Летние секреты - Барбара Фритти

Кэролайн покачала головой.

— Я уверена, он в порядке. Пока даже нет дождя.

— Даже если дождя там нет, где же они? Предполагалась небольшая прогулка вокруг острова, а не однодневное путешествие.

Кэролайн слышала панику в голосе Кейт, ее собственное напряжение возросло. Кейт всегда была самой спокойной из всех. Она разумная, рациональная и умела контролировать свои чувства. Но не в этот раз.

— Мы можем попробовать вызвать его по радио, — предложила Кэролайн.

— Я уже пыталась из офиса начальника порта. Никакого ответа. И я даже не знаю, работает ли у него радио. Отец редко выводит лодку за первый буй. Не знаю, почему он сделал это сегодня.

— Наверное, пытается изображать мачо перед Тайлером.

— Тайлер никогда в жизни не ступал на борт яхты. Он ничего не знает о ней. Если папа попал в беду, Тайлер не ему не помощник. Он не сможет вернуться сюда.

Кэролайн не нравился холодок, поползший на спине. Ее отец опытный моряк, ветеран парусного спорта. Он без труда справится с таким штормом, как этот. Разве нет? Или она все еще воспринимает его как героя, а не пожилого человека, утратившего форму и слишком много пьющего?

— Что нам делать? — спросила она.

— Не знаю. Я разговаривала с береговой охраной. У них уже два вызова от терпящих бедствие, но ни одна лодка не подходит под описание отцовской. Они сказали, там становится совсем плохо, некоторые из тренировочных лодок сошли с маршрута, но еще не вернулись.

— Наверное, папа тоже пошел дальше, — предположила Кэролайн.

Кейт не разделяла оптимизма младшей сестры.

— Я чувствую нутром — что-то не так. Я просто знаю это. Похоже на то, что было восемь лет назад.

Их глаза встретились, Кэролайн понимала — Кейт говорит про ту ночь.

— Мы можем притворяться, что все давно позади, но это неправда, — пробормотала Кэролайн. — Оно всегда здесь, оно ожидает, когда мы откроем дверь, и все рухнет.

— Я не хочу открывать эту дверь.

— Я думаю, ты ее уже открыла.

Кейт покачала головой, но они обе знали, что это правда.

— Я просто думала об утренней грозе, — продолжала Кэролайн. — Мы все были так уверены в наших способностях, в прогнозе погоды и в своих силах. Мы не сомневались в собственной непобедимости, все мы. Даже Эшли. Поначалу она не боялась ничего. Ни у кого из нас не было страха, пока мы не поняли, что это не просто шторм. Это был настоящий монстр, и мы должны были с ним бороться, чтобы выжить.

Кейт смотрела на темную воду.

— По крайней мере, мы знали, как с этим бороться. А Тайлер не имеет ни малейшего понятия. Я не хочу потерять его, Кэролайн. Я бы предпочла, чтобы он ушел от меня, чем чтобы с ним случилось что-то страшное. Не думаю, что я выдержу.

Кэролайн обняла Кейт.

— Ты его не потеряешь. Тайлер может ничего не знать о парусной лодке, но у папы большой опыт.

— Хотела бы я иметь твою уверенность в папе.

— МакКенна не теряют спокойствие, — Кэролайн повторила любимую фразу Дункана. — Папа способен на многое, но он легко не сдается.

— Я тоже, — сказала Кейт. — Я возвращаюсь в кабинет начальника порта. Если у них еще нет никаких сведений от папы, я найду кого-нибудь с лодкой, чтобы отправиться на их поиски.

— Что? — изумленно спросила Кэролайн. Кейт на самом деле готова выйти в море?

— Ты слышала, что я сказала. Я не могу сидеть на берегу и ничего не делать. И я не могу просто надеяться, что береговая охрана их рано или поздно найдет. Мы с тобой знаем, что не всегда хватает времени для спасения каждого.

— Тебе трудно будет найти человека, который вышел бы в море в такую погоду.

— Тогда я выйду одна.

Кейт отвернулась и пошла вниз к причалу.

— Подожди, — окликнула сестру Кэролайн, быстро приняв решение. — Я с тобой.

Кейт заколебалась.

— Может, тебе лучше остаться на берегу и найти Эшли? Если что-нибудь случится, она может понадобиться.

— Ничего не случится, — упрямо сказала Кэролайн. — Ничего такого, как в прошлый раз, не будет.

* * *

Эшли шла по улице, убеждая себя не заводиться из-за того, что погода снова меняется, ветер крепчает, она чувствовала это с каждым вдохом, гром раздается все ближе, а вспышки молнии все ярче. Она не позволит страху победить ее. Она не собиралась снова сделаться испуганной, невротической женщиной, какой была последние восемь лет. Она не могла. Она не хотела больше так жить.

Эшли остановилась и глубоко вздохнула, глядя на здание, высившееся перед ней. Фирма «Эмберсон и сыновья. Изготовление лодок» размещалась в большом строении, похожем на амбар, на дальнем конце пристани. Задние ворота выходили на пологий склон, по которому можно было спускать лодки прямо на воду.

Эшли не могла вспомнить, когда приходила сюда в последний раз. Должно быть, несколько лет назад. Но Шон сейчас здесь. Он собирался сказать отцу, что не будет участвовать в гонках ни в субботу, ни в любой другой день. Он наконец займет свое место в семейной фирме «Эмберсон и сыновья». Это место пустовало слишком долго. Эшли не сомневалась, родители будут счастливы, что Шон останется дома. Теперь он единственный сын в семье, и его место здесь.

В некотором смысле за долгое отсутствие Шона она винила себя. Он не должен был уходить из дома. Их разрыв произошел не от того, что кто-то из них разлюбил, он случился по другой причине — Эшли не могла рассказать ему, в чем замешаны Джереми и Кейт, Кэролайн и отец, то, что они поклялись унести с собой в могилу. Только так она могла сдержать обещание — держаться подальше от Шона. Поступая таким образом, она причиняла боль и ему, и себе. Для себя она считала ее справедливым наказанием. Шон, однако, не заслужил эту боль.

Эшли хотела сказать ему об этом. Хотела признаться, что виновата. Дать ему знать, что, если снова возникнут трудности, она уедет отсюда, только она обязана принести жертву. И она к этому готова. Это не пустое обещание. Если одному из них придется уехать с острова, то это будет она. Она все еще не знает, возможно ли им быть вместе, видеться изо дня в день и никогда не говорить о прошлом.

Собравшись с духом, Эшли открыла дверь и вошла. Внутри было тихо. Она прошла по коридору мимо офисов в главное здание.

В ангаре были две строящиеся яхты, одну из которых только начинали, а вторая стояла почти готовая, гладкий двадцатифутовый парусник. Он был очень хорош — древесина блестящая, дорогая. Эшли не могла удержаться и погладила ее.

Прикосновение вызвало ощущения из другой жизни — перила на «Мун Дансер», согретые полуденным солнцем, горячие под пальцами. Чтобы охладить руку, она опустила пальцы в холодную воду глубокого синего моря. Слишком много дней, наполненных солнцем, ветром, луной, звездами. Часами наблюдала она за изменениями оттенков воды. Внезапный пронзительный крик птиц — единственное, что взрывало бесконечную тишину.