100 великих тайн космонавтики - Станислав Славин

После этого Юрий Алексеевич примерно года полтора только тем и занимался, что ездил с визитами по городам и весям, и в каждой стране его обязательно чем-нибудь да одаривали…

И после Гагарина советские космонавты по заведенной традиции еще долго получали те же самые подарки, что и он. Герман Титов, например, вселился в государственный особняк на Ленинских горах, получил автомобиль «Волга», радиолу «Люкс», шесть пар носков и далее по списку. В придачу Титов получил за полет еще и 15 тысяч рублей, что по тогдашним ценам равнялось примерно стоимости трех «Волг».

Кроме того, Титов и другие космонавты без задержки получали очередные воинские звания и довольно быстро стали генералами с соответствующими окладами. Однако ни о какой рекламе или собственном бизнесе в СССР и речи быть не могло…

Знаменитая американская мечта распространялась дальше советской триады – квартира, машина, дача. Любой американец в юности собирается стать если не президентом, то миллионером. И при этом он надеется в основном на себя, а не на власти. В данном случае администрация НАСА вовсе не устанавливала своим астронавтам заоблачные зарплаты. И уж конечно, никому и в голову не пришло одаривать кандидатов в герои вещами, которые можно купить в любом супермаркете.

Им просто были созданы стартовые условия для успеха, а дальше уж каждый крутился как мог. Да, конечно, после того, как 5 мая 1961 года Алан Шепард совершил суборбитальный полет на корабле Freedom-7, продолжавшийся всего 15 мин., Америка встретила его как национального героя. Была торжественная встреча с президентом Кеннеди, триумфальный проезд по улицам Вашингтона, Нью-Йорка и Лос-Анджелеса, высокие награды и бесконечные банкеты. Однако материальное благополучие Шепарду пришлось обеспечивать самому, с чем он прекрасно справился, с помощью рекламных контрактов, оплаченных интервью и т. д., став первым в мире астронавтом-миллионером.

Правда, и стартовал он не из никому не известного Гжатска, не учился в ремесленном училище. Отец Алана Шепарда был отставным полковником и имел собственный бизнес. Так что семья жила в достатке. Впрочем, избрав профессию военного летчика, будущий астронавт едва не вылетел из академии за то, что однажды пролетел на бреющем полете над пляжем в заливе Чезапик, срывая воздушной волной шляпы и бюстгальтеры с отдыхающих дам. Но потом он взялся за ум, и его летные успехи открыли ему путь в астронавты.

После полета Шепард быстро продвинулся и по служебной лестнице, возглавил отдел НАСА по подготовке астронавтов. Кроме того, имея свободные средства, астронавт тут же начал инвестировать их в строительство, банковский бизнес и другие отрасли. Удачные вложения сделали его миллионером прежде, чем он покинул отряд космонавтов.

Тем не менее в 1971 году Шепард еще слетал на Луну, сыграл там в гольф со своим напарником и вышел спустя три года в отставку в звании контр-адмирала. После этого он уже занялся бизнесом на полную катушку – основал в Хьюстоне несколько компаний и фирм и стал, что называется, грести деньги лопатой.

Другим астронавтам из «семерки» «Меркурия» достичь его финансовых высот не удалось, но и они не бедствовали. Лучше всех после Шепарда устроился Джон Гленн. В 1962 году он слетал на орбиту и уже спустя два года покинул отряд астронавтов, опять-таки занявшись бизнесом и политикой. В 1965 году Гленн стал исполнительным директором компании Royal Crown Cola, выпускавшей безалкогольные напитки, а в 1974 году был избран в сенат от Демократической партии. В 1989 году, правда, его репутации чуть было не пришел конец – Гленна обвинили в получении отката в размере 200 тысяч долларов, но он сумел выкрутиться, объяснив, что действовал без преступного умысла и взял деньги просто «по ошибке».

Его коллега из «семерки» «Меркурия», первоклассный инженер Лерой Купер, еще будучи в отряде астронавтов, возглавил совет директоров Performance Unlimited, разрабатывавшей двигатели для моторных лодок, а также был президентом компании, которая испытывала гоночные автомобили, состоял партнером в фирме, выпускавшей металлоискатели для охотников за сокровищами, и еще входил в советы директоров доброго десятка компаний, время от времени консультировал инженерные проекты, за что тоже, конечно, получал солидные суммы. Выйдя в отставку в 1970 году, он основал консалтинговую фирму Gordon Cooper и участвовал во множестве проектов, включая строительство тематического парка при Диснейленде.

Малькольм Карпентер и Дональд Слейтон тоже нашли применение своим инженерным талантам. Карпентер основал Sear Sciences, занимавшуюся исследованиями океанов, а Слейтон создал корпорацию Space Service – первую частную компанию, разрабатывавшую ракеты, способные поднимать на орбиту малые полезные грузы. Кстати, ныне, уже после смерти Слейтона, Space Service занимается космическими погребениями, отправляя в космос за соответствующую сумму прах каждого желающего.

Пожалуй, лишь Уолтер Ширра не сразу смог использовать свое служебное положение на полную катушку, ему пришлось дожидаться начала полетов на Луну. И тут уж он проявил себя в полной мере, став телезвездой. В декабре 1965 года он прославился тем, что тайком пронес на корабль губную гармошку и сыграл для Центра управления полетами и всех телезрителей рождественскую мелодию. В 1968 году он стал звездой первого прямого эфира с борта корабля Apollo-7, за что был удостоен телевизионного «Оскара» – премии Emmy.

Правда, во время этого полета у Ширры почему-то начался насморк, который подхватил весь экипаж – Дон Эйсел и Уолтер Каннингем, так что астронавты, общаясь с Землей, изрядно гнусавили. Руководство НАСА было разгневано невесть откуда взявшейся космической простудой и навсегда отстранило экипаж Apollo-7 от полетов.

Но Ширра не впал в уныние. Он использовал свой шанс и начал сотрудничать с телекомпанией CBS, причем вскоре сделался главным экспертом по космосу. Именно ему доверили вести трансляцию передачи о первой высадке на Луне.

Он смог извлечь выгоду даже из того злополучного насморка. И стал рекламировать таблетки Actifed, которыми экипаж лечился в космосе. Его коллеги Эйсел и Каннингем тоже снялись в нескольких рекламных роликах, но их публика знала гораздо хуже, чем Ширру, – ведь они не играли на губной гармошке в космосе и не вели телепередач.

Единственный, кому не удалось использовать свою популярность полностью, был Вирджил Гриссом. Но ему крупно не повезло – он трагически погиб в 1967 году. Его семье перепал только скафандр Гриссома, который длительное время кочевал с выставки на выставку, выставляясь, понятное дело, вовсе не бесплатно. НАСА получило назад свою собственность лишь в 2002 году, когда обанкротился частный музей астронавтики и его экспонаты достались аэрокосмическому агентству.

Воспользовались своей популярностью и первые люди на Луне – экипаж «Аполлона-12». Должности, которые им достались после возвращения на Землю, весьма смахивали на синекуры. Армстронг стал профессором в университете Цинциннати, хотя его образовательный уровень не соответствовал такому званию. Коллинз был сначала помощником госсекретаря США по связям с общественностью, а затем возглавил Национальный аэрокосмический музей. Олдрин руководил школой летчиков-испытателей. И уж конечно, все астронавты рекламировали все, что им предлагали.

Правда, были среди участников «лунной программы» и свои неудачники. Так, скажем, в 1971 году к Луне отправился корабль «Аполлон-15» с грузом контрабанды на борту. Командир Дэвид Скотт и пилот Джеймс Ирвин пронесли на корабль несколько сотен почтовых марок, которые намеревались продать филателистам после возвращения. Когда начальство узнало об этом, обоих со скандалом отстранили от космической программы.

Скотт после этого остался работать в структурах НАСА, но больше никогда не летал. Подрабатывал на телевидении и в кино, но больших богатств так и не нажил. Ирвин же вообще стал проповедником-евангелистом, занялся поисками Ноева ковчега и тому подобными проектами.

Его примеру последовал и астронавт Чарльз Дюк. А Эдгар Митчелл даже организовал в 1973 году некий институт по изучению паранормальных явлений, включая телепатию, лечение на расстоянии, ясновидение и т. д.

Однако ничто не вечно под Луною… Та же «лунная программа» была свернута не только из-за своей дороговизны, но и еще потому, что она наскучила американцам. Самих астронавтов вскоре переставали узнавать на улицах, а на работодателей и инвесторов космическое прошлое год от года оказывало все меньшее впечатление.

Примерно с теми же проблемами столкнулись и участники наших космических программ. Чтобы как-то привлечь внимание публики, показать, что космонавтика не стоит на месте, в полетах по программе «Интеркосмос» стали участвовать граждане социалистических и развивающихся стран.

В 1978 году вместе с советским экипажем полетел чех Владимир Ремек, затем поляк Мирослав Гермашевский, потом восточный немец Зигмунд Йен и болгарин Георгий Какалов. Впрочем, Какалову пришлось сменить неблагозвучную для русского уха фамилию и сделаться Ивановым. За ними последовали уроженцы других стран.