Первый ученик - Аня Сокол

Урок девятнадцатый — Химия

Тема: катализаторы

Пальцы дрожали от напряжения, выступавший на коже пот моментально высыхал на утреннем ветру. Макс уцепился за деревянную балку, закинул на нее ноги, и, прижавшись к шершавой поверхности, позволил себе несколько минут передышки. Доски над головой чуть скрипнули. Грош не пошевелился.

Проникнуть в лагерь оказалось не так просто. Ежедневному раздолбайству и привычно пустому КПП должны были положить конец, но почему-то все оставалось так же, как и в любой другой день. Только он был готов спорить на всю пси силу, что за входом очень внимательно наблюдают. Через оптический прицел.

На второй вариант, просто перелезть через забор, парень тоже наложил вето. Неприятное предчувствие холодило затылок, стоило лишь приблизиться к стене. Будь он на месте Цаплина, то разместил бы по периметру бойцов, или датчики движения, а лучше и то и другое.

Других способов попасть в лагерь, исключая десантирование с воздуха, не существовало. Так думали все, кроме Игрока, и того мелкого прыщавого парня с которым Леха поспорил в их первое лето на Инатаре. Тот просто не знал, с кем связывается. Игроков на спор взобрался по каменному склону на смотровую площадку за два часа и тридцать семь минут без всякого снаряжения. Прыщавый пытался протестовать, мотивируя отказ платить тем, что рождённый в горах Леха должен был научиться лазать раньше чем ходить. На что Макс, до этого безучастно наблюдавший за спором, предложил в следующий раз полюбоваться, как спорщик взбирается на небоскрёб. Это-то он должен уметь лучше остальных, раз живет в городе. Заодно и вернет потерянное.

Прыщавый отдал деньги без вопросов, и об отыгрыше не заикался. С этого и началась странная дружба первого вредителя и первого клоуна курса. Леха показал ему тропу. Именно так он называл уступы на скале, по которым вполне можно было пройти, если дружить с чувством равновесия. Если не смотреть вниз, если не думать о том, чем обернётся неправильно распределённый вес и соскользнувшая стопа.

Единственное о чем думал Грош поднимаясь, это о том насколько неудобен автомат, постоянно ударяющийся о камень. Сидя на опорной балке под скрипящим настилом смотровой площадки Макс думал, что друг тогда сильно продешевил. Мышцы ныли, ветер бил со всех сторон. Он едва чувствовал пальцы ног и рук.

Скрип над головой затих, Макс выждал пять минут, вытянулся и заглянул за край. Площадка была пуста, она не пользовалась популярностью у студентов, так, как располагалась рядом с прачечной, запахи которой не способствовали романтизму и возвышенному лицезрению прекрасного. Парень взялся за столбики перил, подтянулся, и влез на согретые солнцем доски.

В обычный день, чтобы добраться с этого края лагеря до входа в бункер Максу потребовалось бы минут десять — пятнадцать от силы. Сегодня дорога заняла все сорок, большую часть которых, ему пришлось отсиживаться в кустах, за лавочками, а один раз даже юркнуть в корпус, что бы избежать встречи со студентами. Местный дресс-код, делал его слишком заметным.

И все-таки один раз Грош прокололся. Завернул за угол и встретился взглядом с зелеными глазами стоящей метрах в пяти выше старосты. Она вздрогнула и огненно-рыжий хвост взметнулся и упал на плечо. Макс тут же юркнул за ближайшее знание, оббежал по периметру и выглянул с другой стороны. Девушки на месте уже не было. Справа приближалась шумная компания второкурсников, и ему снова пришлось ждать. Снова бежать и снова прятаться.

Он устроился за каменной насыпью напротив бункера, и несколько минут сверлил железную дверь взглядом. Та осталась равнодушной. Когда Грош проигрывал план в голове, все казалось несколько проще. Он подходит, нажимает кнопку вызова, Самарский открывает. Дальше, возможны варианты, но до этого момента все шло гладко. Теперь его одолевали сомнения. А Артем ли там? А откроет? Или вызовет патруль?

Десять минут прошли в раздумьях, а еще через пять Макс едва не заскрипел зубами от злости, потому что на площадке появилась рыжая староста. Тревогу Ленка не подняла, вместо этого решила на свою голову проследить за разыскиваемым преступником, и надо сказать ей это почти удалось.

Девушка недоуменно оглядывалась, переминаясь с ноги на ногу, словно не зная, что делать дальше, а потом решительно шагнула к двери бункера, вставила кад-арт и нажала кнопку вызова.

Умница! Макс подхватил автомат и рюкзак и бросился вперед. Он подскочил к рыжей ровно в тот момент, когда дверь открылась. Грош толкнул девушку в спину и скользнул за ней в капсулу перехода, стараясь не думать о том, что возможно идет в ловушку. Внутри у него есть шанс остаться в живых, внутри скалы не будет снайперов и оптически прицелов.

Ленка пискнула, развернулась и зажала рот руками. Он улыбнулся, наверное, получилось не очень, потому что девушка невразумительно замотала головой и отступила назад, упираясь в стену. Это будут не скучные карантинные две минуты.

— Скажи, что ты этого не делал? — опустив руки, поросила она, — Пожалуйста, скажи?

— А если не скажу?

— Тогда… тогда, — девушка растерялась.

— Как определишься, дай знать, — он прислонил автомат к стене.

— Я не верю, — пробормотала она.

— Так не верь.

Она выдохнула. Он невольно посмотрел, как черная ткань натянулась на груди. Самое оно для сегодняшнего дня, пялиться на рыжую. Впрочем, какая разница? Никакой. Лисе он на фиг не нужен, а потому может смотреть на все что угодно. Девушка отвела глаза. Он ошибся, это были очень долгие две минуты, и наполненные отнюдь не эмоциями, а скорее общей неловкостью.

Механизм двери тихо загудел и Макс скользнул в бок, прижимаясь к стене. В проёме показался пистолет, Ленка охнула. Парень ударил снизу вверх, выбивая оружие, и тут же обхватив чужое запястье, рванул на себя, выныривая из-за стены в караулку. Пистолет проехался по зеленоватому линолеуму и замер. Грош планировал лишить противника равновесия и перекинуть через себя. Но в итоге получил коленом в бок.

Макс хватанул воздуха, и поднял голову. Над ним стоял Самарский. Щетина сбрита, форма выстирана, рука на перевязи. А в глазах… нет, не ярость, не вопрос, не удивление, там была одна боль. Они не произнесли ни слова, не было надобности. Грошев бросился к отличнику с одним намерением, сломать вторую руку, услышать треск костей и крик. И может быть тогда, видение того, как чужие ладони касаются светлой кожи Лисицыной, исчезнет из его головы.

Артем не имел ничего против, разве что, в его понимании, корчиться от боли должен был Макс.

Грошев врезался в сокурсника. Артем влетел спиной в стеллаж с посудой, полки качнулись, одна из кружек упала на пол и разлетелась на осколки. Ленка закричала, кто-то рядом выругался. С кем — бы ни поменялся дежурствами Самарский, на смену он вышел не один. Но и это было не важно. Макс пропустил удар под дых, и нанёс свой в живот. Отличник рыкнул и оттолкнул Гроша. Теперь уже Макс, едва сохранив равновесие, ударился спиной о стену.