Фантастика 1991 - Валерий Лисин

— Постойте, — сказал Игорь, — тут есть приписка, — он перевернул карточку и прочел. — «Данные семьдесят седьмого года. Модель является модификацией шаротрона объединения „Сименс“. Образец неисправлен».

— Вот так! — хмуро проговорил Орлов. — Я даже могу сказать, что он перестал работать в семьдесят четвертом и что при этом нарушилась фокусировка.

— Спасибо, малыш, — сказал Олег Игорю и отключился. — Да, что-то я напутал. Может, это не шведы были, а швейцарцы.

— И об оригинальности заявляли ради рекламы, — добавил Орлов. — Но искать надо. Тебе задание: обдумай, что и где можно найти по части технологии и самых последних моделей. Мы сейчас гоним машину сентября двести семьдесят третьего. Каждый месяц после этого — уже благо. Не мне тебе объяснять, что под словом «модель» я понимаю исходную начинку и отсчет веду от даты отливки сердечника. Когда будешь готов, свяжу тебя с нашей исторической группой. Но сперва сам, чтобы не идти на поводу. И, конечно, не забудь о сохранении тайны.

— Вот этого я не понимаю, — Олег поднялся, — по-моему, такие вещи нельзя скрывать. Если нам грозит беда, лучше-встретить ее с открытыми глазами. К тому же секретность сужает круг исследователей.

— Ладно, — остановил его Орлов. — Это не наш вопрос. На очередной сессии Совета Земли и Совета Наций Комитет собирается обо всем доложить. Тогда уже будут готовы планы спасения на случай нашей неудачи.

* * *

Олег возвращался домой подавленный. Как историк, он понимал, что грозящая ломка производственной структуры общества может оказаться очень болезненной. Хорошо, если удастся избежать голода и сохранить единство человечества. А если нет? На какую ступень варварства они могут скатиться? Он смотрел вниз на ухоженную гостеприимную землю, и ему чудилось, что место рукотворной лесостепи уже заняли знакомые только по картинкам унылые пространства сельскохозяйственных угодий, кратеры карьеров, коробки бесконечных цехов. Неужели к этому придется вернуться?.

Он думал, что неудачи физиков связаны не только с трудностью постичь кухню гениального Симонова, но и просто с утратой той части технического опыта, которая может передаваться только от человека к человеку и оказалась потерянной между строчками руководств за столетие господства дубликаторов. Звонок Гали перебил его мысли.

— Ну что, — спросила она, — Орлов согласился?

Олег не сразу понял, о чем она. Конечно, она находилась еще там, в безмятежном мире изобилия и семейных забот.

— Орлов? — Олег тряхнул головой. — Ему сейчас не до нас.

— Ты что, даже не сказал ему, зачем приезжал? Придется, видно, звонить мне самой.

— Не делай этого, прошу тебя.

— Ты — просишь меня? — Галя нехорошо засмеялась. — И у тебя хватает на это совести?

Она отключилась. Олег пожал плечами — пусть звонит. В конце концов, каждый волен звонить кому угодно. Она живет там, где ему уже не дано. Ему надо думать о другом — что искать, где искать, в каких архивах, музеях, собраниях могли сохраниться драгоценные сведения, которые позволили бы людям избежать катастрофы или хотя бы выиграть время.

Дома Олега встретила торжествующая Галя.

— Яхта будет, и разговор-то занял две минуты, — сообщила она.

— Невероятно, — изумился Олег, — что-то тут не так.

— Все так, — возразила Галя. — Просто ты предпочитаешь не жить, а выдумывать жизнь. Ты продумывал ситуацию, а я ее проверила. И вот, все решено, и Игорек может отправляться на свои драгоценные астероиды.

С крыльца сбежал сияющий Игорь.

— Звонили из Дубны, — воскликнул он, — лечу принимать яхту! Да не смотри так на меня, па, на первый раз у нас с Остапом маршрут несложный, месяца через три вернемся.

Олег со вздохом похлопал сына по плечу:

— Хорошо бы, малыш, тебе вернуться в тот же мир, из которого ты улетишь.

Игорь с тревогой повернулся к отцу:

— Что-то случилось? Ты нездоров? Может, мне не лететь?

— Лети, лети, — успокоила его Галя. — Просто твой отец расстроен, что я оказалась практичнее его.

Игорь летел тем же путем, который совсем недавно проделал отец.

Он чувствовал, что что-то все-таки случилось, что есть какая-то связь между странным напутствием отца, его непонятным звонком из кабинета академика и отмененным отказом сдублировать яхту. Но что же произошло? Юноша вспоминал подробности разговора, сопоставлял, строил догадки и думал, думал.

* * *

Яхта приближалась к станции «Планета 104», построенной больше ста лет назад и оставленной за ненадобностью после тридцатилетней эксплуатации. Игорь, исполнявший роль капитана, и его сокурсник Остап с судовой ролью матроса провели в космосе уже полтора месяца. Они успели посетить спутник. Меркурия, помогли монтировать новый отсек, приняли участие в геологической экспедиции на поверхность и получили благодарность с занесением в спортивные книжки.

Второй этап оказался более сложным. Эфемериды станции давно не публиковались, ее поиски заняли много времени, и Остап нервничал, боясь, что это скажется на их спортивных результатах. Но когда он увидел станцию, похожую на колесо древней телеги с массивным ободом и толстыми спицами, то перестал ворчать, поражённый удивительным зрелищем. Сверкающее на солнце тележное колесо неторопливо катилось через космос. Они причалили к центру втулки. Станция была давно разгерметизирована. Напялив скафандры, друзья вошли внутрь. В капитанской рубке они нашли журнал посещений, взяли записку, оставленную три года назад австралийскими туристами, оставили свою.

— Ты все же молодец, что поменял маршрут, — сказал Остап Игорю, копавшемуся в документах. — Куда интересней побывать на эдаком чудище, чем на какой-нибудь марсианской турбазе.

— Акт экспедиции Института истории, — прочитал Игорь. — Наконец-то. Станция обследована в триста тридцать пятом году, ведомость оборудования… Ого, есть! А тут — «снято для музея…» Нет, не сняли.

— Слушай-ка, кончай, а? — сказал Остап. — Мы же в цейтноте.

Игорь отложил пластинку акта и сказал, что им придется провести на станции еще несколько часов и обследовать склад.

— Да ведь он запечатан!

— Я распечатаю.

— Браконьер! Я не желаю участвовать в твоих выходках.

— Придется, — жестко проговорил Игорь. — Не забывай, что я капитан.

— Все-таки Марина правильно говорит, что ты хотя и копия отца, но внутри весь в мамочку.

— За мной, марш! — оборвал его Игорь.

По винтовой лестнице, бежавшей внутри спицы, они вернулись в центральный барабан, где царила почти полная невесомость. Игорь снял печать с дверей склада, которые оказались не запертыми. Туристы вошли в просторное помещение, занятое автоматическими стеллажами и напоминавшее гигантский улей. Игорь вел Остапа дальше и дальше, он что-то искал в лабиринте проходов среди нагромождения незнакомых механизмов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});