Рыцарь из рода драконов - Анатолий Бочаров

   Айна не сомневалась, что отец в скором времени выдал бы ее замуж за принца Гайвена. Это никогда не обговаривалось вслух, но дело к тому шло. Обычно наследник престола женится на иноземной принцессе, но сейчас на границах полыхала война, старые союзы были забыты, и лорд Раймонд, будучи опорой трона, наверняка задумал породниться с королевским родом, чтоб упрочить свое положение маршала и советника. Прошел бы еще, самое большее, год - и ее бы повели под венец, как будущую королеву. Вот только она не хотела быть королевой. Не хотела быть супругой Гайвена, как бы он ни был красив и воспитан. Не хотела быть и супругой любого другого лорда, неважно, иберленского или чужеземного.

   Единственный лорд, которого она хотела любить, нес в своих жилах ту же кровь, что и она сама.

   Айна знала, что чувства, которые владеют ее, считаются людьми недопустимыми и порочными - но ей было все равно. Какое ей дело до чужих слов? Какое дело до чужих запретов? Что они вообще об этом знают, все эти люди? Что они знают о Айне и Артуре Айтвернах? Меньше, чем просто ничего. Что с того, что любовь между родными братом и сестрой запрещается церковью? Как смеют эти ветхие старики в сутанах расписывать их жизнь? Как они вообще смеют расписывать чужие жизни? Айна Айтверн любила Артура Айтверна. И пусть она поняла это не сразу, но когда поняла - вместе с тем поняла и то, что Артур единственная и лучшая любовь из всех, что могли ей достаться. Сражался он или шутил, злился или радовался - он сводил Айну с ума. Это чувства крепло в ней - и сделалось в конце концов нестерпимым.

   Артур, наверно, не был лучшим человеком из всех, на земле живущих, может быть, он даже не был лучшим из всех, кого она знала. Но Айна хотела именно его и никого больше. Она хотела зарыться пальцами в его волосы и утонуть у него на груди. Хотела быть вместе. Рядом. Всегда.

   Ей шестнадцать, ему двадцать. Они уже давно не дети, а их отца и вовсе не осталось в живых. Артур теперь глава дома, и ему искать себе жену. Сможет ли она примириться с чужой женщиной, которая украдет у нее Артура?

   Она читала старые книги - те, что хранились в библиотеке отца. Она читала, что Айтверны не всегда были людьми. Если они не люди, почему они должны подчиняться человеческим предрассудкам?

   Проклятье. Так она никогда не уснет.

   Айна встала с кровати, подошла к железной бадье в углу комнаты и умылась. Сполоснула холодной водой лицо и волосы, несколько раз зябко фыркнула. На душе стало чуть-чуть легче. Девушка вытерлась одеялом, оделась и пошла в гостиную. Раз уснуть все равно не получится, лучше уж просто посидеть у камина, а то и замерзнуть недолго. А для начала этот самый камин разжечь...

   Камин разжигать не пришлось. Когда девушка вошла в комнату, огонь там уже горел - трещали сухие дрова, языки пламени бросали извивающиеся тени на стены. На скамье подле очага сидел, сложив руки на коленях, Гайвен Ретвальд. Принц был одет в черный камзол с длинными рукавами и высоко поднятым жестким воротником, поверх которого белело освещаемое неровным светом лицо. Отсветы огня порой придавали матово-белой коже кровавый оттенок. При виде Айны Гайвен слегка повернул голову в ее сторону, но не сказал ни слова.

   - Тоже не спишь? - поинтересовалась девушка, с непонятной ей самой нерешительностью подходя к огню.

   - Не сплю, - эхом согласился Гайвен и слегка потянулся. - Уснешь тут... - Он помотал подбородком из стороны в сторону и зевнул. - Вообще-то я хотел лечь спать... Но решил дождаться твоего брата. Не знаешь, где твой брат?

   - Он мне не докладывает, - раздраженно сказала Айна и села на скамью рядом с Гайвеном. - Вот, видишь, умчался куда-то, со мной и говорить не захотел. Ну как хочет... - Она оборвала себя и с досадой прикусила губу, слыша, как подгрызающая ее душу тоска заныла с новой силой. - Неважно... А что ты его ждешь?

   - Да вот... Надо же обсудить, что теперь да как. Я же принц, Айна. И, раз моего отца больше нет - король. То есть не совсем еще король, меня же еще не короновали. Но по сути - почти король. И мне следует понимать, что вокруг происходит. А твой брат и Тарвел похоже решают все сами, будто меня и на свете нет.

   - Ну и пошел бы поискал их, - предложила Айна.

   - Сейчас я смогу найти их разве что в их кроватях. Да и даже поговори я с ними, сомневаюсь, что у них достанет желания меня слушать. Для них я больше знамя, под которым они соберут армию в бой, нежели что-то еще, и им было бы проще, будь я бессловесен, навроде своего гербового хорька. - Гайвен запнулся и не стал продолжать. Вместо этого он сообщил: - Я и чувствую себя хорьком. Плохая ночь. Мне не спится.

   - Тебе тоже? Надо же... Вот и я уснуть не смогла. Такое чувство, что раньше все было плохо - а дальше будет еще хуже. Хотя, может, это все пустое.

   Они помолчали, глядя на огонь и думая каждый о своем.

   - Меня учили править, - неожиданно сказал Ретвальд. - Сколько себя помню, меня учили править. Набрали лучших наставников, со всего королевства и из-за границы тоже. Ученых, мудрецов, воинов. Всех, кто мог бы передать наследнику престола хоть чего-то полезного. Пытались научить управлять страной, убеждать людей, понимать, чего они хотят, о чем думают... Настоящее королевское воспитание. Ораторское искусство. Военное дело. Много чего... Я учился, правду говорю, я был прилежен, никогда не отлынивал от наук. Но это знание... Оно мне не дается. Оно легло мертвым грузом, я не могу взять его в руки. Артур смеется, что я слишком влюблен в свои книги, и порой мне начинает казаться, будто он прав. Все мое полученное из книг знание... Оно мертвое. Я его не чувствую. Меня учили быть правителем, но я не правитель. Мне кажется, я начинаю понимать... Книги - они действительно не помогут, и чужие слова не помогут, и чужие советы не помогут. Никакие советы, слышишь? И никакие советники. Только я сам. Мне не надо знать, совсем не надо, дело не в знании... Я должен понимать. Чувствовать, как следует поступить... не умом, а сердцем. Но я не чувствую, во мне нет силы, одно только знание, оно не поможет, оно не даст поставить себя так, чтоб мне подчинялись так, как подчинялись Раймонду или Мартину Эрдеру... В отце тоже не было подлинной силы. Он носил корону, но эта его корона была просто... никчемной железкой. Его никто не уважал, и в него никто не верил. Когда я рос... я не сразу начал это осознавать, веришь? Не сразу заметил. Понемногу, шаг за шагом... Когда отец говорит... когда отец говорил, его никто не слушал. Никто не обращал на его слова внимания. "Да, ваше величество". "Нет, ваше величество". "Вы ошибаетесь, ваше величество". Это были просто отговорки, чтоб он замолчал. Ему смеялись в спину и улыбались в лицо. Ему даже кланялись с насмешкой. Он был ничем. В глазах целого мира - ничем. Даже мать, пока была жива. Я помню, что она мне всегда говорила, стоило мне упомянуть об отце. "Ах, наш король", произносила она с такой тонкой издевкой, и начинала хохотать. "Наш великий король... Как мудро он нами правит! Да, он истинный государь!". Она запрокидывала голову и смеялась - зло, от души. Настоящая злость всегда идет от души, а доброта... да есть ли она вовсе? Понимаешь, я не держу гнева на герцога Эрдера. Ну вот совсем не держу. Он не мерзавец и не преступник, он просто любит Иберлен. И ради этой любви пойдет на многое, на все. Я не думаю, что ему легко делать то, что он делает, но он уверен в своей правоте. Он спасает страну... спасает страну от отца, потому что отец не был подлинным королем. - Голос Гайвена стал совсем тихим. - А знаешь, что самое страшное? Нет, не то, что отца считали ничтожеством... То, что сам он в это поверил. Его убивали - но добил он себя сам. Сам превратил себя в куклу на веревочках, не верил в себя, задушил себя. Его не стало, он не неделю назад умер - он давно уже не жил. В нем не осталось ничего. Я все смотрел на него... и видел, как придворные смотрят на меня. Они все, как твой брат. Но твой брат... он честен хотя бы, а все остальные... Они кланялись мне, а сами думали - "вот еще один Брайан Ретвальд, такой же слабак, как и папаша". И я пообещал себе... я поклялся, что никогда таким не буду, как отец. Я стану настоящим королем! Я буду достоин трона. Я стану учиться, и выучусь, и вот тогда я смогу - убеждал я себя, садясь за книги и слушая наставников. А этого оказалось мало. Слишком мало... Во мне нет ничего, что должно быть в государе... Как я могу призывать людей идти за мной, созывать их под мое знамя... как я могу заставлять их умирать за меня, если я не достоин их смерти?! - Он замолчал и отвернулся, утонув в тени.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});