Сын графа Монте-Кристо - Александр Лермин

— Теперь дело не в том,— перебила ее госпожа Караман.— Слава Богу, цель достигнута, и мы можем вернуться домой.

— Матушка, и вы здесь? — восторженно воскликнул зуав, целуя руку гувернантки.

Г-жа Караман засмеялась и отдернула. руку.

— Будьте поскромнее,— сказала она,— мы здесь не одни!

— И всем этим опасностям и приключениям вы подвергались из-за меня, граф? — сказал со слезами в голосе Альбер.

Растроганный граф взглянул на молодого человека: да, это был он, сын Мерседес, той женщины, которую когда-то так страстно любил Эдмон Дантес…

— Слава Богу, я нашел вас! — сказал он, с чувством обнимая офицера.

— Боже мой, как обрадуется моя матушка,— произнес Альбер и затем прибавил: — Позвольте мне, граф, представить вам человека, которому я тоже обязан жизнью.

Гратилье вышел вперед и поклонился.

— Простите меня, граф, за некоторую небрежность и неполноту моего костюма, растерянного частью по дороге. Мое имя Гратилье.

Оказалось, что журналист и Альбер свалились не в пропасть, а в глубокую рытвину, заполненную водой, из которой, промокнув до костей, благополучно выбрались и отправились дальше. Случай столкнул их с мисс Эллис и ее спутниками.

— Позвольте,— спросил удивленный граф,— вы, кажется, приятель господина Бошана?

— Да, и вместе с тем корреспондент его газеты.

— Господин Бошан просил меня при случае помочь вам… Вышло как раз наоборот.

Он побледнел и зашатался.

— Вы ранены, граф? — вскричал озабоченный Альбер.

— Не стоит обращать внимания на такие пустяки,— ответил Монте-Кристо.

Г-жа Караман заботливо перевязала ему рану на лбу и поднесла к губам фляжку с коньяком.

— Где Жакопо? — спросил граф.

Зуав грустно склонил голову.

— Жакопо убит,— прошептал он.— Мне кажется, бедняга сам искал смерти. Он умер с улыбкой на устах и со словами: «Я иду, Мануэлита!».

— Бедный Жакопо! — прошептал граф,— мне жаль тебя… Сперо, дитя мое, что с тобой?

Мальчик, крепившийся до сих пор, наконец не выдержал — у него закружилась голова, и он без чувств упал на руки г-же Караман.

— Не беспокойтесь, граф, предоставьте мне заботу о ребенке: я умею ухаживать за больными.

— Молодому графу прежде всего надо отдохнуть,— вмешался Фанфаро.— Не пора ли нам, наконец, вернуться домой?

Граф с благодарностью согласился на это предложение и вместе с зуавом и Альбером направился к тому месту, где лежал Жакопо. Но вдруг остановился и закричал:

— Боже мой, что сталось с Медже?

— Медже? — спросил удивленный Альбер. — А разве она была здесь?

— Да, она довела нас до Уарглы,— поспешно ответил граф,— и затем… но, праведный Боже, вот она!

Возле трупа корсиканца лежала девушка… Аравийка руками обняла голову Жакопо… из груди ее торчала рукоятка кинжала.

Альбер склонился над умирающей.

— Дорогая моя Медже! — вскричал он вне себя.— Взгляни же на меня: это я, твой миленький папочка!

Монте-Кристо тоже склонился над девушкой и осмотрел ее рану.

— Она умрет,— сказал он затем глухим голосом,— кинжал пробил сердце… Спасти ее невозможно, но я могу на минуту привести ее в сознание.

Он поднес ко рту Медже флакон, заключавший в себе универсальное лекарство, переданное графу аббатом Фариа.

По телу Медже пробежала дрожь, девушка медленно открыла глаза, узнала Альбера и слабо улыбнулась.

— Миленький папочка,— восторженно прошептала она, гладя Альбера по руке.

Затем глаза ее закрылись. Медже умерла.

Рыдая, преклонил колени капитан, а Монте-Кристо прошептал сквозь зубы:

— И я — виновник ее смерти!

Кроме Жакопо и Медже погибли еще два спутника графа; тела немедленно были погребены, и затем все направились к французской колонии.

43. Сообщения

Караван двигался в следующем порядке: впереди ехали граф, Альбер и Фанфаро, за ними — Клари, г-жа Караман, Гратилье и Кукушка, а уж потом — остальные спутники графа и мисс Эллис. Гувернантка ехала на верблюде, держа на коленях заснувшего Сперо.

Зуав весело болтал, и г-жа Караман напоминала ему уже не раз, что он может разбудить ребенка.

— Да что это в самом деле, матушка,— сказал, наконец, задетый за живое, зуав,— неужели я могу потревожить сына моего командира? Пусть себе спит спокойно — я в жизни своей не встречал такого храброго и энергичного мальчика. Недаром он — сын Монте-Кристо!

— А, так и вы восторгаетесь графом? — с довольным видом спросила гувернантка.

— Я обожаю его, сударыня.

— Значит, не вы один,— сказала г-жа Караман, взглянув на свою питомицу, которая в эту минуту несколько выехала вперед.

— Понимаю,— ответил зуав,— а теперь скажите мне, какими судьбами попали в Африку вы?

— Очень просто — по желанию миледи.

— В самом деле? Ах, как жаль. А я-то уж думал…

— Что такое?

— Что это вы из-за меня поехали.

— Дурак!

— Очень может быть, но теперь убедительно прошу вас — расскажите мне подробно, как вы попали сюда, в Уарглу, да еще с двумя слугами?

— И сама до сих пор не понимаю. С нами была целая шайка американцев, один из них съел первого мужа своей жены. Нечего сказать, в хорошей мы очутились компании!

— Должно быть, человек с большим аппетитом! Так из-за этого людоеда вы попали в Африку, в Алжир!

— Какой вздор! Мы просто ехали за графом.

— Тем лучше, значит, вы в него влюблены.

— Молчите, пожалуйста! Влюбляться — мне, в мои-то годы?

— Понимаю! Тут замешана мисс Клари, которая…

— Ни слова более! — строго перебила его гувернантка.— Мы следовали за графом, желая помочь ему в поисках капитана Жолиетта. Мы знакомы с его матерью, сеньорой Мерседес, вот и все.

— В самом деле? Очень рад. Так как же насчет американцев?

— Повесить всех их мало! Начальник этих негодяев, тот самый, что съел индейца, а потом женился на его вдове…

— Да вы не шутите? Вот так аппетит!

— Бартон, капитан «Крокодила»…

— Позвольте, да разве на крокодилах ездят?

— Не перебивайте меня, иначе я замолчу.

— Продолжайте, пожалуйста, я нем как рыба. Итак, этот Бартон был капитаном «Крокодила»?

— Да. Чего только он не наобещал нам. По его словам, «Крокодил» как стрела полетит по Средиземному морю и сразу обгонит яхту «Зимородок».

— И что же вышло?

— Вышло как раз наоборот: «Крокодил» едва двигался. Когда мы прибыли в Бон, оказалось, что «Зимородка» и след простыл, а граф уже двинулся в пустыню.

— Совершенно верно, мы собрались живо.

— Я предложила Клари вернуться домой, да разве ее уговоришь! Миледи предложила капитану, его жене и матросам отправиться вместе с нами в пустыню, и вот началась закупка и наем лошадей, верблюдов и арабов — одним словом, всяких скотов…