Избранное - Ба Цзинь

Жушуй хотел возразить ей, сказать, что никакой жены у него нет, но не мог произнести ни слова. Глаза его наполнились слезами. Он плакал не только из-за Жолань, но и из-за своей уязвленной гордости.

Его слезы смягчили сердце девушки, оно было полно любви к нему. Она забыла о себе и с печалью проговорила:

— Есть жена или нет ее, не все ли равно? Настоящая любовь преодолеет любое препятствие. Я люблю вас. И знаю, что вы меня тоже любите. Все остальное не имеет значения. — Голос ее становился все тише, но Жушуй отчетливо слышал каждое слово. Она умолкла, но голос ее, казалось, стоял в воздухе, звучал в его сердце, парил. Глаза девушки светились слезами страдания, но и радости. Лицо порозовело.

Эти ласковые слова Жушую и во сне не снились, лицо его просветлело, он подошел к ней и с радостным изумлением проговорил:

— Жолань, ты в самом деле так сильно меня любишь, что можешь все преодолеть? — Он хотел обнять ее, но руки дрожали и не повиновались ему. Он стоял, не двигаясь.

Жолань нежно, с любовью посмотрела на него и звонким голосом проговорила:

— Да, ради вас я могу пожертвовать всем, но вы должны приносить пользу обществу.

— Что значат твои слова? — удивился он, голос его дрожал. Казалось, счастье, которое вот-вот должно было прийти к нему, посмеялось над ним.

Она взглянула на Жушуя, заулыбалась. Ее ласковый, полный любви взгляд принес ему утешение.

— Я не хочу, чтобы вы стали чиновником. Я помогу вам начать новую жизнь. Вы воспрянете духом… О вашей жизни, о вашем прошлом мне вчера рассказал господин Чэнь.

— Жолань, какая ты хорошая! Я и подумать не мог… — говорил он возбужденно, хотел броситься к ней, обнять, поцеловать, но волнение мешало ему; лицо его раскраснелось, он долго молча смотрел на нее широко открытыми глазами. Она тоже улыбалась и не отрываясь смотрела на него, как на ребенка. Затем, легонько покачивая головой, ласково обратилась к нему:

— Все люди поступают так, когда любят. Каждая женщина в этом возрасте мечтает о любви. Тут нет ничего необычного. Я люблю тебя. Понимаю тебя. Хочу помочь тебе забыть прошлое.

Он улыбался ей в ответ, на лбу выступили капли пота. Он вытащил платок, вытер лоб и словно в забытьи проговорил:

— Не сон ли все это? Мне кажется, что я вижу чудесный сон… Ты пришла… Это прекраснее сказки.

— Я не знала, что твоя жизнь была такой безотрадной, что ты так страдал. — Она с любовью смотрела на него, стараясь утешить. — Почему ты раньше не сказал мне об этом? Почему таил это от меня? Если бы не господин Чэнь, кто знает, когда бы мы поняли друг друга? — Она упрекала его, как молодая мать горячо любимого сына.

Неожиданно налетевшее чувство захватило его. Сердце, полное любви, заволновалось. Любовь разоружила Жушуя, и впервые он признался девушке.

— Прости меня, Жолань. Я слабый и никчемный человек… — Он и сам не знал, как эти слова вырвались у него, они звенели у него в ушах. Только что Жушуй был полон решимости принять ее любовь и подарить ей свою, но сейчас он опять потерял мужество и начал колебаться. Печальный образ матери всплывал перед его глазами, затем это видение сменялось умоляющим, глуповатым лицом жены. Он лихорадочно соображал: «Как я все это устрою? Мы поженимся. Мать не признает нашего брака, отец тем более. Они никогда не простят меня. Так стоит ли ради этого брака гневить отца и мать и потом жалеть об этом всю жизнь? Ради собственного счастья разрушить семью. Какой же я после этого человек! И будет ли Жолань верить мне, если я поступлю подобным образом?» Ему казалось, что он летит в пропасть. Из глубины сердца вырвался вопль отчаяния.

— Жушуй, что с тобой? — спросила она, увидев печаль на его лице. Но не поняла, почему он вдруг переменился. Она подошла к нему почти вплотную и с нежностью взглянула на него. Взгляд ее проникал Жушую в самую душу. Ласковым тихим голосом она спросила: — Неужели ты не можешь понять меня?

Жушуй почувствовал, что никогда еще не попадал в такое трудное положение. Мысли его работали с лихорадочной быстротой, сменяя одна другую. То ему казалось, что он прав, затем он снова начинал думать, что ошибается. Он было протянул руку, чтоб обнять ее, но тут же в страхе отпрянул. «Нельзя! Нет, нельзя!» — в смятении говорил он сам себе. Затем, печально качая головой, в отчаянии повторил: «Нельзя! Ни в коем случае нельзя этого делать. Моя жизнь кончена!» Вдруг он начал раскаиваться.

— Я недостоин тебя. Я безвольный человек. — Он не смел взглянуть на нее. Глаза его были сухими, но сердце исходило слезами.

— Почему недостоин? Ведь я сама этого хочу. — Она заботливо и с изумлением смотрела на него, а потом, поняв, что творится у него на душе, встревожилась.

Жушуй тоже был взволнован. Он не сомневался в Жолань. Был ей признателен, полон любви к ней. Ему хотелось встать перед ней на колени и одарить ее своей любовью. Но в это время совесть, словно грозный призрак, напомнила о себе, а вслед за ней — образ матери, жены, отца, вся его прошлая жизнь, общество — все встало перед ним. В его сердце происходила отчаянная борьба. Он почувствовал, что силы покидают его. «Жертва», — молнией пронеслось в голове. Он стал постепенно приходить в себя. Наконец Жушуй принял решение и, собрав все свое мужество, твердо проговорил:

— Я сожалею, Жолань, что познакомился с тобой. Не судьба нам быть вместе. Надеюсь, ты забудешь меня. Союз наш невозможен. Я должен ехать домой. Это мой долг.

Он не посмел взглянуть на нее. Жолань хотела сказать что-то, но он со слезами в голосе промолвил:

— Прощай! — и, пошатываясь, пошел прочь.

Шел он быстро. Ему казалось, что она жалобно зовет его. Он заткнул уши. Идя в гостиницу, он считал себя добродетельным человеком, но у себя в комнате повалился на кровать и залился слезами. Когда Жушуй уходил, Жолань с грустью смотрела ему вслед. Бессильно прислонившись к дереву, она долго не могла произнести ни слова. Потом дважды окликнула его, но он, не обернувшись, скрылся за поворотом.

Ей очень не хотелось возвращаться в гостиницу. Одиноко брела она по дороге. Вокруг все было полно печали. Казалось, сама природа сочувствует ее горю. Жолань вошла к себе, взяла лист бумаги и, плача, написала Чэнь Чжэню письмо:

Господин Чэнь Чжэнь!

Сегодня в лесу было разыграно действие из трагедии. Я готова была отдать ему свое сердце, помочь забыть все прошлое, залечить его раны, вдохнуть в него энергию, создать для него новую жизнь, помочь ему стать смелым человеком. Я поступила так, как Вы хотели. Вы говорили, что моя любовь может спасти его, я готова была принадлежать ему безраздельно. Мне ничего не нужно было от него, потому что я по-настоящему его люблю. Но вышло все наоборот, я заставила его еще больше страдать. Моя любовь не может помочь ему. Он плакал, покидая меня. Я до сих пор не могу забыть слов, которые он сказал мне на прощанье. Я тоже плакала всю дорогу. Конечно, я люблю его. Но нам нужно расстаться. Я не в обиде на него. Я знаю, он любит меня, но не верит в мою любовь, не верит, что моя любовь поможет ему. Поэтому наши отношения закончились так печально. Я никогда не смогу повторить того, что говорила сегодня. Я выполнила Вашу просьбу, но все безрезультатно. Я виновата перед Вами и прошу простить меня. Вы были так добры ко мне, уважали меня, возложили на меня такую важную миссию, — Вы верили, что моя любовь может спасти его, верили, что я могу поступить, как поступают девушки-славянки, я вам очень признательна, но вы переоценили мои возможности.

Мне нельзя оставаться здесь. Все окружающее будит во мне горькие воспоминания. Я решила переехать на время к Юньюй и поживу у нее, вероятно, до начала учебного года. Будет время, заходите к нам почаще. Надеюсь, Вы будете сообщать мне о Жушуе. Я всегда буду глубоко уважать Вас, хочу надеяться, что и впредь Вы не оставите меня своими советами.

Часто ли Вы бываете у Жэньминя? Говорят, что его жена сильно больна. В следующее воскресенье я навещу их. Юньюй тоже собирается. Надеюсь встретить Вас там. Желаю счастья.

Чжан Жолань.

8

Прошел год. Стоял ясный летний полдень. В лесу, расположенном на берегу, прогуливался человек, высокий, худощавый, лет тридцати. Лицо его было спокойно, но на лбу обозначились морщины. На нем была рубашка с отложным воротником, в левой руке он держал пыльник, в правой тросточку. Шел он медленно, то и дело останавливаясь и глядя по сторонам: он радовался окружающей природе. Человек подошел к колодцу. Там, придерживая одежду, набирала воду молодая девушка с полевыми цветами в волосах. Он остановился, посмотрел по сторонам, улыбнулся. Наполнив кувшин водой, девушка собралась уходить, но вдруг подняла голову, увидела подошедшего к ней человека и, видимо узнав его, улыбнулась и пошла к хижине.

Перед хижиной на бамбуковом стуле сидел седовласый старик, в руках он держал веер из душистого тростника и отгонял мух. У ног его лежала черная собака. Увидев молодого человека, старик внимательно посмотрел на него и, видимо тоже узнав, приветствовал: