на сей раз в пространстве романа действует множество персонажей, чьи судьбы тесным образом оказываются связаны между собой.

Эти узлы и переплетения составляют ткань повествования, по которой так непринужденно движется автор. Традиционно для Липскерова его герои, главные и второстепенные, выписаны фактурно и колоритно. Именно редкая жизненная наблюдательность и умение трансформировать обыденное в сказочное позволяют говорить о писателе как о ярком представителе русского магического реализма.

«Демоны в раю» стоят особняком в творчестве писателя. Начало книги недвусмысленно отсылает к «Мастеру и Маргарите», но при этом фантастических элементов в романе существенно меньше, нежели в других произведениях автора.

Демон Карл с легкостью булгаковского Воланда вмешивается в жизнь основных персонажей: гения-самоучки Слона, его друга детства Крана, ставшего руководителем одного из первых в России рекламных агентств, помощника Президента Рюмина, и читатель сможет проследить все жизненные перипетии как главных, так и второстепенных героев. Основное время действия приходится на лихие девяностые и следующее более спокойное десятилетие. Именно здесь Липскеров переходит от трансформации реальности к попытке ее осмысления.

По сравнению с другими книгами в «Демонах в раю» усилено значение времени действия — до этого оно было лишь фоном для происходящих событий. Попытка вторжения социальной реальности в почти мифологическое пространство закономерно ослабляет цельность книги, однако интригует направлением дальнейшего движения писателя. Роман написан изобретательно и читается с интересом.

Сергей Шикарев

Ника РАКИТИНА

ГОНИТВА

Рига: Снежный ком, 2008. — 400 с. (Серия «Фэнтези»). 3000 экз.

Ника Ракитина из белорусского города Гомеля получила известность благодаря рассказам. Она участвовала в литсеминарах «Басткона» и мастер-классах «Роскона», хотя влияние кого-либо из современных мэтров фантастики в ее текстах обнаружить трудно. Дебютный роман «Гонитва» вывел автора к широкой аудитории. Кстати, благодаря его выходу Ника Ракитина на «Евроконе-2008» получила приз за лучший европейский дебют.

Этот успех не случайный. Литературный уровень произведений Ракитиной постепенно рос, ее литературная карьера достаточно длительна для того, чтобы она могла выработать собственный стиль, самостоятельную художественную манеру.

«Гонитва» сделана на основе литовско-белорусского фольклора, древней мифологии и средневековой мистики. Уже отмечалась тематическая близость книги со знаменитой «Дикой охотой» Короткевича. Но сходство действительно лишь тематическое.

Мир, в котором разворачивается действие романа, представляет собой «параллельную реальность» — Литву-Лейтаву, когда-то завоеванную немцами, но не покорившуюся окончательно. Сама земля не пожелала такого подчинения, и недра ее извергли средневековый ужас, призванный разжечь пламя бунта. Можно назвать как минимум два положительных момента в «Гонитве». Во-первых, видно, что автор ознакомился с исследовательской и справочной литературой, набирая фактуру для романа. Магические существа и мистические ситуации в книге отнюдь не являются плодом одной романтической фантазии автора. Они, что называется, прописаны по статьям и монографиям профессиональных исследователей. Кроме того, автор склонен к языковым экспериментам. Иногда они выглядят рискованно, и Ника Ракитина получает, скорее, речевую ошибку, вместо оригинального литературного хода. Но порой получаются неожиданные и красивые конструкции.

Дмитрий Володихин

ВОЛШЕБНИКИ: Антология. Составитель: Майк Эшли

СПб.: Азбука, 2008. — 608 с. Пер. с англ. (Серия «Лучше»). 12 000 экз.

Антология «Волшебники» (в оригинале — Sorcerers' Tales), вышедшая в Великобритании в 2004 году под редакцией одного из классиков английского фантастоведения Майка Эшли, блистает созвездием ярких имен. Всего 22 рассказа и один пролог к роману («Влияние звезды» Л.Купер). Части обширных циклов («Вечный герой» М.Муркока, «Земноморье» У.Ле Гуин) и отдельные зарисовки. Основоположники представлены К.Э.Смитом, А.С.Бенсоном, Р.А.Крэмом. Среди других известнейших имен — М.Ц.Бредли, а также классики здравствующие. Шесть рассказов (Т.Холта, Р.Люпоффа, М.Керланда, Т.Леббона, Дж. Бибби, П.Кроутера) написаны специально для антологии. И все это посвящено теме волшебства, или, если быть точным, sorcery, то есть колдовству.

В своем предисловии Эшли четко определяет собственное отношение к предмету исследования. И делает это с изрядной долей иронии: «Обладай мы магическими способностями, перестали бы быть людьми». Главная тема антологии — власть и могущество. Эшли не без справедливости обрушивается на «приторные сказки о старых благодушных чародеях в остроконечных шляпах». Хотя сам, пусть с оговорками, признает, что совсем без добрых волшебников не обошлось — «Кости земные» Ле Гуин, как минимум, сюда точно относятся. Можно и покритиковать составителя: фольклор и лучшие образцы фэнтези противопоставляют запретную магию человеческую магии мифических существ, вроде фей. Но понимавшие это классики уходят из жизни, а «приторных сказок» их эпигоны и впрямь наплодили немало.

Но с другой стороны: если говорить о классиках, почему же в антологии нет ни одного рассказа Р.И.Говарда? Вот уж кто о вреде магии написал немало… Впрочем, таких мелких придирок можно немало адресовать любому серьезному проекту. А данный том, безусловно, из разряда проектов капитальных. Как серьезен призыв Эшли: «Будьте бдительны!»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});