Беглец - Лоринна Ли

Дальше простиралась саванна. Здесь Спайдер чувствовал себя спокойно. Те немногие мили, которые ему оставалось пройти до своего убежища, были совершенно не значительным расстоянием в сравнении с тем, сколько он прошел, изучая окружающий мир. Никаких неожиданных опасностей он не встретил, и вскоре оказался у ворот своей цитадели. В месте, где силы, пущенные Богиней великой Дельты и другими пришельцами, обходя магнитную аномалию, сходились в некий фокус. Тут стояло детище Спайдера, которое улавливало и собирало силы, посылаемые Хозяевами Жизни для пробуждения Холма Урочища.

Спайдер долгое время размышлял, как ему быть с Йаррой. План нападения на Долину дал неожиданную трещину. Предсказать время пробуждения Божества-из-Холма и предательство Йарры он не сумел. Начинать атаку на человечество из своей цитадели он не мог. Собранные им силы слишком слабо управляемы. Основные надежды он возлагал на силу Урочища — и они пошли прахом.

Кроме того, в нем жила оскорбленная мужская гордость. Чужак с момента встречи в гроте жил уверенностью, что глупая девчонка вскоре увидит в нем некое сверхсущество, на которое будет глядеть снизу вверх, разинув рот. Он собирался продолжить род Арахнид, его потомки должны унаследовать Землю у двуногих, которых следовало уничтожить военным путем. Крушение этих надежд он не смог бы простить Йарре никогда и не при каких обстоятельствах.

Все же Спайдер надеялся, что девчонка одумается. Огромные силы, доставшиеся ей по чистому везению и по его, Спайдера, милости, могли вскружить голову. Пройдет время, и она одумается, думал Арахнид в те минуты, когда оскорбленная гордость уступала место холодному расчету.

— Девчонка оказалась в центре возможностей, которые превыше всего того, что могли вообразить ее куриные мозги. Жить изгоем в человеческом стаде, а потом стать повелительницей целого океана мощи! Нет, соплячка одумается, поймет, что без меня она так и была бы беззащитной дурой, которую гоняют двуногие и восьмилапые хищники. Сила Урочища, даже пробужденного, ничто в сравнении с тем, что могу накопить я. А знания ее о мире равняются знанию кролика, изредка покидающего свою нору, чтобы порезвиться на окружающих полянках. Когда я начну войну с людьми, она убедится — сила моя безгранична, разум не знает предела и границ в этом мире. Да и в конце концов — люди убили не только Арахнид, но и ее воспитателя. Она должна присоединиться ко мне, чтобы отомстить.

Спайдер не стал делать попытки обрушить свои силы, накопленные для войны с Долиной, на Урочище. Он решил подождать, когда Йарра, наигравшись в волшебницу, признает его лидерство. Да и попытка идти против дерзкой девчонки, в конце концов, могла стать войной с одним из космических пришельцев. А это для Спайдера было невозможным. Он знал, верил в то, что они есть источник благих изменений на планете. Воевать с одним из них… Сама мысль об этом была кощунственной.

Сам факт того, что он воровал вибрации, посылаемые Хозяевами Жизни в Урочище, делало его миссию в глазах самого Спайдера несколько еретической, требующей самооправданий. Но он знал, что эта «инициатива» не будет замечена той же Богиней Великой Дельты. А вот нападение на собрата может привести к каким-нибудь резким действиям Хозяев Жизни. Этого Арахнид откровенно боялся.

Посему, он стал продолжать подготовку к уничтожению человечества, бдительно наблюдая за Урочищем. Ему и в голову не могло прийти, что Йарра считает его чудовищем, по сравнению с которым даже двуногие кажутся существами вполне безобидными. Знай он о беседе Арахниды с Дарием, Спайдер сделал бы все, чтобы уничтожить дерзкую выскочку и восстановить свою власть над Урочищем.

ГЛАВА 26

Белая Башня дала Арахниду многое. Даже слишком. Несмотря на краткость своего пребывания внутри артефакта, оставленного канувшей среди звезд человеческой цивилизации, он еще долгое время не мог знать, что делать с большинством полученных знаний. Они лежали внутри его сознания грудой бесполезного хлама. Со временем, впрочем он освоился со своей «эрудицией». Например, Спайдер с огромным наслаждением именовал насекомых своего пестрого воинства названиями, которые дали им люди прошлого. Какой-то особый, темный юмор усматривал Чужак в том, что армия, призванная навечно вымести людей с планеты, именуется давно мертвым языком, который вот уже несколько тысячелетий недоступен впавшим в дикость двуногим.

Вот и сейчас, стоя на опушке леса и готовясь дать команду к наступлению, Арахнид ухмылялся, глядя на позиции авангарда. Авангард состоял из нескольких телег, влекомых жуками-носорогами. Жители беспечно дремлющей долины людей именовали этих тупоумных созданий без затей, просто Бодачами, но Спайдер стал теперь «эрудитом». Носороги были почти совершенно невосприимчивыми к волевым импульсам своего командира. Только сила Хозяев Земли, аккумулированная Арахнидом, смогла сделать из них более или менее приемлемых носильщиков. Воевать с двуногими они не хотели, да и не умели. Зато, они доставили на поле боя не только Накопитель, но и вместилища штурмовых сил.

Чужак с особым наслаждением произнес вслух словечко из военного лексикона далекого прошлого Земли — «штурмовые силы».

Спайдер подошел к первой телеге, сторонясь беспокойно перебирающего лапами носорога, и откинул крышку. В лицо пахнуло тепловатой гнилью. Из отвратительно пахнущего месива, уложенного внутри деревянного короба до верху, показалась уродливая голова, увенчанная короткими жесткими антеннами. Потом грузное тело вывалилось на зеленую траву, источая зловоние. Носорог метнулся в сторону, и Арахниду стоило больших ментальных усилий добиться вновь его тупой покорности.

Огромный пестрый жук-арлекин отряхивался, суча лапами и бестолково хлопая надкрыльями. Избавившись от гнусно пахнущих комьев, он выглядел сейчас вызывающе пестрым на фоне равномерной зелени подлеска.

Раскраска арлекина была уместна в южных джунглях с их буйством красок, откуда, собственно, и доставил яйца этих жуков Спайдер, заставив их развиваться у Накопителя. Это его первенцы, три десятка пестрых жуков послужили как бы прологом созданию небывалого воинства. Сами по себе они не очень воинственны — любые местные стрекозы или осы подошли бы для атаки на поселения людей больше, чем эти махины. Но Арахнид был расчетлив. Он выведал в Башне, что с незапамятных времен эти твари, облюбовавшие плоды гниющих фиговых деревьев, совершали удивительно далекие перелеты. При этом они традиционно служили «транспортом» для многих видов насекомых-паразитов, которых природа обделила талантами к путешествиям. Например, на арлекинах отправлялись в свои губительные набеги хищные ложноскорпионы, «америхернесы». Банды этих чрезвычайно прожорливых тварей прятались среди обычных паразитов, высаживаясь за многие мили от места своей предыдущей охоты.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});