Почерк диверсанта - Сергей Москвин

– А как внешний осмотр? – спросил Чернышев у Анофриева.

– Изнутри окно закрыто горизонтальными жалюзи. С внешней стороны окна железная решетка. В сварных швах решетки различимы следы коррозии, видимо, стоит решетка уже не первый год, – дал свое заключение Анофриев. – А вообще я предлагаю сменить позицию и взглянуть на окно самим.

– Это не опасно? Вдруг нас заметят?

– Что вы, Павел Андреевич! У моих ребят отличная наблюдательная позиция: точно напротив окна, всего в ста пятидесяти метрах от него. В монокуляр все отлично видно.

– Идем, – согласился Чернышов.

Все трое выбрались из машины и двинулись вслед за Анофриевым. Наблюдательная позиция бойцов «Альфы» действительно была замаскирована очень искусно. Ни Чернышов, ни Ветров не смогли обнаружить лежащих в кустах солдат, пока не подошли к ним вплотную. Все бойцы «Альфы», включая Анофриева, были одеты в маскировочные комбинезоны, которых не было у обычных оперативников. Но наблюдать за интересующим окном можно было только лежа. И Чернышов, показывая пример Ветрову, в своем костюме и кожаной куртке улегся прямо на землю. Артему ничего не оставалось делать, как повторить пример своего начальника.

Анофриев долго разглядывал в монокуляр зарешеченное окно, потом передал наблюдательный прибор Чернышову и сказал:

– Взгляните, Павел Андреевич, слева, над рамой, видите? Глазок видеокамеры.

Присмотревшись, Чернышов и сам увидел то, на что обратил внимание Анофриев.

– Ты точно уверен, что это видеокамера? – спросил Чернышов.

– Точнее не бывает. Мне такие камеры-крохотульки уже приходилось видеть. Уверен, что и со стороны коридора у них установлена точно такая же. С помощью таких штук те, кто внутри, могут отлично разглядеть на своих мониторах то, что происходит снаружи.

– Как я понимаю, работники химчистки вряд ли будут оборудовать свое помещение такими видеокамерами, – заметил Чернышов.

– Я же говорил, Павел Андреевич, это она – лаборатория, – зашептал в ухо Чернышову Ветров.

– Похоже, – задумчиво сказал Чернышов. – Но меня по-прежнему очень интересует, есть кто-нибудь внутри или нет.

– Ребята уже поехали за тепловизором, скоро должны привезти, – напомнил Анофриев.

– Лучше бы они поспешили. А то земля все-таки холодная, – обеспокоенно заметил Ветров. – Тем, у кого есть дети, может быть, и не так страшно. А каково неженатым офицерам. Вдруг это скажется на моей репродуктивной функции.

– Ничего, не отморозишь свою функцию, – продолжая наблюдать за окном, сказал Чернышов.

Ветров что-то пробурчал в ответ и затих. Анофриев уже привык к своеобразным отношениям, установившимся в оперативной группе полковника Чернышова, и втайне завидовал Ветрову, который мог подобным образом разговаривать со своим начальником. Сейчас Анофриев только тихо рассмеялся, прикрыв рот рукой. Правда, было непонятно, чьи слова вызвали у него такую реакцию.

Вскоре появились и бойцы «Альфы», доставившие на позицию наблюдательный прибор, работающий в инфракрасном диапазоне.

– Ага, – обрадованно сказал Анофриев, поднося к глазам тепловизор.

– Есть. В помещении один человек, – почти сразу объявил он, следя за перемещением теплового пятна.

– Раз хозяин дома, следует нанести ему визит, – заметил Чернышов. – Только вот как будем заходить? Думаю, если позвоним в дверь, он нам вряд ли откроет.

– Мы можем взорвать входную дверь или оконную решетку, – заявил Анофриев.

– А он в ответ взорвет баллон с газом, – тут же сказал Чернышов. – Нет, в нашем случае такой способ не подходит.

Артем Ветров понимал, что варианты, предлагаемые командиром отряда «Альфа», сейчас не годятся. Но собственных идей у него не было, и поэтому Ветров молчал.

– Какие помещения находятся по соседству? – обратился к нему Чернышов.

– Справа от лаборатории глухая стена, слева какие-то коммерсанты организовали склад, – начал по памяти перечислять Ветров. – Помещение, расположенное над лабораторией, сейчас пустует. И все кому не лень сваливают туда разное барахло. Оттуда попасть в лабораторию можно, лишь продолбив соседнюю стену или межэтажные перекрытия.

– Насколько я помню план здания, там по соседству проходит общий вентиляционный короб. Может, через него? – спросил Анофриев.

– Нет. Короб слишком узкий. Человек туда не пролезет, – ответил Чернышов. – Нужно сделать так, чтобы хозяин лаборатории сам открыл дверь.

– А может, его газом выкурить, слезоточивым? – предложил Анофриев.

– Тогда он все поймет. Так не годится... – Чернышов на секунду задумался, а потом повернулся к своим подчиненным и сказал: – А знаете, это мысль. У пожарных среди средств тушения огня есть специальная неэлектропроводная пена. Она применяется в тех случаях, когда существует опасность короткого замыкания. У нас именно такой случай.

ПРОТИВОСТОЯНИЕ. 22.03

Московское время 19.15

Прошло два часа с тех пор, как Кинжал покинул лабораторию. За это время Ванберг успел наполнить отравляющим веществом сорок однолитровых баллонов. Он заливал в каждый баллон примерно по пол-литра газа «VX». Прибор, показывающий количество сжиженного газа, оставшегося в привезенном баллоне, имел шкалу с делениями по пол-литра. Поэтому более точную заправку Ванберг производить просто не мог. В оставшиеся десять баллонов он собирался заливать уже по литру отравляющего вещества. Делая свою работу, Ванберг не забывал поглядывать на мониторы, где отображалась обстановка на пустыре за окном лаборатории и в коридоре за дверью. Две микровидеокамеры отлично выполняли свою функцию. Ванберг был уверен, что заметит любого, кто вздумает приблизиться к лаборатории. Химик работал достаточно спокойно. Он уже понял, что закончит раньше того времени, что назвал арабу.

Постепенно Ванберг начал замечать, что изображение на мониторе, где показывалась обстановка в коридоре, стало каким-то размытым, словно коридор заполнился туманом. Химик забеспокоился и подошел к монитору поближе. Камера работала исправно, но на мониторе Ванберг ясно видел присутствие в воздухе чего-то постороннего. «Дым! – неожиданно догадался немец. – В здании пожар!» И словно в подтверждение его мыслей на улице завыла пожарная сирена. Ванберг взглянул на другой монитор и увидел, как к зданию подъехала пожарная машина. Химик не на шутку испугался. Пожар в здании, где скопилось почти тридцать литров сильнейшего отравляющего газа, мог напугать кого угодно. Ванберг с ужасом понял, что, если огонь перекинется на его лабораторию, он уже не успеет спастись: даже если ему удастся выбежать из здания, баллоны все равно начнут взрываться в огне раньше, чем он успеет отбежать на безопасное расстояние. Господи, о чем он говорит! Какое безопасное расстояние?! Здесь без малого тридцать литров «VX»! Да газовое облако накроет пол-Москвы!

Ванберг немедленно перекрыл выпускной клапан на основном баллоне и замер в нерешительности. Он совершенно не соображал, что делать. А по коридору уже бежали пожарные. Прислушавшись, Ванберг сообразил, что звуки их шагов раздаются этажом выше. «Пожар там, на следующем этаже», – предположил он. Ванберг снова впился взглядом в монитор, показывающий обстановку в коридоре. Клубы дыма сделались гуще, но пламени химик пока не видел. Над головой раздавался какой-то шум. Видимо, пожарные приступили к тушению огня. И тут из вентиляционного отверстия внутрь лаборатории хлынула пожарная пена. Напор оказался настолько силен, что пена почти мгновенно залила весь пол, замочив Ванбергу туфли и ноги. «Да что же это?» – подумал немецкий химик. Пена все прибывала. Входная дверь прилегала настолько плотно, что дым из коридора почти не проникал в лабораторию. По этой же причине и пожарная пена не находила выхода. Неожиданно Ванбергу стало казаться, что он может просто утонуть в ней. Когда пена поднялась ему почти до колен, Ванберг бросился к входной двери и начал торопливо открывать сложный замок. Наконец он распахнул дверь и выбежал в коридор.

Дальнейшее произошло помимо воли Макса Ванберга. Неожиданно его схватили за руки какие-то люди. Откуда они взялись в, казалось бы, пустом коридоре, Ванберг не успел сообразить. Практически мгновенно его руки оказались вывернутыми за спину, и на них сомкнулись наручники. Пока немец соображал, что происходит, у него во рту оказался резиновый кляп. Кляп окончательно парализовал волю Ванберга. Как тряпичную куклу его развернули лицом к стене и стали быстро обыскивать.

* * *

Бойцы из отряда «Альфа», проводившие захват и обыск Ванберга, доложили полковнику Чернышову, что у немецкого химика не оказалось при себе оружия. Пока в помещении подпольной лаборатории работали взрывотехники, туда никто посторонний не заходил. Проводившие задержание бойцы «Альфы» столпились в коридоре. Самого Ванберга, не снимая с него наручников и не вынимая кляпа, посадили на стул тут же в коридоре. У немца еще не прошел шок, который он испытал при задержании, поэтому он сидел тихо и не пытался даже мычать.