Судьбой приказано спастись - Александр Александрович Берлин

этот смахивает, вроде, на китайца, поэтому объяснить, кем они друг другу приходятся, может только этот мужчина. Вы сможете нам помочь найти его? – спросил Сан Саныч.

– Да, я виделась с ним.

При этих словах Кузьма встал со стула и радостно посмотрел на женщину. В этот момент из кухни донеслась мелодия «Прощание славянки» – её передавали по радио. Кузьма отправился туда. Проходя мимо другой комнаты, он заметил лежащую на диване гитару. Аккуратно взяв инструмент в руки, он тут же стал пробовать подыгрывать. Через несколько секунд он мог уже наигрывал эту красивую мелодию, удивив этим журналистку и Сан Саныча, но неожиданно раздался звонок в квартиру. Хозяйка приоткрыла дверь и, к своему удивлению, увидела милиционера и своего соседа-старика. С разрешения хозяйки они вошли. Кузьма продолжал играть на гитаре и так увлёкся, что ничего кругом не замечал. Этот красивый марш всегда нравился его отцу, поэтому парень играл с улыбкой.

Закончив игру, Кузьма, не шевелясь, сидел, задумавшись об отце, но его мысли прервал голос милиционера.

– Я понимаю, что после такой красивой игры я встреваю некстати, но поступил сигнал, что в квартире подозрительные лица и я был вынужден принять меры, – сказал милиционер, извиняясь перед хозяйкой.

– Я – журналист, и ни с какими подозрительными людьми дел не имею, – строго ответила ему женщина.

– Должность обязывает меня проверить их документы, – вновь сказал милиционер.

– Товарищ начальник, я вёз его в машине и видел, как он, купаясь в водоёме, утопил случайно документы. Я тоже тогда купался, но документы у меня в тот момент в машине были, – пытался всеми правдами и неправдами защитить парня Сан Саныч.

– Разберёмся, – сухо сказал милиционер. – Молодой человек, пожалуйста, предъявите ваши документы, – обратился милиционер к Кузьме, но, немного погодя, вынужден был недоумённо спросить: – Чего он так уставился на меня и улыбается в ответ?

– Он немой, – объяснила журналистка.

– А вам, женщина, кем он приходится?

– Он – мой родственник, – глядя на Кузьму, произнесла Галина Михайловна.

– Если у него нет при себе документов, то я вынужден доставить его в участок для установления личности. Но вы не беспокойтесь, после небольшой проверки мы отпустим вашего родственника, – успокоил милиционер журналистку.

– Я так просто этого не оставлю! – заявила женщина и решительно добавила: – Я иду с ним!

– Товарищ начальник, не забирайте парня, – пытаясь повернуть вспять ход событий, вступился водитель, но страж порядка был неумолим:

– Я всё и всех понимаю, но по долгу своей службы я обязан реагировать всегда на любые сигналы о посторонних людях на моём участке и принимать незамедлительно соответствующие меры.

– Парень, спасибо тебе за компанию, – искренне поблагодарил Кузьму Сан Саныч, – Извини, что не смог до конца тебе помочь, а сейчас мне надо дальше ехать: работа ждет. Надейся на лучшее! – попрощался Сан Саныч, окончательно поняв, что с таким «служивым» милиционером бесполезно говорить по-свойски и по душам.

Глава 14

Исповедальный разговор

Слегка волнуясь в ожидании Святослава, в комнате для свиданий сидели Валентин и адвокат Кирилл. Через некоторое время привели Святослава. Несмотря на своё не очень хорошее самочувствие, он улыбался.

– Что, живот болит? – сочувственно поинтересовался Валентин, видя, что Святослав приложил руку ладонью к своему животу.

– Немного побаливает. Видимо, вчера что-то не то съел.

– А в медпункте был? – спросил Валентин.

– Ещё не успел.

– Понятно. Ну, а так, вообще, живёшь как? – поинтересовался Валентин Николаевич.

– Вроде бы всё пока идет без потрясений. Старый наш с тобой общий знакомый, спасибо ему, не дает мне скучать и киснуть. Представляешь, Бор Борыч со мной в одной камере здесь оказался, – поделился обрадованно Святослав.

– Хы-хы-хы! Ну, Борыч – наш великий русский комбинатор. До сих пор, видимо, не может никак мимо чужого кошелька пройти! – засмеялся Валентин.

– Зато о тебе с такими восклицаниями говорит, что готов, окажись с ним ты сейчас, тебе в ноги упасть, распластавшись, – восторженно пояснил Святослав.

– Рад это слышать. Понимаешь, если к нему хорошенько приглядеться, он, в общем, мужик неплохой. Если бы ему хоть чуточку ума правильного побольше, то и жизнь сложилась бы у него совсем по-другому, – серьёзно заметил Валентин Николаевич.

– Да… Это правда…в этом я согласен с тобой… Но теперь я хочу поговорить об одном деле с тобой. У меня, Николаич, к тебе есть одна особая и деликатная просьба. Мне хочется черкануть пару строк одному важному господину и дать ему это прочитать. Поможешь?

– Это ты, вероятно, так из-за своей скромности через меня к адвокату с такой просьбой решил обратиться, раз уставился на него как-то странновато, – заметил Валентин. – Кстати, я забыл вас представить, как говориться. Знакомьтесь. Свят, ему ты можешь говорить всё, что накопилось на душе, даже … и больше.

– В таком случае эта просьба к вам двоим вместе будет адресована. Так как без адвоката, то есть без особых связей, вряд ли у тебя одного получится. Потому что этот человек, кому я хочу написать, очень высоко сидит. Слишком высоко…

– Не выше же самого Бога? – уточнил Валентин Николаевич.

– Да нет, конечно. Видишь ли, Валя, ещё до того, как Фёдор трагически погиб в тайге при пожаре, он по моей просьбе кое-что разузнал о семье мальчика-китайца, собрав всю информацию о катастрофе из печати и, конечно, у своих знакомых многое поспрашивал об этом случае. Одним из таких знакомых был высокопоставленный чиновник. Тот любил приезжать в тайгу иногда поохотиться и был как-то особенно дружен с твоим братом Фёдором. Тогда, когда случилась та авиакатастрофа, более двадцати лет назад произошедшая, его этот знакомый чиновник работал в обкоме партии в одной из областей Сибири и вот он-то много, оказалось, чего знал об этой семье. Через некоторое время после этого случая этот чиновник, Константин Васильевич его зовут, перебравшись потом на службу в Москву, не один раз встречался с представителями Посольства Китая уже в Москве. Как-то раз, как рассказывал мне Фёдор, в ходе очередного совместного культурного мероприятия Китая с нашей страной Константин Васильевич и попытался в ходе дружеской беседы с послом Китая узнать подробнее о той трагедии. Но к этому моменту, когда тот чиновник кое-что выяснил, Фёдора уже не стало. И поэтому всё это он рассказал мне, зная, что я и Фёдор были очень дружны и что никогда ничего не утаивали друг от друга и жили втроём в тайге, в общем, как одна семья. От него-то я тогда и узнал о той семье и о после Китая в России. Так уж вышло, что тот, с кем разговаривал Константин Васильевич, оказывается, и