Мятежная - Скотт Вестерфельд

Одна новая легенда стала самой громкой. Мэдди решила, что вмешательства в мозг, производимые во время Операции Красоты, больше нельзя держать в тайне; каждый уродец, по ее мнению, имел право знать, что на самом деле представляет собой операция. Тэлли и все остальные передали эту новость своим городским друзьям. «Знай: не только твое лицо меняется под ножом. Твоя личность — настоящий ты — вот цена красоты!»

Конечно, не каждый уродец верил таким вопиющим откровениям, но все же некоторые верили. И некоторые под покровом ночи прокрадывались в Нью-Красотаун, чтобы переговорить с глазу на глаз со своими старыми друзьями и самим убедиться в правоте дымников.

Чрезвычайники порой пробовали наведываться в Ржавые руины и среди ночи устраивали для новых дымников засады, но кто-то всегда успевал предупредить остальных, а ни один аэромобиль не мог угнаться за скайбордом в лабиринте полуразрушенных улиц. Новые дымники досконально изучили все закутки и щели в руинах — словно родились здесь. Словом, чуть что — и все до единого исчезали в мгновение ока.

Мэдди не покладая рук трудилась над созданием лекарства от микротравм мозга. Она пользовалась материалами, найденными в руинах или принесенными уродцами из города, где те заимствовали их в больницах и кабинетах химии. Мэдди работала в одиночестве и общалась только с Дэвидом. Тэлли казалось, что с ней Мэдди особенно холодна, и она чувствовала себя виноватой за каждую минуту, проведенную с Дэвидом теперь, когда его мать осталась одна. О смерти Эза они не разговаривали.

Шэй оставалась с ними. Ей все не нравилось — еда, развалины, немытые волосы, грязная одежда и то, что ее окружают уродцы. Но она не вредничала, не злилась, только была все время раздражена. Прошло несколько дней — и она перестала заикаться о том, что жаждет вернуться в Нью-Красотаун. То ли микротравмы мозга сделали ее покладистой, то ли дело было в том, что в Нью-Красотауне она прожила еще совсем недолго. Дружба с дымниками еще не успела стереться из ее памяти. Тэлли порой думала: «Может быть, Шэй радуется тому, что в нашем повстанческом отряде она — единственная красотка?» Правду сказать, слишком много работать ей не приходилось: Райд и Астрикс делали для нее все, стоило ей только глазом моргнуть.

Дэвид помогал матери. Он разыскивал в руинах всевозможные трофеи, обучал городских уродцев методам выживания. Но через две недели после смерти Эза Тэлли поймала себя на том, что тоскует по тем дням, когда они с Дэвидом были наедине.

А через двадцать дней после побега Мэдди объявила, что изобрела лекарство.

— Шэй, я хочу тебе все объяснить подробно.

— Конечно, Мэдди.

— Во время операции с твоим головным мозгом кое-что сделали.

Шэй улыбнулась.

— Да, да, ясно. — Она устремила на Тэлли свой обычный очаровательный взгляд. — Тэлли мне все время об этом твердит. Вот только вы ничего не понимаете.

Мэдди сложила руки на груди.

— Что ты имеешь в виду?

— Мне нравится, как я выгляжу, — уверенно изрекла Шэй. — В этом теле я счастлива. Вы хотите поговорить о том, что у меня не все в порядке с мозгами? Да вы на себя-то поглядите! Носитесь как ненормальные по этим развалинам, играете в повстанцев. У вас в голове только заговоры и мятежи, вас мучают страхи, паранойя и даже ревность. — Ее взгляд заметался между Тэлли и Мэдди. — Вот что значит быть уродцами.

— А как ты себя чувствуешь, Шэй? — терпеливо поинтересовалась Мэдди.

— Я себя чувствую очень клево. Это жутко классно — когда в тебе больше не бушуют гормоны. Но правда, не так уж весело торчать здесь вместо того, чтобы веселиться в городе.

— Тебя тут никто не держит, Шэй. Почему ты до сих пор не ушла?

Шэй пожала плечами.

— Не знаю… Наверное, я все-таки за вас переживаю. Тут очень опасно, а ссориться с чрезвычайниками — не самая лучшая мысль. Уж вам-то это должно быть известно, Мэдди.

Тэлли ахнула, но Мэдди даже не изменилась в лице.

— И ты собираешься защитить нас от них?

Шэй пожала плечами.

Мне просто неловко перед Тэлли. Если бы я ей не рассказала про Дым, она бы теперь уже была красоткой, а не жила бы в этих трущобах. И я так думаю, со временем она захочет повзрослеть. И мы с ней вернемся вместе.

— А сама за себя ты, похоже, решать не желаешь.

— Что решать?

Шэй сделала большие глаза и посмотрела на Тэлли в поисках поддержки. «Какое занудство!» — говорила Шэй всем своим видом. Они уже десятки раз об этом говорили, пока Тэлли не поняла, что Шэй невозможно убедить в том, что ее личность изменилась. Для Шэй ее новое мировоззрение означало всего лишь то, что она повзрослела, сделала шаг вперед, оставила все слишком жаркие эмоции вместе со своим уродством позади.

— Ты не всегда была такой, Шэй, — заметил Дэвид.

— Не всегда, это точно. Я была уродкой.

Мэдди мягко улыбнулась.

— Эти таблетки не изменят твоей внешности. Они подействуют только на твой мозг, они ликвидируют те изменения в твоем сознании, которые произвела доктор Кейбл. А потом ты сама решишь, как ты хочешь выглядеть.

— Решу? После того, как вы поковыряетесь у меня в голове?

— Шэй! — воскликнула Тэлли, нарушив свое обещание молчать. — Это не мы ковырялись у тебя в голове!

— Тэлли, — негромко одернул ее Дэвид.

— Да, конечно, это я тут ненормальная. — Шэй заговорила своим обычным капризным тоном. — А не вы, хотя это вы живете в полуразваленном доме на окраине мертвого города и медленно превращаетесь в страхолюдин, хотя могли бы стать красивыми. Да-да, это я чокнутая, будь по-вашему… Чокнутая, потому что хочу вам помочь!

Тэлли откинулась на спинку трухлявого стула и сложила руки на груди. Слова Шэй заставили ее задуматься. Стоило им завести этот разговор, и реальность всякий раз приоткрывалась еще немного, и получалось, что она и другие новые дымники и вправду ненормальные. И Тэлли чувствовала себя примерно так, как в первые дни жизни в Дыме, когда она не понимала, на чьей она стороне.

— Чем же ты помогаешь нам, Шэй? — спокойно осведомилась Мэдди.

— Я пытаюсь добиться, чтобы вы все поняли.

— Как тогда, когда доктор Кейбл приводила тебя ко мне в камеру?

Шэй прищурилась. Она явно смутилась. Видимо, воспоминания о подземной тюрьме не совсем укладывались для нее в общую картину мира красоты.

— Я знаю, доктор Кейбл обходилась с вами ужасно, — сказала она. — И вообще чрезвычайники психи — один их видок чего стоит. Но это вовсе не значит, что вы должны всю свою жизнь бегать и скрываться. Вот это я и хочу сказать. Как только вы похорошеете, чрезвычайники сразу от вас отстанут.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});