Дорога в рай (Рассказы) - Роальд Даль

    – Умоляю вас, мистер Ходди. Неужели вы думаете, что мы станем хотя бы даже размышлять о чем-то недостойном?

    Мистер Ходди что-то пробормотал, медленно помешивая чай и глядя на Клода. Клэрис молча смотрела на огонь. Она чувствовала, как ее начинает одолевать страх.

    – Мне вообще никогда не нравилось, когда затевают какое-то предприятие, - заявил мистер Ходди, оправдывая собственные неудачи в этом плане. - Все, к чему человек должен стремиться, это хорошая достойная работа. Достойная работа в достойном окружении. Много нынче мышиной возни. Не по душе мне это.

    – Дело в том, - в отчаянии заговорил Клод, - что прежде всего мне бы хотелось обеспечить свою жену всем тем, чего она только пожелает. Дом, мебель, сад с клумбами, стиральная машина и все самое лучшее на свете. Вот к чему я стремлюсь, а обычной зарплаты разве на все это хватит? Если нет серьезного дела, так где же взять деньги на все это, мистер Ходди? Тут-то вы со мной согласны?

    Мистеру Ходди, который работал на обычную зарплату всю свою жизнь, не понравилась такая позиция.

    – А позволь-ка спросить, не кажется ли тебе, что вот мне удается обеспечивать свою семью всем необходимым?

    – О да, даже сверх того! - с жаром воскликнул Клод. - Но ведь у вас превосходная работа, мистер Ходди, а это же совсем другое дело.

    – Ну, а ты что затеял? - настойчиво спросил еще раз мистер Ходди.

    Клод отхлебнул чаю, дав себе передышку. Интересно было бы посмотреть на выражение лица этого жалкого мерзкого старикана, если бы взять да и рассказать ему прямо сейчас всю правду, взять и рассказать, что мы затеяли. "Да если хотите знать, мистер Ходди, - сказал про себя Клод, - все, что нам нужно, это пара похожих друг на дружку гончих, одна быстрее другой, вот тогда бы мы устроили самое большое представление в истории собачьих бегов". Очень бы хотелось посмотреть на выражение его лица после таких слов.

    Все сидели с чашками в руках, смотрели на него и ждали, когда он продолжит разговор, притом ждали, что он скажет что-то хорошее.

    – Видите ли, - очень медленно заговорил Клод, тщательно взвешивая слова, - я уже давно кое-что обдумываю, кое-что такое, что принесет больше денег, чем даже подержанные машины Гордона или еще что-нибудь подобное, да хорошо бы деньги не вкладывать.

    "Так-то лучше, - сказал он про себя. - Продолжай и дальше в том же духе".

    – И что же это может быть?

    – Нечто такое необычное, мистер Ходди, что из миллиона не найдется и одного человека, который в это поверил бы.

    – Так что же это?

    Мистер Ходди осторожно поставил свою чашку на маленький столик, стоявший рядом, и подался вперед, приготовившись внимательно слушать. И, глядя на него, Клод вдруг впервые понял, что этот человек и все подобные ему враги. От таких вот мистеров ходди только и жди неприятностей. Они все одинаковы. Он не раз встречался с ними - руки чистые до отвращения, кожа землистая, постоянно язвят и любят отращивать животики, торчащие из-под жилеток; и еще у каждого маслянистый нос с широкими ноздрями, круглый подбородок, подозрительно бегающие глаза, заглянув в которые, ничего не поймешь. Ох уж эти мистеры ходди, прости господи.

    – Ну так что же?

    – Это просто золотая жила, мистер Ходди, честное слово.

    – Поверю в это, когда сам услышу.

    – Это настолько удивительно просто, что большинство людей и не взялись бы за это дело.

    Вот он и подошел к самому главному, к тому, о чем уже давно всерьез размышлял, что всегда хотел сделать. Он потянулся и осторожно поставил свою чашку на столик рядом с чашкой мистера Ходди, потом, не зная, куда девать руки, положил их на колени ладонями кверху.

    – Ну, давай же, выкладывай, что там у тебя.

    – Я имел в виду опарышей, - тихо произнес Клод.

    Мистер Ходди откинулся на стуле, будто ему брызнули в лицо водой.

    – Опарыши! - в ужасе произнес он. - При чем тут опарыши?

    Клод забыл, что в любой достойной бакалейной лавке это слово почти не произносимо. Ада захихикала, но Клэрис бросила на нее такой злобный взгляд, что хихиканье тотчас прекратилось.

    – Вот откуда будут деньги - из фабрики по производству опарышей.

    – Ты что - шутить задумал?

    – Честное слово, мистер Ходди, может, вам это кажется немного странным, но только потому, что вы никогда раньше об этом не слышали. Это правда маленькая золотая жила.

    – Фабрика по производству опарышей! Да ты в своем уме, Каббидж! Что ты такое несешь!

    Клэрис не понравилось, что ее отец назвал Клода по фамилии.

    – А вы никогда не слышали о такой фабрике, мистер Ходди?

    – Конечно, нет!

    – Сейчас открывается много фабрик по производству опарышей, это настоящие большие компании с менеджерами, директорами и все такое прочее, и знаете что, мистер Ходди? У них миллионные прибыли!

    – Ерунда!

    – И знаете, откуда у них миллионы?

    Клод помолчал, не замечая, что лицо его слушателя медленно желтеет.

    – Потому что на опарышей большой спрос, мистер Ходди.

    В ту минуту мистер Ходди прислушивался и к другим голосам, к голосам покупателей за прилавком - к голосу миссис Рэббитс например. Он как раз отрезал ей кусок масла. У миссис Рэббитс рыжие усы, она всегда громко разговаривает и при этом без конца повторяет "так-так-так"; он услышал, как она говорит: "Так-так-так, мистер Ходди, так значит ваша Клэрис вышла замуж на прошлой неделе, а? Что ж, это очень хорошо, и чем, вы сказали, занимается ее муж, мистер Ходди?" - "У него фабрика по производству опарышей, миссис Рэббитс".

    "Ну уж нет, - сказал он про себя, враждебно глядя на Клода. - Большое тебе спасибо. Но этого мне не надо".

    – Не могу сказать, - с гордостью заявил он, - чтобы мне когда-либо доводилось покупать опарышей.

    – И мне тоже, мистер Ходди. Да мы и не знаем никого, кто бы их покупал. Но позвольте спросить у вас кое-что еще. Как часто вам приходилось покупать, скажем... коронную шестерню или маховое перо?

    Вопрос вышел хитрым, и Клод позволил себе приторно улыбнуться.

    – А какое отношение это имеет к личинкам?

    – Прямое. Люди покупают то, что им нужно. Вот вы ни разу в жизни не покупали коронную шестерню или маховое перо, но это вовсе не значит, что нет людей, богатеющих в эту самую минуту на их производстве - есть такие люди! То же с опарышами.

    – Не мог бы ты назвать мне этих мерзких людишек, которые покупают опарышей?

    – Опарышей покупают рыбаки, мистер Ходди. Рыбаки-любители. В стране много тысяч рыбаков, которые каждый уикенд отправляются на реки рыбачить, и всем им нужны опарыши. И они готовы за них хорошо платить. Пройдитесь как-нибудь вдоль реки выше Марлоу54, и вы увидите их на обоих берегах. Свободного места нет!

    – Опарышей не покупают. Люди идут в сад и выкапывают червяков.

    – Прошу прощения, но тут вы не правы, мистер Ходди. Тут вы совершенно не правы. Рыбакам нужны опарыши, а не червяки.

    – В таком случае они и без вас их достанут.

    – Но они не хотят этим заниматься. Вы только представьте себе, мистер Ходди: субботний день, вы собираетесь на рыбалку, а тут по почте приходит симпатичная баночка с опарышами, и вам остается лишь положить ее в сумку и отправиться в путь. Да зачем копать червей и искать опарышей, когда все это может быть доставлено прямо к порогу дома всего за шиллинг-другой.

    – А могу я спросить, как ты собираешься руководить этой твоей фабрикой по производству опарышей?

    Когда он произнес слово "опарышей", показалось, будто он сплюнул шелуху от семечка.

    – Нет ничего проще на свете, чем руководить фабрикой по производству опарышей.

    Теперь Клод держался увереннее, проникаясь все большей симпатией к предмету разговора.

    – Все, что нужно, - это пара бочек из-под автомобильного масла и несколько кусков гнилого мяса или баранья голова. Надо сложить это в бочку, и все. Остальное доделают мухи.

    Если бы он в ту минуту видел лицо мистера Ходди, то скорее всего попридержал бы язык.

    – Конечно, не все так просто. Потом надо посадить опарышей на особую диету. Отруби и молоко. А когда они станут большими и жирными, их надо разложить по жестяным банкам и отправить покупателям. Банка в одну пинту принесет пять шиллингов. Пять шиллингов за пинту! - вскричал он, хлопнув себя по колену. - Вы только представьте себе, мистер Ходди! А одна трупная муха, говорят, запросто дает двадцать пинт!

    Он снова помолчал, но только затем, чтобы собраться с мыслями, - теперь его уже было не остановить.

    – И еще кое-что, мистер Ходди. На настоящей фабрике по производству опарышей не только опарышами занимаются. У каждого рыбака ведь свой вкус. Все опарыши одинаковые, но есть и пескожилы. Некоторым рыбакам только пескожила подавай. А между тем опарыши бывают разных цветов. Обычно они белые, но можно придавать им разные цвета, если кормить их по-разному. Они могут быть красными, зелеными, черными, даже голубыми - если знаете, [380] чем кормить. Самое трудное на такой фабрике, мистер Ходди, это производить голубых опарышей.