Вкус подчинения (СИ) - "StilleWasser"

– Я думаю, эту историю стоит рассказывать с самого начала, а для этого нам понадобятся некоторые документы, которые хранятся здесь, – наконец нарушил молчание он, когда чай был допит. – Ты согрелась? Выпьешь еще?

– Нет, спасибо, – улыбнулась Гермиона и, помедлив, все же подошла к сидящему Северусу и обняла за шею. Она не знала, каких призраков прошлого они пробудили, придя сюда, и что за воспоминания связывали его с этим домом, но, почувствовав у себя на виске легкое касание его губ, поняла, что решение не торопить его было верным.

– Куда мы идем? – спросила она, когда Снейп наконец поднялся и двинулся к выходу из кухни.

– В подвал, – коротко отозвался он, зажигая огонек Люмоса на конце волшебной палочки. Лестница вниз оказалась неудобной и скрипучей, и Гермионе пришлось внимательно смотреть себе под ноги, чтобы не упасть. Над головой вспыхнула яркая электрическая лампочка, осветив просторное помещение, оборудованное в точности как лаборатория Снейпа на чердаке в баре, только стеллажи и стол здесь пустовали.

– Ты раньше варил здесь зелья? – спросила Гермиона, наблюдая, как Северус подходит к большому закрытому шкафу и снимает мощные охранные заклятия.

– Некоторое время, да, – отозвался он, доставая с полки большую ветхую папку и кладя ее на стол. – Но изначально это была лаборатория моей матери.

– Эйлин Принц? – вырвалось у Гермионы, и под тяжелым взглядом Снейпа она пояснила: – На шестом курсе, пытаясь выяснить, кому принадлежит учебник принца-полукровки, я нашла в библиотеке подшивки старых «Пророков». Там была фотография Эйлин Принц, капитана команды Хогвартса по игре в плюй-камни. Позже Гарри рассказал мне, что принц-полукровка это ты, и я просто сопоставила факты и даты.

Северус понимающе кивнул, не прося ничего пояснить и явно догадавшись об остальных мелочах, не упомянутых Гермионой. Например, о причине, по которой она вообще взялась искать информацию о хозяине учебника.

– Отличная работа, мисс Грейнджер, – сухо похвалил он, открывая лежащую перед ним папку. – Впрочем, от вас я примерно этого и ожидал.

Гермиона улыбнулась, слегка покраснев. Конечно, Северус наверняка предполагал, что Гарри расскажет ей о принце-полукровке. Но вот все остальное… Получается, он не сомневался ни в том, что она попытается что-то выяснить, ни в ее успехе. Интересно, его похвалы когда-нибудь перестанут на нее так действовать? К этому вообще можно было привыкнуть?

– Что ты знаешь о «Священных двадцати восьми»? – прервал ее размышления Снейп, развернув на столе огромный лист пергамента. Подойдя ближе, Гермиона поняла, что на нем изображено генеалогическое древо Принцев, но настолько мелкое, что трудно было разобрать написанные на нем имена.

– Это так называемые «истинно чистокровные семьи», в чьем роду никогда не было маглов. В начале тридцатых годов двадцатого века Кантанкерус Нотт выпустил справочник с перечислением таких семей, вызвавший большой общественный резонанс. Нашлись те, кого оскорбил тот факт, что они не попали в список, – отчеканила Гермиона, уже давно успевшая досконально изучить историю вопроса чистоты крови в магическом сообществе.

Снейп коротко кивнул, оценив ее знания, и задумчиво проговорил:

– Среди последних были и Принцы, – он сделал быстрый взмах палочкой над пергаментом, и часть древа увеличилась, оттеснив на задний план остальное. Взглянув на даты рядом с фамилиями, Гермиона поняла, что это были ближайшие предки Северуса, жившие в конце девятнадцатого и начале двадцатого веков. Затаив дыхание, она вглядывалась в имена, ощущая странный трепет, словно буквы на старом пергаменте могли ей что-то поведать о человеке, стоящем сейчас рядом с ней.

– Что это? – удивилась она, увидев, что одна из ветвей оборвана, а на месте имени виднеется размытая клякса. Нечто подобное она видела в доме Гарри, на семейном древе Блэков.

– Это причина, по которой Принцы были исключены из вожделенного списка «Священных двадцати восьми», – подтвердил ее догадки Северус. – Моей матери понадобилось довольно много времени, чтобы выяснить, чье имя скрывается под этим пятном. Элиза Принц, сбежавшая из дома, чтобы выйти замуж за возлюбленного-магла положила начало новой, отдельной ветви семьи, которая не была отображена на этом древе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– От Элизы отреклись? – тихо спросила Гермиона, чувствуя, как сжалось ее сердце, когда Северус кивнул.

– Не только, мисс Грейнджер. Глава семьи проклял ее саму и всех ее детей на несколько поколений вперед. С той поры среди ее потомков не было ни одного волшебника, – Снейп помедлил и наконец голосом, в котором не проскользнуло ни единого намека на эмоции, произнес: – Они все рождались сквибами.

– Слишком жестокое наказание за любовь, – потрясенно проговорила Гермиона, покачав головой.

– С тех пор нравы Принцев смягчились, – равнодушно продолжил Северус, словно речь шла не о его семье. – Поэтому, когда моя мать изъявила желание выйти замуж за магла, с ней всего лишь перестали общаться и поддерживать финансово, однако из семьи не изгоняли и не проклинали, – он еще раз взмахнул палочкой над пергаментом, и в подтверждение его слов там появилось имя Эйлин, однако ее брак, позорящий чистокровный род, зафиксирован не был. – Формально она осталась Принц, хоть и оказалась в изоляции от всех родных, которые отвернулись от нее и ее мужа.

– Поэтому она стала искать потомков Элизы? Свою другую родню, которую постигла та же участь, что и ее? – догадалась Гермиона.

– Изгоев тянет друг к другу, – криво усмехнулся Снейп, снова кивнув в подтверждение ее слов. – К тому же моя мать, движимая чувством справедливости, хотела снять с них то давнее проклятье, наложенное нашим предком. Не знаю, где она нашла информацию об этом, но, предполагаю, что в поместье Принцев сохранились какие-то дневники или записи того времени. Кэрол было семнадцать, когда моя мать наконец отыскала ее и, пользуясь своим правом, как урожденная Принц, избавила от проклятья, о котором та даже не подозревала.

– Значит, Кэрол – это… – выдохнула Гермиона и покачала головой, не в силах справиться с шоком, в который ее повергла эта новость. – Кэрол и Мэтт с Томом – твои дальние родственники?

– Очень дальние, Гермиона, – спокойно отозвался Снейп, аккуратно складывая пергамент. – Однако в них течет кровь Принцев, как и во мне. И ты прекрасно знаешь, какое это значение имеет для магии.

Она вскинула на него возмущенный взгляд, на который Северус ответил своим ледяным.

– Я говорю сейчас не о предрассудках чистоты крови, мисс Грейнджер. А о том, что способность к магии передается от поколения к поколению, чего предков Кэрол насильно лишили. Магия была заперта внутри них и бурлила, не находя выхода, пока однажды моя мать не выпустила ее.

– Что произошло? – похолодев, прошептала Гермиона, чувствуя, как внутри все сжимается от нехорошего предчувствия.

– Моя мать подружилась с Кэрол и через несколько лет общения письмами и редких встреч уговорила ее переехать в Коукворт. Как я позже понял, она ничего не рассказала ей ни о проклятье, ни об их родстве: для неподготовленного человека, всю жизнь прожившего среди маглов, подобная история показалась бы полным абсурдом. Поэтому, когда у Кэрол родился ребенок-волшебник, первый в их семье за последние четыре поколения, это стало для нее большим потрясением.

– Но… ведь Мэтт не…

– Ребенка звали Майкл, – сухо сказал Северус, убирая папку с документами обратно в шкаф и снова запечатывая его заклинаниями.

Гермиона в задумчивости осталась стоять у стола, чувствуя, как в душе зарождается нехорошее предчувствие. Очевидно, что дальше история станет еще трагичнее, и, похоже, Снейп решил снова взять паузу, прежде чем продолжить рассказ. Словно в подтверждение ее мыслей, он мягко произнес:

– Идем, нам больше незачем мерзнуть в подвале.

Растерянно кивнув, Гермиона последовала за ним обратно на кухню, где, несмотря на отсутствие отопления, действительно было намного теплее, чем внизу. Снейп, не говоря ни слова, заварил новую порцию чая, и Гермиона, благодарно ему улыбнувшись, взяла горячую кружку, чувствуя, что ей действительно не помешает согреться после холодного подвала.