Фантастика 1991 - Валерий Лисин

Многие социологи утверждали, что свалившееся на людей изобилие станет губительным. Опасались, что уменьшение занятости и исчезновение необходимости. добывать хлеб «в поте лица» вызовет эпидемии психических заболеваний, рост преступности, повальную наркоманию, быстрое вырождение культуры. В какой-то момент казалось, что эти мрачные прогнозы сбываются. Но здоровое начало человечества победило.

Несколько всемирных клубов сумели привлечь сотни миллионов прежних пассивных потребителей продукции «индустрии развлечений» к занятиям самообразованием, спортом, моделизмом, художественным творчеством. Ожидали демографического взрыва — произошло обратное. После нескольких десятилетий с преобладанием тенденции к сокращению населения оно стабилизировалось.

Не во всех областях произошло и сокращение затрат труда. Началась эпоха, названная экологической революцией. Строители меняли лицо земли. Исчезли индустриальные и сельскохозяйственные ландшафты, расширились заповедники. Распыление производства, сокращение перевозок и доступность воздушного мини-транспорта привело к отливу людей из городов в поселки-парки, вкрапленные в пространство «дикой» природы.

Показалась Москва, окруженная живописными искусственными холмами, сооруженными из груд строительного мусора, который остался после сноса районов массовой застройки. Теперь город мало где выходил за пределы так называемого Земляного вала. Его исторический центр, бережно сохраненный и отреставрированный, лежал в море зелени, из которой, как острова, поднимались ансамбли внешних архитектурных памятников. Над столицей проплывали стайки туристских лодок, Олег шел выше и мимо на север, над старинными водохранилищами и шлюзами канала к Волге. Лодка сбавила скорость, нырнула к домикам Дубны, нашла место на стоянке и села напротив главного корпуса Объединенного института.

Орлов выглядел плохо, по телефону это было не так заметно, и Олег уже не жалел, что приехал навестить приятеля. Они вместе кончали физтех, но Олег занялся историей науки, а Вадим пошел работать в Институт и прошел путь от лаборанта до директора. Вот уже шесть лет он занимал этот пост, возглавляя обширные физические исследования и курируя центр крупных дубликаторов, тот самый, который отклонил заявку Игоря.

— Молодец, что объявился, — сказал Вадим после обмена приветствиями, — а то я уже собирался тебя приглашать.

— Какое-нибудь дело?

— Да, хочу привлечь к одной работе, — Орлов откинулся в директорском кресле. — Только учти, то, что я расскажу, — не для распространения. Решение Постоянного Комитета, — добавил он, поймав недоуменный взгляд Олега.

То, что Орлов рассказал, не укладывалось в мозгу. Это было, как обвал, цунами, прогноз чудовищного землетрясения. Оказалось, уже несколько месяцев все физические институты Земли жили в лихорадке и только притворялись здоровыми. Началось с того, что Петр Альвареш, статистик из Принстона, заинтересовался скачкообразным характером случаев замены шаротронов. Ему удалось выяснить, что при этом почти одновременно выходили из строя машины какой-нибудь одной модели, больше того, работающих машин этой модели вообще не оставалось.

Физики забеспокоились. Довольно быстро удалось обнаружить причину явления — оказался нестабильным сплав, из которого отливались кольцевые сердечники. Обнаружилось, что он сохранял нужные свойства только около 112 лет, после чего происходило необратимое изменение его структуры. Но поскольку при дублировании полностью воспроизводилась и структура сердечников со всеми назревающими изменениями, а базовые модели создавались в свое время в течение довольно короткого срока, выходило, что через несколько лет в мире не останется ни одного работающего шаротрона.

Но самым печальным было то, что все попытки снова получить нужный сплав пока ни к чему ни привели. Было похоже, что через три-четыре года может разразиться грандиозная экономическая катастрофа.

Пока, в ущерб другим заказам, все крупные дубликаторы перевели на дублирование шаротронов последних моделей, а фермам дали задания на увеличение семенного фонда.

— Ведь семена не дублируются, — закончил Орлов, — их надо вы-ра-щивать! А представь себе, что будет, когда придется выращивать всю пищу? Все материалы добывать? Буквально каждую вещь изготавливать?

— Зачем так мрачно, — возразил Олег. — Три года — не так уж мало.

Вадим горестно покачал головой:

— Ты оптимист. Мы были такими же пару месяцев назад, пока не погрузились в это болото. Видишь ли, дубликатор — вершина технологии целой эпохи. Чтобы достичь этого уровня, нужно чуть ли не снова пройти весь путь развития ядерной техники. Вспомни историю сплава. Мне представляется, что с ним никто не умел работать, кроме Горация Симонова. Он и отливал заготовки сердечников для всего мира здесь в шестом корпусе. Но то ли его отчеты не полны, то ли мы уже не знаем того, что ему казалось очевидным, то ли в его работе было слишком много интуиции, но пока никто не смог получить ничего даже отдаленно похожего на его результаты.

— Мне кажется, насчет монополии Симонова ты заблуждаешься, сказал Олег. — Помнится, в начале семидесятых в Швеции была фирма «Электролюкс», которая хвалилась, что ее шаротрон совершенно оригинален.

— Любопытно! — Орлов повернулся к пульту информационной системы и запросил данные по дубликаторам «Электролюкса». Но оказалось, система вообще не знает о существовании такой фирмы.

— Дай-ка я проверю по своему архиву, — предложил Олег.

Он позвонил домой. Подошел Игорь, который уже вернулся из Плавска. Гали не было — ушла на этюды, — и Олег попросил сына порыться в картотеке. Игорь переключил телефон на рабочую комнату отца и вскоре появился у старинного каталожного шкафа. Олег любил раскладывать пасьянсы из карточек, и работал по старинке. Игорь быстро нашел нужную карточку. В ней говорилось, что действующий шаротрон фирмы «Электролюкс» находится в музее Улувстрема. Правда, сделан он был не в начале семидесятых годов прошлого века, а в 2262-м, то есть был одним из первых промышленных образцов.

— Действующий? — с недоверием и надеждой переспросил Орлов.

— Тут так сказано, — кивнул Игорь.

— А каким годом помечена карточка? — спохватился Олег.

— Триста семьдесят первым.

— Тогда все ясно, — сказал Орлов, — в семьдесят первом он еще мог работать. Все же я сейчас запрошу шведов.

— Постойте, — сказал Игорь, — тут есть приписка, — он перевернул карточку и прочел. — «Данные семьдесят седьмого года. Модель является модификацией шаротрона объединения „Сименс“. Образец неисправлен».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});