Комментарий к роману А С Пушкина Евгений Онегин - Юрий Лотман

Мы все поем уныло. Грустный вой

Песнь русская. Известная примета!

(V, 87).

"Свадебные песни наши унылы, как вой похоронный" (XI, 255). Ср.: "Грусть есть мотив нашей поэзии - и народной и художественной" (В. Г. Белинский). Анализ связи этого положения с пушкинской концепцией см. : Мордовченко Н. Белинский и русская литература его времени. М.-Л., 1950, с. 184. "Воспоминанья прошлых дней", в которые погружается Онегин, имеют весьма ясную целенаправленность: вольность и падение Новгорода - памятники смуты в Москве (башня Годунова) - Минин в Нижнем Новгороде - Степан Разин (с проекцией на Пугачева) на Волге. Что же касается исторических воспоминаний в Астрахани, то это вряд ли было взятие города Иваном IV (в этом случае уместнее было бы привести героя в Казань) - скорее, речь шла о взятии Астрахани Разиным, событии, которому П посвятил специальную песню в разинском цикле. Где-то в истоке или в конце этой цепи должны были поместиться описания военных поселений.

В печатном тексте "Путешествия", как и в сводной рукописи предполагавшейся восьмой главы, Онегин после Астрахани попадает на Северный Кавказ - на пятигорские воды. Однако в черновике этому, видимо, предшествовал переезд через Дарьяльское ущелье в Грузию, что разрешило бы некоторые хронологические трудности, возникающие при истолковании нынешнего текста (см. VI, 483).

Картинам дикой и величественной природы Кавказа противопоставлено "водяное общество".

VI, 199 - Кто жертва чести боевой,

Кто Почечуя, кто Киприды...

Почечуй - геморрой; написанный с заглавной буквы и поставленный в один ряд с Кипридой (см. с. 242), зд. олицетворяющей венерические заболевания, он превращается в некоторый символический образ патронального божества канцелярского образа жизни.

Зачем не чувствую в плече

Хоть ревматизма?

Ревматизм в плече - болезнь денди; ср.: "Разве я последние полгода не страдал ревматизмом в левом плече и лихорадкой в мизинце? Так ли уж вам необходимо открыть это гнусное окно и одним ударом оборвать нить моей несчастной жизни?" (Бульвер-Литтон, с. 196).

С Атридом спорил там Пилад... - Идеальные друзья древнегреч. мифа Орест (Атрид) и Пилад, занесенные к берегам Тавриды и обреченные на смерть, великодушно спорили друг с другом, кого следует принести в жертву для спасения жизни другого. Храм Артемиды, с которым связан миф об Ифигении, Оресте и Пиладе, по преданию, находился около Георгиевского монастыря на южном берегу Крыма. С развалинами храма - "камнем, дружбой освященным" - у П связались мысли о Чаадаеве (см. "Чедаеву": "К чему холодные сомненья...", II, 1, 364).

Там закололся Митридат - Митридат Великий - понтийский царь с 123 по 63 г. до н. э. Судьба его была известна П, в частности по одноименной трагедии Расина.

Там пел Мицкевич вдохновенный... - Мицкевич Адам (1798-1855) польский поэт. Высланный из пределов Царства Польского, Мицкевич осенью 1825 г. путешествовал по южному берегу Крыма. Плодом путешествия явились "Крымские сонеты", опубликованные в 1826 г. в Москве. Об отношении П и Мицкевича в связи с "Крымскими сонетами" см.: Измайлов Н. В. Мицкевич в стихах Пушкина. (К интерпретации стихотворения "В прохладе сладостной фонтанов"). - В кн. Измайлов Н. В. Очерки творчества Пушкина. Л., 1975, с. 125-173.

Свою Литву воспоминал... - Литва вм. Польша - архаизм, сделавшийся в стиле П поэтизмом (синекдоха). Однако Мицкевич, учившийся в Вильно, проживавший до ссылки в Ковно, был биографически тесно связан с Литвой. Зд.: обычная для зрелого П стилистическая структура - условный поэтизм, заполняемый исключительно точным семантическим содержанием.

"Путешествие Онегина" до прибытия его в Крым определенно связывается с сюжетами будущих, только формировавшихся в сознании П произведений: с Волгой связан цикл размышлений над проблемой "джентльмен и разбойник" (Онегин и Степан Разин; два облика Дубровского; Пелымов и Ф. Орлов в планах "Русского Пелама", Гринев и Пугачев: напомним связь Онегина в сне Татьяны с разбойником из "Жениха" и Разиным из "Песен о Стеньке Разине" (см. с. 273-274) - все они "погубители" красы девицы, все "хозяева" того страшного мира, который влечет любопытство героини); с Кавказом - мысли о столкновении, с одной стороны, мира Кавказа с ничтожеством светской жизни ("Роман на Кавказских водах"), с другой - с подлинной цивилизацией ("Тазит"). Таким образом, весь этот отрезок "Путешествия" можно считать своеобразным заповедником пушкинских творческих замыслов.

С момента появления Онегина в Крыму ситуация меняется: повествование, естественно, обращается к предшествующему творчеству поэта - крымским элегиям и "Бахчисарайскому фонтану". Такое столкновение творческих периодов делало уместным включение в роман трех строф, декларативно сопоставляющих романтическое и реалистическое направления в творчестве П. Сопоставление ведется в трех планах.

1. Идеал природы как: необычный, экзотический [-] обыденный, простой ; далекий [-] близкий ; восточный, южный [-] русский, северный:

В ту пору мне казались нужны

Пустыни, волн края жемчужны,

И моря шум, и груды скал [...]

Иные нужны мне картины:

Люблю песчаный косогор,

Перед избушкой две рябины,

Калитку, сломанный забор,

На небе серенькие тучи ...

(VI, 200)

2. Идеал женщины как: неземной [-] реальный ; возвышенный [-] находящийся на земле ; связанный с безграничным романтическим пространством (буря, скалы, море) [-] связанный с уютным и замкнутым миром дома, тепла, и личной независимости:

И гордой девы идеал ...

(ср.: "У моря на граните скал"

(I, XXXII, 14)

Мой идеал теперь - хозяйка ...

(VI, 200-201).

(См.: Макогоненко Г. П. Творчество А. С. Пушкина в 1830-е годы (1830-1833). Л., 1974, с. 24).

3. Идеал собственной личности и собственного поведения: счастье [-] покой и воля; создание условной "поэтической" биографии автора [-] простота и истинность поведения, биографическая точность поэтической личности:

И безыменные страданья...

Мои желания - покой,

Да щей горшок, да сам большой

(VI, 200-201).

VI, 200 - Безыменные страданья... - Речь идет о романтическом культе "утаенной" и "безнадежной" любви, который входил в обязательный канон поведения романтического поэта. В период южной ссылки П энергично окружал свою личность романтической мифологией, создавая легенду об "утаенной", а иногда и "преступной" любви. Намеки, разбросанные в романтических произведениях южного периода, а также "признания", рассеянные в письмах и имевшие целью создание вокруг личности поэта атмосферы любовной легенды, явление, типичное для бытового поведения романтика, - ввели в заблуждение пушкинистов и породили псевдопроблему "утаенной любви" П.

"Утаенную любовь" "к NN, неведомой красе" уже Лермонтов воспринимал как пошлый романтический штамп ("И страшно надоели все"). В этой же связи должно отметить, что не следует придавать серьезного значения появлению NN в пресловутом "Донжуанском списке" Пушкина (см. : Рукою Пушкина, с. 629-630), хотя П. Антокольский и посвятил ей поэтические строки (см.: "Новый мир", 1977, № 6, с. 128). Следует учитывать, что этот документ результат игры, создавался, видимо, с хохотом и той бравадой, в результате которой П бывал "Вампиром именован". Такая обстановка допускала игру в романтические загадки, но исключала серьезные лирические признания. Считать, что П в такой форме изливал перед барышнями тайны своей души (которые у него, как у всякого человека, конечно, были) - значит слишком невысоко ставить его культуру чувства.

Литература об "утаенной любви" обширна (см.: Гершензон М. Мудрость Пушкина. М., 1919, с. 155- 184; Щеголев П. Е. Из жизни и творчества Пушкина. Изд. 3-е. М.-Л., 1931; Тынянов Ю. Н. Безыменная любовь. - В кн.: Тынянов Ю. Н. Пушкин и его современники и др.). Попытку поставить под сомнение самый факт существования "утаенной любви" см.: Лотман Ю. М. Посвящение "Полтавы".

VI, 201 - Щей горшок, да сам большой. - Цитата из пятой сатиры Кантемира "На человеческое злонравие вообще. Сатир и Периерг":

Щей горшок, да сам большой, хозяин я дома...

(Кантемир Антиох. Собр. стихотворений.

Л. 1956, с. 137).

Стихи эти обрисовывают идеал "воли", независимости человека в его собственном доме - одну из существенных тем лирики позднего П.

VI, 201. Фламандской школы пестрый сор! - Речь идет о фламандской живописи бытового, "жанрового" направления.

Описание Одессы было создано П непосредственно после окончания четвертой главы. Строфы эти были опубликованы в 1827 г. в "Московском вестнике" как предназначенные для седьмой главы романа. Только в 1830 г. в Болдине они были перенесены в "Путешествие".

Написанные в другое время, чем остальное "Путешествие", "одесские" строфы выдержаны в иной художественной манере: лаконизму и сухости первой половины странствия здесь противопоставлен яркий местный колорит и обилие характерных подробностей.

Корсар в отставке, Морали. - Морали (Maure Ali (франц.) - мавр Али) "этот мавр, родом из Туниса, был капитаном, т. е. шкипером коммерческого или своего судна, человек очень веселого характера лет тридцати пяти" (Липранди И. П. Из дневника и воспоминаний. - "Русский архив", 1866, № 7, стб. 1471). "Подозревали, что он нажил состояние будто бы ремеслом пирата. Ходил он в Африканском своем костюме с толстой железной палкой в руке..." (Бутурлин, с. 16). "Одежда его состояла из красной рубахи, поверх которой набрасывалась красная суконная куртка, роскошно вышитая золотом. Короткие шаровары были подвязаны богатою турецкою шалью, служившею поясом; из ее многочисленных складок выглядывали пистолеты" ("Из прошлого Одессы". Одесса, 1894, с. 359). Между Али и П существовала тесная дружба. См.: Пушкин, статьи и материалы, вып. III. Одесса, 1927, с. 24; Черейский, с. 253.