Между двух огней - Ande

Кольцов, скромных людей, что ты пытаешься изображать не бьют по голове. У меня не было выхода. Фашисты хотели провести демонстрацию, под лозунгами «Вяземская — страшила», «Вяземская — ночной кошмар». Пришлось объяснять негодяям, что почем. Я просто не рассчитал силы. Триста человек все же многовато. Нужно было их на сотни разбить, и разбираться. А так все же один исхитрился…

Сидя возле телефона я переговорил с кучей народу. Мне звонили и по делу и просто так. В частности Шарлотта Сакс чуть ли не час развлекала меня светской беседой и сплетнями, как-то незаметно получив от меня обещание иметь их с Саввой ввиду, когда мы соберемся с Наташей уехать в Бразилию. Ах в Аргентину! А в чем разница? Я, Айвен, тут встретилась с дальним родственником бывшего мужа, из Германии. Мне очень не понравилась его уверенность, что он будет воевать. Согласись, мне хватит уже потрясений. А в Аргентине разводят лошадей?

Внезапно объявился господин Тейманис. С ним я встретился лично в кафе на бульварах. Внешний вид объяснил случившейся хворью. Почти час обсуждали всякую ерунду, пока он не сообщил:

— Не знаю, как тебе Иван сказать… В общем, мы договорились, что будем отдавать обработанные камни для реализации в Де Бирс. В обмен они помогу членам общины перебраться за океан.

— Не переживайте Моисей Соломонович. В очередной раз снимаю шляпу. Отличная сделка!

— Вас уже не раздражает Де Бирс?

— Хм. Монополии бывают двух типов. Хорошая и плохая. Хорошая — это та, к которой все хотят присоединиться. Плохая — та, которую хотят разрушить. Де Бирс — хорошая. А меня раздражает их манера вести дела. В частности у сэра Энтони.

— Когда я с ним встречался недавно, он отзывался о тебе в исключительно превосходных выражениях.

— Говнюк он. Как понял, что со мной его штучки не проходят, обдристался и теперь — само благодушие.

— Знаешь, Иван, никак не пойму, откуда в тебе такое пренебрежение к условностям?

— Эх, Моисей Соломонович. Не мы такие, а жизнь.

— Я ни в коем случае не навязываюсь, но я буду приглашен на вашу с Натальей Викторовной помолвку?

— Мы еще не определились с датой. Но конечно подарок в виде браслета с парой десятков мелких бриллиантов, в пол-карата, не больше, Наташу порадует.

— Иван, я ведь знаю, что ты не жадный. Но почему именно такой подарок?

— Вы видели её руки? Как можно к синим глазам и этим рукам что-то менее изысканное? Или вы все же не придете на торжество? Без браслета я смысла не вижу…

Он неожиданно засмеялся.

— Прав Мейдель. Нечисто у тебя с бабушкой, Иван.

Расставшись с ним, я некоторое время с недоумением размышлял, с чего это ему так важно попасть на нашу помолвку? Я-то думал он возмутится, и закроем вопрос. Мы с Наташей решили провести камерное мероприятие для своих. Пара десятков человек. А он прямо купил билет.

К концу недели я приехал в институт Пастера и застал там полное благолепие. Яков был строгий, но справедливый руководитель, ученые — прилежные и работящие подчиненные. Мсье Герен — мэтр, с умилением наблюдающий поступь науки. Я был явно лишний.

— Вам ли не знать, мсье Герен, как затирают первооткрывателей. — обратился я к старому ученому. — а ведь всего лишь попросил товарища присмотреть, пока буду хворать…

Директор института засмеялся:

— Не обижайтесь мой друг, но у него получается организовать процесс лучше чем у вас. Пойдемте, угощу вас коньяком, расскажу, как мы далеко продвинулись. А барон к нам присоединится.

Потом он мне рассказал, что они исследуют разные плесени, и вообще способы. И сам препарат поучен, но промышленное производство еще не просматривается. Но скоро уже все будет, обычный процесс внедрения, не переживайте. И отведен флигель в одной из больниц, где будут испытывать препарат на людях. Мне было не очень интересно, но чего уж.

Потом пришел Яков, и мы поехали в Сен Дени. В цеху, совершенно довольные собой Марк и Савва, пили виноградную, и с удовольствием смотрели на настоящий джип. По виду помесь Вранглера и Дефендера. Рядом стояли еще три рамы уже на колесах и с силовой установкой.

— Хорошая, бля, игрушка получилась, Ваня!

— Это потому, что Яков не вмешивался.

Я пожал им руки.

— Для охоты и бездорожья — самое оно. Я Марка едва из Ле Мана увез.

— Ты, чем ехидничать, расскажи, Кольцов, как технологии лекарства красным передашь?

— Перестаньте барон. Тоже мне проблема. Вон, мэтр Планель все организует. А чтоб не привлекать внимание гепеу, давайте директором M.G.inc. сделаем Аленушку. Нефик твою рабыню Тейманису эксплуатировать. Я думаю, комиссары будут в экстазе. Братские африканские рабы спасают русских.

— Перестань, бля, стесняться, Ваня! Хорошее дело придумал.

— Ты, Савва, не успокаивай его. Кольцов любит страдать.

— Марк, за что?

— Если бы это сказал не я, это сказал бы Яков. От меня тебе не так обидно.

— Мне обидно, что Яков не ведется. Барон! Что происходит?

— Меня мучает один вопрос. Когда ты, Кольцов, отправляешься в Аргентину?

— Это с чего ты так решил?

— Мне Ольга сказала.

— Мне нравится узнавать о моих планах от твоей девушки!

Да ладно тебе, Вань. Еще на помолвке Шарлота с девчонками это все чуть не час обсуждала. Так что к Наташе претензии.

— Вот же манипуляторши! Слушайте, а давайте в Бразилию отправимся, им назло?

— У тебя, Иван Никитич, с княжной странные отношения. Ты уверен, что если настоишь на Бразилии, тебе это сойдет с рук?

— Нуууу…

— Вот и не трепыхайся. Аргентина тож ничего. Кто мы такие, чтобы спорить с дамами?

— Ну хорошо. Давайте тогда планировать, чтоб к Новому Году вернутся?

В Шиап мы приехали с Яковом. В магазин была очередь, и толпа в зале. В мастерской кроме Эльзы и Наташи была Ольга Иваницкая. То-то Яков со мной поперся. Пошли в ресторан.

— Ты не знаешь, Ваня, почему я узнаю о том, что намерена перебраться с