Ольга. Часть 2 - Василий Кононюк

— Здравствуйте, господин Смит, проходите, присаживайтесь. Расскажите нам, что вам известно о стратегических планах вынашиваемых нынешним руководством России.

— После чисток 36-37-го года, сэр, вся наша агентурная сеть, создаваемая на протяжении последних тридцати лет была уничтожена. В течение двух последних лет мы проводим кропотливую работу по вербовке и засылке в Россию наших агентов, но те возможности, которые у нас были еще три года назад воссоздать за столь короткое время невозможно. Поэтому информация по СССР у нас неполная, отрывочная, базируется на аналитической обработке, как открытых источников, так и агентурных данных. Если кратко: начиная с 1937-го года, в Советском Союзе значительно ускорился рост промышленного производства и внутреннего валового продукта. В 1937-м году он составил около 10 %, в 1938-м году рост промышленного производства составил 12 %, а в 1939-м — 15 процентов. В первом полугодии 1940 года наблюдается дальнейшее увеличение темпов роста и вполне возможно, что по итогам года мы будем наблюдать рост превышающий пятнадцать процентов. При этом, в 1939-м году, рост производства военной продукции увеличился по сравнению с 1938 годом на 40 %. В этом году ожидается дальнейшее увеличение производства военной техники и боеприпасов. Коммунисты готовятся к войне, сэр, причем к войне на западных границах. Складывается впечатление, что они не очень доверяют своему новому союзнику и готовятся отразить нападение, если оно вдруг случится. Интенсивно возводятся стационарные укрепления, которые продолжают линию Сталина по территории Литвы и Латвии до Балтийского моря. Западнее этой линии укрепрайонов, также проводятся срочные работы по подготовке большинства крупных населенных пунктов к круговой обороне. В их окрестностях размещаются воинские части, которым предписано обороняться даже в случае окружения. Все пространство от новой западной границы до старой, видимо, будет использоваться русскими как полоса предполья. Это соответствует их новой военной доктрине — измотать противника в обороне, а затем переходить к наступательным действиям. На присоединенных территориях с первых же дней проводится интенсивная вербовка рабочей силы во внутренние, промышленные районы страны. Кроме этого насильно переселяются жители удаленных лесных хуторов и сел, а также все неблагонадежные, с точки зрения коммунистов, лица. Их жилища используются для размещения и расселения военных и гражданских специалистов, прибывающих в эти районы. Также насильно переселяются все, кого НКВД подозревает в нелояльности с новой власти. За эти восемь месяцев, уже несколько миллионов человек призваны в армию, завербованы на работу и переселены в рамках, так называемой, — «мягкой эвакуации».

— Вы называете перемещение части населения из присоединенных областей, — «мягкой эвакуацией». Какие факты заставили вас употребить такой термин?

— Это название своему плану переселения части населения приграничных областей дали сами русские, сэр. Несмотря на договор с Германией, они не скрывают, что продолжают опасаться нападения с ее стороны и усиленно готовятся к обороне. Эти настроения передаются местному населению. С другой стороны, оттоку во внутренние районы страны способствует острая нехватка наличных денег на присоединенных территориях. Старая валюта обесценилась в связи с исчезновением соответствующих государств, ее обмен на советские деньги проводился в весьма ограниченных объемах. Обмен велся по весьма грабительскому курсу, от реального соотношения валют он отличался раз в десять. Таким образом, огромное количество товарной массы осталось без денежного обеспечения, и единственным выходом для большей части населения стал поиск работы оплачиваемой в новой валюте.

— А когда они ожидают этого нападения вам известно?

— Поскольку все планы подготовки новых территорий к обороне должны быть выполнены к концу этого года, то не трудно предположить, что русские ожидают нападения Германии весной следующего года.

— Адмирал, у нас есть данные о том, что Германия разрабатывает планы удара по русским?

— Нет, сэр, такими сведениями мы не располагаем. А поскольку наши возможности в Германии весьма значительны, то смею утверждать, что если бы такие планы существовали, мы бы о них знали.

— Что вы скажите на это, господин Смит? Как, по-вашему, это обычная русская паранойя или нечто иное?

— Если позволите, сэр, перед тем как ответить, я приведу пример, иллюстрирующий мой ответ.

— Слушаем вас внимательно.

— Начну с того, что еще неделю назад все эксперты сходились во мнении, что береговая оборона Финляндии не по зубам русской авиации и их Балтийскому флоту. Никто не подозревал, что у них есть бомбы способные разрушить подобные укрепления и средства их доставки. Отдельно отмечу, что на вооружении нашей авиации, да и в других странах, подобных боеприпасов, пока что, нет. Нет их не потому, что их трудно изготовить, а потому, что это узкоспециализированные изделия, которые пригодны лишь для уничтожения массивных артиллерийских дотов с толщиной бетона превышающей два метра.

— Вы хотите сказать, что финский броненосец был потоплен другими бомбами?

— Я лишь повторяю заключение экспертов, сэр.

— Продолжайте.

— Минимальный срок разработки такого боеприпаса и предложенного русскими способа доставки его до цели — один год, а реальный — полтора. Даже если предположить, что проект был задуман, как противокорабельный, остается открытым вопрос со специализированным снарядом, ведь для борьбы с кораблями, по мнению всех экспертов, достаточно обыкновенной мощной фугасной бомбы с замедлением взрыва. Получается, русские начали разработку бетонобойной бомбы в начале 39-го года, именно тогда, когда они прилагали все возможные усилия, чтоб добиться нового соглашения с Францией и Великобританией о совместном противодействии Германии в случае новой агрессии против любой из европейских стран.

— Это могла быть просто перспективная разработка, из разряда — «на всякий случай»…

— Нет, сэр. Такое было возможно при Тухачевском, который раздавал деньги на самые фантастические проекты. После 1936-го года от них осталась треть, зато они все доведены до конца и поступили на вооружение. Они начали эту разработку именно для войны с Финляндией, а раз ее санкционировали, значит, у русских для этого были веские основания, что и подтвердилось. Таким образом, отсутствие планов нападения на Россию в данное время, не означает, что они не могут появиться до следующей весны. Судя по поведению русских, они уверены, что такие планы появятся в ближайшее время.

— Господин Смит, я наслышан о вашей идее, что в русском правительстве консультантом работает провидица, которую вы безуспешно пытались уничтожить. Лучше скажите нам свое мнение, почему русские начали десантную операцию в не самое подходящее время. Эксперты утверждают, что половодье в Финляндии еще не закончилось, и дальнейшее наступление русских будет затруднено.

— При всем уважении, сэр, это не только моя идея, но и бывшего российского министра иностранных дел, господина Литвинова. Именно он, и господин премьер-министр, а не я, настаивали на срочной ликвидации этой девушки, которую господин Литвинов считал провидицей. Я был против, и в настоящее время разработкой этой темы мы не занимаемся. Что касается вашего вопроса, сэр, то русские четко обозначили свою цель с самого начала конфликта. Это устранение угрозы своему северо-западному флангу и второму по величине промышленному центру России. Поэтому, они пытаются не завоевать Финляндию, а добиться принятия выдвинутых ими условий с минимальными затратами сил и средств. С этой точки зрения, время операции не имеет значения. Русские фактически рассекли Финляндию пополам, заблокировав основные пути снабжения самой боеспособной группировки финских войск на Карельском перешейке, а сейчас ждут, пока финское правительство не поймет безнадежность ситуации. Второй целью, как мне кажется, было желание продемонстрировать всем, а особенно нашему правительству, что они способны на неприятные сюрпризы, которые от них никто не ожидает. Наши планы, не мне судить, насколько они реальны, нанести бомбовые удары по бакинским нефтепромыслам, русским хорошо известны, и они торопились продемонстрировать нам свои возможности на море. Надо отметить, что демонстрация была впечатляющей.

— Они могли бы продемонстрировать это и через неделю, и через две…

— Мы же никому не сообщали, что эти планы — блеф, и у них есть достаточно времени. А может они спешили начать до того, как Германия примется за реализацию плана «Гельб».

— Адмирал, какие у вас сведения по этому поводу?

— Очередной по счету термин начала операции назначен германским Генштабом на 10 мая. Но нет никаких гарантий, что он не будет отменен в последнюю минуту, как это уже не раз бывало.