Твоя кровь в моих венах (СИ) - Солнышко Светлана

Джойс, как и ожидала Есения, перехватил ее перед кабинетом Дока.

— Ты действительно плохо себя чувствуешь? — его глаза пытливо всматривались в лицо девушки.

— Ведь это неудивительно, верно? — тихим голосом спросила она. — Этого стоило ожидать.

Джойс какое-то время буравил ее взглядом, но потом все же не выдержал:

— Я боюсь, что с тобой будет то же, что и с моей матерью. Переливание на какое-то время давало ей силы, но видимо, ваши организмы слишком отличаются от моего. Через некоторое время моя кровь теряла свои свойства, и самочувствие матери ухудшалось. Возможно, с тобой происходит то же самое.

Есения пожала плечами:

— В любом случае я была бы уже мертва. Ты продлил мне жизнь, спасибо тебе за это.

Джойс сжал челюсти так, что напряглись желваки на скулах.

— Я слишком много перенес, чтобы позволить тебе вот так умереть, — жестко сказал он. — Я хочу увидеть результаты анализов, а потом попрошу Дока вновь сделать тебе переливание.

— А ты не боишься, что Дока заинтересует необычный состав твоей крови? — не умея скрыть любопытства, спросила девушка.

— А как он это оценит? — хмуро бросил Джойс. — Для исследования моей крови у него нет соответствующей аппаратуры, а на первый взгляд по всем показателям она похожа на обычную человеческую. Тем более минут через пять после того, как покинет мой организм, она действительно становится вполне обычной. Группу, правда, сложно определить. Каждый раз аппарат показывает разное. Но как правило все списывают на то, что предыдущий проверяющий провел исследование халатно.

— И как ты объяснишь Доку, для чего мне переливание? У меня же сейчас нет кровопотери.

— Придумаю что-нибудь.

— Я не хочу, чтобы ты переливал мне свою кровь, — пробормотала Есения, пытаясь найти решение.

— Что? — думая, что не расслышал, переспросил Джойс.

— Я не хочу, чтобы ты переливал мне свою кровь, — четко произнесла Есения. — Если действительно твоя кровь потеряла свои свойства во мне, то это замечательно! Тогда я уже не буду нужна секретной организации, им по-прежнему будешь нужен ты, и они не отдадут приказа тебя убрать.

— Но тогда ты умрешь без поддержки, — глухо произнес Джойс.

— Мне предназначено было умереть. Разве человек должен спорить с природой? — повторила девушка слова Лизы Васильевой.

— Да! — не выдержал Джойс. — Должен! Самой природой ему и предназначено это делать!

— В любом случае я запрещаю тебе давать мне свою кровь. Напишу отказ и вручу Доку на будущее. Кто тебя знает, вдруг воспользуешься моим беспомощным состоянием! — девушка пыталась пошутить, но лицо Джойса оставалось хмурым.

— Пожалуйста, Соль, не делай этого. Я не хочу, чтобы ты умерла.

— Почему?

Черт, ну давай же, давай, скажи это!

— Потому что… Умник мне не простит.

Не то, совсем не то!

— Знаешь, Энджел… — она положила руку на его рукав, но вдруг открылась дверь медотсека, и оттуда вышел Док.

— О, Соль, ты уже тут. Я как раз собирался идти за тобой. Аттила, а ты что хотел?

— Аттила уже уходит, — проворковала Есения и метнула на Джойса предупреждающий взгляд. — Прошу тебя, — тихо сказала она старпому. — Если не хочешь, чтобы я действительно написала запрет, сейчас уйди. Док осмотрит меня, а потом я загляну к тебе в каюту, и мы поговорим. Хорошо?

Джойс неохотно кивнул, повернулся и зашагал прочь.

Медосмотр, как и подозревала Есения, не показал ничего особенного. Ее организм был в относительном порядке, и уж точно намного лучше, чем мог бы быть после ее травм. Док посоветовал ей больше отдыхать, восстанавливать силы и принимать комплекс поддерживающих организм средств. Поблагодарив врача, девушка покинула медицинский отсек и с некоторым волнением в душе отправилась в каюту Джойса.

Постучав в дверь и получив сдержанное «Войдите», девушка отодвинула створку и вошла внутрь. Джойс лежал на своей койке, но увидев Есению, сразу встал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Что сказал Док?

— Сиди, чего вскочил? — Есения проигнорировала вопрос и уселась на кровать Джойса.

— Не томи, — нетерпеливо бросил парень, послушно опускаясь рядом с девушкой.

— Я не понимаю, почему ты не хочешь, чтобы я умерла? — поинтересовалась Есения, намеренно обходя интересующую Джойса тему. — Я понимаю, из-за чего ты хочешь спасти других: ты чувствуешь себя виноватым в смерти экипажа «Полуночного солнца», и Ника, и, возможно, кого-то еще. Наверное, хочешь таким образом искупить свою воображаемую вину. Но давай рассуждать логично, отбросив эмоции, — не ты ли всегда призываешь так поступать? Если ты надумаешь меня спасать, то мне постоянно нужны будут переливания, а это навечно привяжет тебя ко мне. Ты не можешь просто сдать много крови, чтобы я использовала ее по мере необходимости, потому что ты сам сказал, что через небольшой промежуток времени кровь вне тебя теряет свои свойства. И что? Ты будешь вечно на привязи возле меня, как щенок? Ты не сможешь стать дальним космонавтом, если только не возьмешь меня с собой, а ты против женщин в космосе.

— Боюсь, я и так уже не смогу стать дальним космонавтом, по крайней мере официально. Мне не дадут доучиться, — спокойно, словно разговаривая о погоде, отозвался Джойс.

Было видно, что он уже смирился с этим.

— Даже если так… — Есения лихорадочно придумывала аргументы. — Ты не сможешь жениться, потому что никакая жена не потерпит рядом девушку, которая постоянно будет в тебе нуждаться.

Ты не сможешь… ну, скажем, путешествовать, потому что придется таскать меня за собой. А ведь у меня могут быть и свои дела, или я просто не захочу поехать с тобой!

— Соль, — мягко произнес Джойс, невесело улыбнувшись, — ты помнишь, что мы говорим обо мне? О человеке, который практически всю жизнь провел в бегах. Какая жена? Какие путешествия? У меня никогда не будет нормальной жизни. Я и так оказался достаточно глуп, позволив себе поверить в передышку, которую мне дали на время учебы.

— Хорошо, — нахмурилась Есения, готовя последний аргумент. — Если ты будешь привязан ко мне, то не сможешь прятаться от спецслужб. Я слишком неудобный балласт, со мной это будет тяжелее делать.

Джойс молча смотрел на девушку, и она не могла прочитать эмоции по его бесстрастному лицу.

— Другими словами, тебе просто нужно оставить меня в покое, — продолжила она, холодея от произносимых ею слов. — Я протяну столько, сколько смогу. Но ты даже не узнаешь об этом. Когда мы вернемся на Леду, я покину Космостар, потому что моя миссия будет завершена.

— Что мешает тебе остаться?

— Ты серьезно? — усмехнулась Есения. — Буквально всё. Я никогда не собиралась быть дальним космонавтом, меня устроили сюда только ради… моего поручения, назовем это так. Даже если бы я и хотела остаться, я не смогу, у меня просто не хватит способностей, необходимых студенту далькосма.

— Между тем, ты справилась с реальным полетом, — возразил Джойс. — Ты дважды спасла экипаж.

— То есть ты пересмотрел свое мнение по поводу смешанных экипажей в дальнем космосе?

Джойс молча смотрел на нее, что-то взвешивая, потом осторожно покачал головой.

— Вот видишь, — стараясь скрыть разочарование, произнесла Есения.

— Ладно, — согласился непонятно с чем парень. — А где ты училась раньше? Пока тебя не завербовали? Действительно существует такой Институт исследования космического пространства? Умник не нашел никакого упоминания о нем. Ты вернешься туда?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Есения покачала головой.

— Такого института не существует. Я училась в совсем другом, засекреченном. — Девушка вздохнула, заметив напряженный взгляд Джойса. — Я изначально пошла в такое учебное заведение, потому что верила в то, что буду работать на благо человечества. Именно после того, как я защитила диссертацию на тему… Неважно, — отмахнулась Есения. — В общем, когда я получила диплом, мне и предложили это задание. А я согласилась, потому что была такой наивной, такой глупой… Знала бы я…