Серийные убийцы от А до Я. История, психология, методы убийств и мотивы - Питер Вронский

охваченные лихорадкой, они переходили от одного убийства к другому.

Скорее всего, преступлениями руководил Мухаммад; их тайминг отражает события в его личной жизни. Как Кьюненен, он пытался поддерживать привычный образ жизни и делать карьеру, однако по какой-то причине это не удалось. Он не смог пережить свои неудачи и «сорвался» в жестокую кампанию со снайперскими убийствами, унесшими жизни от десяти до двенадцати невинных жертв. В обоих случаях срыв следовал за чередой других нарушений общественных норм. Кьюненен торговал наркотиками; Мухаммад нарушал распорядок в армии, похитил своих детей и угрожал бывшей жене. Пройдя путь от семейного человека, служащего в армии, до бездомного из приюта, у которого отняли детей, Мухаммад неизбежно начал перекладывать вину на других людей и мечтать о мести. Точно так же было и с Кьюнененом.

Отличие Кьюненена и Мухаммада от массовых убийц заключается в отсутствии серьезных психических заболеваний и сохранности их интеллекта, эго и мыслительных способностей. И Кьюненен, и Мухаммад были людьми относительно адекватными, самодостаточными и целеустремленными – они воспользовались этими качествами, когда начали убивать.

Ни одна из вышеупомянутых классификаций не является окончательной. Каждые пару лет возникает серийный убийца, больное воображение которого выходит за пределы всех существующих параметров и категорий. Достаточно вспомнить, что когда Ренвика Уильямса в 1790 году судили как лондонского Монстра за то, что он резал женщинам одежду, его преступление называли «столь новым в анналах человечества, столь необъяснимым и неестественным, что в него просто невозможно поверить». К несчастью, анналы человечества с тех пор прошли долгий путь и, вероятно, пройдут еще: нет ничего невозможного!

5. Вопрос безумия: Что у них в голове

Главная ошибка в попытках понять, почему эти люди таковы, заключается в том, что мы смотрим на них с точки зрения собственных стандартов поведения. Они думают не так, как вы или я. Мы не знаем почему – но они думают по-другому.

Джим Райт, Отдел поведенческих исследований ФБР

Если помнить о том, что все мы безумны, все тайны развеиваются и жизнь становится ясной.

Марк Твен

Мало кто станет оспаривать тот факт, что Герберт Маллин, спасавший Калифорнию от землетрясения, убивая людей, и Эд Гин, обивавший стулья человеческой кожей, были сумасшедшими. Куда сложнее определиться насчет студента юридического факультета Теда Банди, который убил двадцать женщин, одновременно работая на телефоне доверия по предотвращению самоубийств, или Джона Уэйна Гейси, который разговаривал с первой леди, а потом возвращался домой и ложился спать, зная, что в подвале у него тридцать три трупа. С одной стороны их преступления – чистое безумие, но с другой Банди и Гейси прекрасно знали, что делают. Так насколько они были сумасшедшими?

Признание невменяемым

Часть проблемы в том, что нет четкого определения невменяемости – врачи определяют ее не так, как судебные власти.

Признание невменяемым существовало в английском праве со времен Генриха III (1216–1272), когда король мог отменить смертный приговор невменяемому преступнику, если удавалось доказать, что он и раньше выказывал признаки иррационального поведения. В таком случае осужденного, как правило, запирали в монастыре.

В следующем веке эта правовая норма утвердилась в законодательстве и больше не требовала вмешательства короля.

В 1581 году судебные власти пришли к выводу, что им необходим некий критерий, и решили начать с «осознания разницы между добром и злом»134.

В 1843 году в английской юриспруденции к концепции невменяемости прибегали чаще всего адвокаты, защищавшие убийц. Так душевнобольной Дэниел Макнотен решил, что ему угрожает премьер-министр сэр Роберт Пил, и по ошибке застрелил личного секретаря Пила. Его оправдали на основании невменяемости – то есть правила Макнотена, действующего по сей день. Оно применяется во многих западных странах, включая США, для определения невменяемости в суде. По этому правилу:

Для того чтобы защита могла быть построена на невменяемости, должно быть ясно доказано, что во время совершения деяния, обвиняемое лицо находилось под таким влиянием умственной болезни, что не могло сознавать природу и качества деяния, то есть отличать добро от зла135.

Иными словами, чтобы заявлять о невменяемости, подсудимый должен доказать, что не отличал добро от зла или не сознавал, что делает, по причине психического заболевания.

В 1887 году судебные власти в США расширили условия для признания невменяемости. Они считали, что правило Макнотена извиняет тех, кто не отличает добро от зла, в отличие от тех, кто знает, что творит зло, но не может сопротивляться этому стремлению из-за психического заболевания. На процессе «Штат Алабама против Парсонса» судья заявил:

Если, по причине такового психического заболевания, он утратил способность отличать добро от зла и избегать нежелательных действий, это значит, что его свободная воля в тот момент не действовала136.

В 1954 году американские суды дополнительно расширили критерии для признания невменяемым на процессе «Дурхем против США»: «Обвиняемый не несет уголовной ответственности, если его правонарушение является результатом психического заболевания или умственного дефекта»137. Это широкое описание было зафиксировано в 1962 году для судебных властей в тесте, предложенном Американским институтом права:

Человек не считается ответственным за криминальное деяние, если на момент его совершения в результате психического заболевания или дефекта был лишен достаточной способности оценить криминальность своих действий или привести эти действия в соответствие с требованиями закона. Термин «психическое заболевание или дефект» не включает отклонений, проявленных только в ходе совершения преступления или других противоправных действий138.

С 1955 по 1984 год на каждом процессе, где защита пыталась настаивать на невменяемости подсудимого, приводились конфликтующие между собой заключения психиатров, которые не могли сойтись на точном определении «достаточной способности» к оценке криминальности своих действий у обвиняемого. Адвокаты серийных убийц, которые пребывали в здравом уме, хитро скрывали свои преступления и отлично справлялись с повседневной жизнью, пытались добиться их оправдания по причине невменяемости – те, мол, не могли сопротивляться стремлению к убийству, хоть и знали, что это неправильно, потому что ими руководила болезнь.

Такое широкое определение невменяемости привело к тому, что на суде Дэна Уайта, убившего мэра Сан-Франциско Джорджа Москоне и его помощника Харви Милка в 1978-м, использовалась так называемая «Защита Твинки»[16]. На тех же основаниях пытались доказать невменяемость подсудимого и адвокаты Джона Хинкли, покушавшегося на президента Рональда Рейгана. В октябре 1984 года Конгресс принял Акт о реформе признания невменяемости, который возвращал определение, близкое к исходному варианту правила Макнотена:

На момент совершения правонарушения обвиняемый в результате серьезного психического заболевания