Книга японских обыкновений - Александр Meщеряков

Большинство этих женщин (жоро) не считают постыдным свое ремесло. Отец не считает предосудительным отдать свою дочь с 12-ти лет в дом разврата и готовить из нее жоро или гейшу. Контракты заключается на три, пять, семь лет, и плата отцу бывает от 200 до 2000 иен или рублей, с обещанием содержать девицу и дать ей артистическое образование.

Есть отцы, которые не стыдятся того, что отдали дочь в такое хорошее место, очень часто посещают ее и мирно беседуют с ней, когда она сидит за решеткой, а когда она возвращается в отчий дом, накопив приданое, она может сделать хорошую партию.

Правда, японцы старого режима приходят в эти места, тщательно закрыв лицо, так как порядочному человеку неприлично показаться с открытым лицом в таких местах, где бывает всякой сброд. Изредка увидишь полицейского, который следит за благопристойностью публики, но это совершенно напрасно, так как самая неприличная японская публика всегда прилична в высшей степени. Как ни смотрите, вы нигде не увидите пьяных, циничных женщин, как в разных вертепах Европы. Везде тишина и образцовый порядок. Это довольно странно, потому что очень хорошо знаешь, что в этом квартале шатается много всякого сброда.

Известное дело, что если японец совершил какую-нибудь крупную кражу, то он первым делом идет в квартал куртизанок и несколько дней проводит в кутеже. Полиция это очень хорошо знает, и если виновник какого-нибудь преступления еще не отыскан, то сыщик направляется первым делом в Ёсивару,[125] Нигонь-ге или Маруяма и там обыкновенно находит то, что нужно.

Утамаро. Гравюра из серии «Красавицы шести чайных домиков»

Как ни презирают японцы этих женщин, но лучшего места, где можно провести весело время, они не знают. Мне случайно попался дневник одного пожилого японца, почтенного отца семейства, проехавшего для удовольствия сухим путем от Токио до Киото. И что вы думаете? Главная часть этого дневника была посвящена описанию впечатлений, испытанных в разных Ёсиварах.

* * *

Возьмите японца в его домашнем обиходе, и вы увидите, что он надевает европейское платье для канцелярии, для военной и морской службы, но свою домашнюю обстановку он и не думает менять ради Европы. Как только у него является возможность сбросить ненавистное европейское платье, он это делает с особенным наслаждением и садится на циновку по-японски на пятках. Многие из японцев, которые несколько лет провели в Европе и привыкли сидеть на стульях, признавались мне, что им было очень трудно опять привыкать к японской манере. Но что же делать? Это мелочь, но она связана со всею японскою обстановкою и, отбросив одно, надо сделать коренную перемену во всем — а этого японцы не хотят. Послушаем их доводы.

Японский дом, который можно построить в две-три недели, открытый настежь днем, с чистыми циновками, без мебели, гораздо больше отвечает требованиям гигиены, чем европейское обиталище, загроможденное мебелью, безделушками, портьерами, гнездилищами разных микробов. А главное то, что жилище японца гораздо дешевле европейского. Японец вообще чувствует себя гораздо более независимым от всяких невзгод, чем европеец. Если он потеряет свое состояние, то это даже незаметно в его обиходе. Разве убавит число циновок на столько-то саженей. Вот и все. А жизнь бедного японца мало чем отличается от богатого. Конечно, есть оттенки, но они не так резки, как в Европе. Соберется японец в путь, за ним не тянется громоздкий багаж европейца. С котомкою или с ручными чемоданчиками он пускается в путь, зная, что все, что ему нужно, он найдет в дороге: ванну, чистое кимоно по выходе из ванны, обувь, которую он купит в каждой деревне за несколько копеек — это обстоятельство составляет также одно из преимуществ японского войска. Вот причины, отчего японец не пожертвовал своею домашнею обстановкою ради новых веяний. Богатые японцы делают еще уступку, устраивая во своем доме европейскую комнату или даже половину, но живут они все-таки в японской половине. Изменят ли они со временем свою обстановку на европейский лад? Я это не думаю. Теперь, под влиянием реакции в национальном духе, они даже подчеркивают свою привязанность к домашним обычаям. Я помню еще время, когда японские дамы считали нужным являться в декольте на разные балы, а теперь они все опять щеголяют в своих красивых японских костюмах. Вполне японскою тоже осталась архитектура. Если есть европейские здания, то только те, которые принадлежат европейцам, и некоторые правительственные здания. Облик японского города не изменился за последние 30 лет. Японец, как буддист, памятуя верно о том, что все преходяще, не строит, как европеец, здания, которые должны пережить века.

Семья горожанина. С гравюры сер. XIX в.

Примечания

1

Поло Марко. «Книга» Марко Поло. М., 1956. Китайское название Японии — Жибэнь-го.

2

Frois Luis S. J. Historia de Japam. Biblioteca Nacional de Lisboa, Lisboa, 1976. Vol. II. P. 24.

3

Xavier Francisco. Carta de 5 de Novembro de 1549, Cagoxima: Cartas Jesuitas do Oriente e do Brasil 1549–1551, ed. Facsimilhadas, Lisboa, 1993.

Заметим, что португальца Шавьера в России традиционно именуют на французский лад Ксавье (Ксавьер), что и принято в нашем издании.

4

Даймё — букв, «большое имя», уездные князья.

5

Frois Luis. Historiade Japam. Vol. I. P. 182. Луис Фройс родился в Лиссабоне в 1532 году. В феврале 1548 года, в возрасте 16 лет, вступил в орден иезуитов. 17 марта того же года отплыл в Гоа, где провел два года. В 1550 году был направлен на север Индии, затем вернулся в Гоа.

Миссионер в Японии с 1563 по 1592 гг.; вернулся в Японию в 1595 г. Известен как автор наиболее подробного труда о Японии, пятитомной «Истории Японии». Умер в Нагасаки 8 июля 1597 года.

6

Episiolae S. Francisci Xavierii aliaque eius scripta. Ed. G. Schurhammer SJ and J. Wicki SJ, II, Monumenta Historica Societatis Iesu, Rome, 1945. № 96. P. 270.

7

Тоётоми Хидэёси, 1536–1598, второй из трех объединителей страны (Нобунага, Хидэёси и Иэясу). Подробнее о нем см.: Искендеров А. А. «Тоётоми Хидэёси». М., Наука, 1984.

8

Подробнее о жизни и деятельности Падре Валиньяно см.: Schutte Josef Franz. Valignanos Missions grundsatze fur Japon. 1/1 (1573–1580); 1/2 (1580–1582). Roma, 1951, 1598.

9

Генерал-викарий — представитель, доверенное лицо Генерала ордена на местах. По-португальски его должность называлась «visitator», в обязанности входило следить за деятельностью миссий во вверенных территориях. Все страны, расположенные между мысом Доброй Надежды и Персидским заливом, с одной стороны, и Японскими островами и островом Тимор. Япония также являлась частью провинции Восточной Индии.

10

Ода Нобунага из семьи Ода провинции Овари, одна из самых выдающихся фигур в истории Японии второй половины XVI в. В 1573 году вслед за сегуном Асикага Ёсиаки стал главным правителем и первым объединителем страны. Покровительствовал миссионерам-иезуитам. Был убит в Киото 22 июня 1582 года. (Подробнее о нем см.: Лещенко //. Ф. Первый объединитель Японии // Япония 1997–1998, Ежегодник, М., 1998. С. 234–247.)

11

Провинциал — глава провинции, объединения ряда религиозных учреждений и их обитателей, принадлежащих ордену и подотчетных Главе ордена.

12

Додзюку — от яндосюку — «жить под одной крышей»: религиозное звание, принятое исключительно в японской иезуитской миссии, присваиваемое японцам-христианам, поступавшим на службу в орден на правах прислуги, помощников, и жившим под одной крышей со священниками.

13

Группа монастырей годзан («пять гор») ветви Риндзай школы дзэн сформировалась по инициативе дома Ходзё в конце XIII века. За основу была принята трехступенчатая иерархия дзэнских (чаньских) монастырей в империи Южная Сун. Высший уровень — годзан («пять гор») — пять крупнейших монастырей (в 1299 году камакурский монастырь Дзётидзи был объявлен первым из «пяти гор», вслед за ним этого же статуса был удостоен монастырь Нандзэндзи в Киото); средний уровень — дзиссацу — включал в себя десять более мелких монастырей в Камакура и Киото; низший уровень носил наименование — сёдзан («разные горы») и состоял из много большего, но нестабильного числа монастырей.

14

Valignano Alessandro. Il ceremoniale per i missionari del Giappone. Advertimentos e avisos acerca dos costumes e catangues do Japao. Rome, 1946; Tokyo, 1970.