Небо моей молодости - Борис Смирнов

Это удалось. А затем с помощью минеров осмотрели весь аэродром. На нем стояли два транспортных немецких самолета и один грузоподъемный планер. Фашисты не успели перебросить их на свои запасные базы и даже уничтожить.

На аэродроме оказалось много воронок от бомбежек. Нужна была помощь, чтобы летное поле привести в порядок, и с начальником штаба дивизии мы отправились в Одессу.

В этом городе я никогда не был, но слышал об Одессе немало. И вот в поисках горисполкома мы с Колошиным едем по улицам города. Впечатление очень тяжелое. Немцы уничтожили все памятники старины, сожгли парки, скверы. Жители города прятались в катакомбах.

С большим трудом отыскали помещение на улице Льва Толстого, где временно расположился горисполком. Председатель его товарищ Б. П. Довиденко встретил нас радостно. Когда же Довиденко узнал, по какому вопросу мы приехали, он заверил нас, что это будет первая работа, за которую возьмутся жители города. Председатель горисполкома рассказал, в каком состоянии находится город, два с половиной года бывший в оккупации. Отступая, немцы готовились взорвать дамбу Куяльницкого лимана, чтобы затопить Одессу, но партизаны спасли город. Сильно разрушены были многие дома, гранитный парапет, порт. Проезжая по завалам улиц, людей мы почти не видели, и вдруг на рассвете утром у аэродрома появились сотни жителей города. Как мы были благодарны одесситам! Женщины, старики, дети - все трудились в меру своих сил, помогли нам восстановить аэродром, и дивизия приступила к боевой работе.

В первых числах мая генерал Судец сообщил, что нас посетит высокий гость бывший министр авиации Франции, представитель французского движения Сопротивления господин Пьер Кот. Признаться, нас это несколько удивило. Тогда генерал Судец объяснил, что Пьер Кот просил командование 3-го Украинского фронта ознакомить его с боевой деятельностью какого-либо авиационного соединения. Вот ему и предложили побывать в нашей дивизии.

К встрече гостя готовились как подобает. Техники надраили самолеты, и те сверкали, будто заново отполированные, летчики привели свой внешний вид в приличное состояние. Ну, понятно, стол сервировали со вкусом: было хорошее крымское вино, даже бутылка шампанского, лежавшая в ведерке со льдом. Словом, все с душой, по-русски.

И вот первый день визита. Пьер Кот знакомится с самолетами, живо интересуется вооружением машин, подолгу беседует с летчиками, возвращающимися после боевых заданий. На следующий день гость приехал рано утром. Именно тогда состоялись полеты с целью ознакомить молодых летчиков 897-го авиаполка с районом боевых действий. "Старики" надежно прикрывали в воздухе своих питомцев, да так, что при встрече с четырьмя Ме-109 опытные бойцы В. Меренков и Р. Сидоренко сбили два "мессера", а спустя время командир звена Д. Барченков с молодым пилотом В. Колягиным срезали еще один вражеский самолет.

Все эти наши боевые дела, полеты происходили в присутствии Пьера Кота. Мы ничего не скрывали от него. Но было похоже, что гость чуточку сомневался в том, что ему пришлось видеть, полагая, будто командование фронта направило его в какую-то особую дивизию, укомплектованную одними асами. И неспроста к концу второго дня Кот обратился ко мне с просьбой показать ему, как летает кто-либо из молодых пилотов.

- Дело в том, - пришлось объяснить мне французскому гостю, - что у летчиков нашей дивизии, за исключением руководящего состава, средний возраст не более двадцати трех лет.

Кот смутился, а мы внесли предложение:

- Давайте сделаем так: выделим любого из тех, кто закончил летное училище не более двух лет назад и начал воевать уже после окончания Сталинградской битвы. Устраивает?

Показать свое мастерство в технике пилотирования у нас в дивизии могли десятки летчиков. Например, Сурнев, Фролов, Копитченко, Тайч, Посуйко, Лозовский, Сидоренко, Панин да и многие другие. Взвесив все, я решил остановиться на Александре Колдунове, и в первый раз обратился к нему не по-уставному:

- Саша, покажи-ка французу, как мы летаем! Все-таки бывший министр авиации. Небось кое-что в полетах понимает... - и представил Колдунова Пьеру Коту.

Перед гостем предстал худощавый, высокий пилот в солдатской шинели. В то время у нас не хватало летного обмундирования и Колдунов, прямо скажем, не смотрелся. Рукава шинели чуть ли не по локоть, кирзовые сапоги с короткими голенищами. Только вот шлемофон, перчатки да летные очки говорили, что этот русский солдат - летчик.

Колдунов взлетел. Через несколько минут он появился над командным пунктом. На высоте двадцати метров на большой скорости он перевернул самолет на "спину", пролетел над всем аэродромом вниз головой и затем на минимально допустимой высоте исполнил динамичный каскад фигур высшего пилотажа.

Бывший министр был в восторге:

- Вот это солдат! Вот это летчик!

Оживленно жестикулируя, Кот повторял, что ничего подобного не мог ожидать, что бывал на довоенных авиационных праздниках в Тушине, где летное искусство демонстрировали мастера с многолетним стажем. Здесь же - сама молодость, отчаянная смелость, талант, который от бога!..

Бывший министр французской авиации не все еще учел, и я заметил:

- Господин Пьер Кот! Там, над аэродромом Тушино, мы летали без вооружения и боеприпасов, то есть в облегченном варианте, а старший лейтенант Колдунов каждую минуту готов к бою.

Вручал ли еще кому француз золотые часы - не знаю, но летчика-истребителя Колдунова он отблагодарил именно так.

Приближались дни форсирования Днестра. Одесская операция отвлекла 3-й Украинский фронт от непрерывного преследования врага. Немцам удалось основательно укрепиться на правом берегу реки. И вот задачу форсирования ее должны были выполнять войска 8-й гвардейской армии генерала В. И. Чуйкова, а нашей дивизии всеми силами предстояло способствовать успешным боевым действиям передовых частей этой армии. Мы, летчики, давно привыкли к тому, что каждое форсирование больших рек всегда сопровождалось ожесточенными боями и на земле, и в воздухе, так что готовились к боевой работе по всем правилам.

Как всегда перед очередным наступлением, С. А. Вьюгин, мой заместитель по политчасти, организовывал во всех полках нашей дивизии митинги, партийные собрания, на которых коммунисты призывали своих товарищей отдать все силы для разгрома врага. Комсомольцы вступали в партию, обещая следовать примеру коммунистов.

В ночь на 6 мая 1944 года одна из дивизий армии Чуйкова переправилась и сосредоточилась на правом берегу Днестра, в районе Ташлык и Шерпены.

Перед тем как выбрать место для командного пункта дивизии и установить там радиостанцию, мне предстояло самому увидеть с воздуха этот занятый плацдарм и тщательно изучить в его районе наиболее характерные ориентиры. В полет на разведку, помню, взял с собой старшего лейтенанта Бондаря. И вот летим. Едва появились над правым берегом Днестра - немцы открыли по нашим самолетам ураганный огонь. Удалось засечь место зенитных батарей, да не только это. В лесистой местности оказалось большое скопление подвижной техники, танков, и с малой высоты полета все было видно как на ладони. Вернувшись с разведки, вместе с Бондарем нанесли на карту все увиденное. Эти данные оказались крайне необходимы для генерала Чуйкова и штаба 17-й воздушной армии.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});