Беглец - Лоринна Ли

— Ну что же… Пора мне отступить. В сущности, дело сделано. С этими словами Спайдер равнодушно отвернулся от долины людей. Он досадливо поморщился, когда взгляд его упал на темнеющую вдали громаду Урочища, и стал готовить Накопитель к переходу. Муравьи-рабочие покорно впряглись в одну из телег, и существо, гордо именовавшее себя «стратегом», направилось в обратный путь.

Высланный повторно отряд охотников во главе с едва ли не последним Распознающим, оставшимся в строю после ареста «заговорщиков», обнаружил на опушке лишь мусорные кучи, и телеги. Глубокомысленно заключив, что насекомые делать повозки не в состоянии, люди направились назад, в свою разоренную Долину.

На Совете долго спорили, пришли к выводу о том, что выродки-Арахниды еще живы, повесили пару подозрительных типов, на чем дело и затихло.

Меж тем, необъявленная война шла своим чередом. Вернулись из степей восточные жители, нищие и голодные.

Их отряды повывели почти всех тварей, охотящихся на людей в центральной части долины. Потом удалось поджечь остатки заборов вокруг двух деревень, откуда-то и дело взлетали ненасытные арлекины и их «пассажиры». Вооруженные кто чем, селяне и восточные кочевники ворвались на пепелище как раз тогда, когда проснулось Урочище.

На озимые ринулась саранча, в реках появились водомерки, на опушках в каплях росы там и сям поблескивали охотничьи тенета пауков. Молодняк гигантских насекомых не был выбит, ибо не состоялся поход Распознающих, а потому тварей оказалось много как никогда.

Новая Хозяйка Сил не старалась выгонять Порченых на опушку, как это ранее делал Спайдер, но на них изнутри давили новые виды гигантских насекомых. Сила, возросшая во много раз, эманируемая Пробудившимся Божеством-из-Холма расходилась вокруг концентрическими кругами, порождая волны экспансии насекомых.

Уже к середине лета, когда от «солдат» армии Арахнида не осталось и следа, люди в Долине поняли, что гибель их не за горами. Тучные стада, пашни, огороды — все это было сожрано, исчезло дымной струйкой. Многие дома лежали в развалинах, почти в каждой семье было как минимум по одному погибшему во время весеннего нашествия Порченых Тварей. Школа Распознающих, вместе с отрядом самых обученных военному делу людей стали далекой сказкой, авторитет старейшин полностью испарился. Во время голодных волнений одного из них забили кольями выжившие из погорелых селений люди, обвинив в скрытом сектантстве. Амбары погибшего вскрыли и разграбили, равно как и имущество. И никто не мешал погромщикам спокойно растащить по норам неправедно полученное добро. Рухнуло не только хозяйство. Погибли не только воины, охотники и мирные люди. За одну весну рухнули сами устои общества, сложившиеся еще во дни великого перехода с севера. В своем логове Спайдер мог торжествовать полную победу. Он и не надеялся расправиться с Долиной за один лишь сезон, планируя долгую и упорную войну. Теперь же, пусть бы он даже и оставил людей в покое, всё пребывающие гигантские насекомые и голод довершат разгром. Но он и не собирался складывать оружие. В своем лагере он трудился, не покладая рук, совершенствуя «стратегию» и готовя новую армаду. Что там Долина, жалкий «заповедник двуногих»! Перед ним вся планета, на которой еще ютятся по щелям полудикие наследники человеческой цивилизации. А потому жизнь вокруг Накопителя кипела, все новые и новые бойцы его армии становились в строй. К следующей весне он намеревался явиться людям воочию, свершив месть за убиенных Арахнид. И двинуться дальше, на поиски других людских поселений.

ГЛАВА 27

Стояла удушливая ночь. Очередная ночь после страшного нашествия, опустошившего Долину несколько месяцев назад. Ночь, для людей полная щемящей тоски и ожиданий самых нежелательных перемен. «Заповедник двуногих», после нескольких веков относительно спокойного существования оказался погруженным в первобытный хаос времен Переселения. Волны тьмы качались вокруг немногих домов, еще пригодных для того, чтобы служить убежищем. Из чернильного моря, полного неясных шорохов и слепящего звездного света в любой миг мог выскочить древний враг человечества. Время, когда тварь с кошмарными глазами-блюдцами, в которых отражается цепенящий свет луны, могла прыжком пересечь тонкую грань между светом и хаосом, чтобы выкрасть из люльки ребенка или, околдовав, унести взрослого вооруженного мужчину, лишенного собственным страхом возможности к сопротивлению.

Когда-то в этом месте находился общественный кораль богатой общины. Тут блеяли овцы и мычали коровы. Сейчас, в неверном свете лунного серпа представали развалины, навсегда покинутые всеми формами млекопитающих. Йарра, скользившая вдоль поросших сорными лианами остатков забора чувствовала, что внутри разрушенного крыльями Арлекина строения не совсем пусто. В прохладном пепле лежали продолговатые яйца, величиной с коровью голову каждое, а счастливая мать, бдительно шевеля усами, охраняла их, лениво пережевывая последнюю козу из стада, принадлежавшего несчастной общине.

Подобное положение дел еще год назад было немыслимым. Порченые рожали потомство либо в глубине Урочища, либо же, да и то в крайнем случае, на опушках. Очень редкие из них осторожно пытались обжить южные угодья Долины, фактически покинутые людьми. Сейчас холоднокровные дети Хозяев Жизни повсюду.

Впрочем, и самой Йарре вряд ли пришла в голову сумасшедшая мысль посетить центральный район Долины, даже ночью. Распознающие нашли бы способ вскрыть ее присутствие, и превратили бы такую прогулку в жестокую травлю Арахниды. Обладая своими новыми навыками, далеко превосходящими способности любого из двуногих, она бы наверняка избежала гибели, но ей с неизбежностью пришлось бы убивать. Раньше изгнанница отнеслась бы к подобной перспективе спокойно. Пожалуй, в определенный период своей жизни она готова была сама начать охоту на Распознающих. Однако шли годы, она взрослела. Страх и былая ненависть уступила место вначале безразличию. Потом некоторой жалости к двуногим. Человек стал на планете таким же гонимым и затравленным существом, каким некогда оказалась Арахнида.

После того, как в душе девушки появились первые ростки того чувства, которое весьма ценилось в эпоху древней человеческой цивилизации и именовалось состраданием, Арахнида заметила в себе еще одну перемену. Общение с Божеством-из-Холма, подчас весьма тесное, когда психика девушки буквально растворялась в могучем разуме Пробужденной Силы, привило ей любовь ко всяким формам жизни. Бурная сила, источаемая пришельцами, которая некогда позволила планете оправиться от страшной катастрофы, положившей конец могуществу человечества, не могла быть разрушительной.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});