Статьи, рассказы, наброски (сборник) - Михаил Булгаков

24 ноября.

Бутерброды с собой взял, поехал. В трамвае тепло - надышали. Закусывал с кондукторами на Арбате. Сочувствовали.

27 ноября.

Пристал как банный лист - почему с примусом в трамвае? Параграфа, говорю, такого нету. Чтобы не петь, есть параграф, я и не пою. Напоил его чаем - отцепился.

2 декабря.

Пятеро нас ночует. Симпатичные. Одеяла расстелили - как в первом классе.

7 декабря.

Пурцман с семейством устроился. Завесили одну половину - дамское некурящее. Рамы все замазали. Электричество - не платить. Утром так и сделали: как кондукторша пришла - купили у нее всю книжку. Сперва ошалела от ужаса, потом ничего. И ездим. Кондукторша на остановках кричит: "Местов нету!" Контролер влез - ужаснулся. Говорю, извините, никакого правонарушения нету. Заплочено, и ездим. Завтракал с нами у храма Спасителя, кофе пили на Арбате, а потом поехали к Страстному монастырю.

8 декабря.

Жена приехала с детишками. Пурцман отделился в 27 номер. Мне, говорит, это направление больше нравится. Он на широкую ногу устроился. Ковры постелил, картины известных художников. Мы попроще. Одну печку поставил вагоновожатому - симпатичный парнишка попался, как родной в семье. Петю учит править. Другую в вагоне, третью кондукторше - симпатичная - свой человек на задней площадке. Плиту поставил. Ездим, дай бог каждому такую квартиру!

11 декабря.

Батюшки! Пример-то что значит. Приезжаем сегодня к Пушкину, выглянул я на площадку - умываться, смотрю - в 6 номере с Тверской поворачивает Щуевский!.. Его, оказывается, уплотнили с квартирой, то он и кричит наплевать. И переехал. Ему в 6-м номере удобно. Служба на Мясницкой.

12 декабря.

Что в Москве делается, уму непостижимо. На трамвайных остановках - вой стоит. Сегодня, как ехали к Чистым прудам, читал в газете про себя, называют - гениальный человек. Уборную устроили. Просто, а хорошо, в полу дыру провертели. Да и без уборной великолепно. Хочешь - на Арбате, хочешь - у Страстного.

20 декабря.

Елку будем устраивать. Тесновато нам стало. Целюсь переехать в 4 номер двойной. Да, нету квартир. В американских газетах мой портрет помещен.

21 декабря.

Все к черту! Вот тебе и елка! Центральная жилищная комиссия явилась. Ахнули. А мы-то, говорит, всю Москву изрыли, искали жилищную площадь. А она тут...

Всех выпирают. Учреждения всаживают. Дали 3-дневный срок. В моем вагоне участок милиции поместится. К Пурцману школа I ступени имени Луначарского.

23 декабря.

Уезжаю обратно в Елабугу...

* Михаил Булгаков. Тайна несгораемого шкафа

Маленький уголовный роман

Собр. соч. в 5 т. Т.2. М.: Худож. лит., 1992.

OCR Гуцев В.Н.

1. ТРОЕ И ХОХОЛКОВ

Дверь открылась с особенно неприятным визгом, и вошли трое. Первый был весь в кожаных штанах и с портфелем, второй - в пенсне и с портфелем, третий - с повышенной температурой и тоже с портфелем.

- Ревизионная комиссия, - отрекомендовались трое и добавили: позвольте нам члена месткома товарища Хохолкова.

Красивый блондин Хохолков привстал со стула, пожелтел и сказал:

- Я - Хохолков, а что?

- Желательно посмотреть профсоюзные суммы, - ответила комиссия, радостно улыбнувшись.

- Ах, суммы? - сказал Хохолков и подавился слюной. - Сейчас, сейчас.

Тут Хохолков полез в карман, достал ключ и сунул его в замочную скважину несгораемого шкафа. Ключ ничего не открыл.

- Это не тот ключ, - сказал Хохолков, - до чего я стал рассеянным под влиянием перегрузки работой, дорогие товарищи! Ведь это ключ от моей комнаты!

Хохолков сунул второй ключ, но и от того пользы было не больше, чем от первого.

- Я прямо кретин и неврастеник, - заметил Хохолков, - сую, черт знает что сую! Ведь это ключ от сундука от моего.

Болезненно усмехаясь, Хохолков сунул третий ключ.

- Мигрень у меня... Это от ворот ключ, - бормотал Хохолков.

После этого он вынул малюсенький золотой ключик, но даже и всовывать не стал его, а просто сухо плюнул:

- От часов ключик...

- В штанах посмотри, - посоветовала ревизионная комиссия, беспокойно переминаясь на месте, как тройки, рвущаяся вскачь.

- Да не в штанах он. Помню даже, где я его посеял. Утром сегодня, чай когда наливал, наклонился, он и выпал. Сейчас!

Тут Хохолков проворно надел кепку и вышел, повторяя:

- Посидите, товарищи, я сию минуту ..

2. ЗАПИСКА ОТ ТРУПА

Товарищи посидели возле шкафа 23 часа.

- Вот черт! Засунул же куда-то! - говорила недоуменно ревизионная комиссия, - ну уж, долго ждали, подождем еще, сейчас придет.

Но он не пришел. Вместо него пришла записка такого содержания:

"Дорогие товарищи! В припадке меланхолии решил покончить жизнь самоубийством. Не ждите меня, мы больше не увидимся, так как загробной жизни не существует, а тело, т. е. то, что некогда было членом месткома Хохолковым, вы найдете на дне местной реки, как сказал поэт:

Безобразен труп ужасный,

Посинел и весь распух,

Горемыка ли несчастный

Испустил свой грешный дух

Ваш уважающий труп Хохолкова".

3. УМНЫЙ СЛЕСАРЬ

- Попробуй, - сказали слесарю.

Слесарь наложил почерневшие пальцы на лакированную поверхность, горько усмехнулся и заметил:

- Разве мыслимо? У нас и инструмента такого нету. Местную пожарную команду надо приглашать, да и та не откроет, да и занята она: ловит баграми Хохолкова.

- Как же нам теперича быть? - спросила ревизионная комиссия.

- Специалиста надо вызывать, - посоветовал слесарь.

- Скудова же тут специалист? - изумилась комиссия.

- Из тюремного замку, - ответил слесарь, ибо он был умен.

4. МЕСЬЕ МАЙОРЧИК

- Ромуальд Майорчик, - представился молодой, бритый, необыкновенного изящества человек, явившийся в сопровождении потертого человека в серой шинели и с пистолетом, - чем могу быть полезен?

- Очень приятно, - неуверенно отозвалась комиссия, - видите ли, вот касса, а труп потонул в меланхолии, вместе с ключом.

- Которая касса? - спросил Майорчик.

- Как которая? Вот она.

- Ах, вы это называете кассой? Извиняюсь, - отозвался Майорчик, с презрительной усмешкой, - это - старая коробка, в которой следует пуговицы держать от штанов. Касса, дорогие товарищи, - заговорил месье Майорчик, заложив лакированный башмак за башмак и опершись на кассу, - действительно хорошая была в Металлотресте в Одессе, американской фирмы "Робинзон и Кo", с 22 отделениями и внутренним ящиком для векселей, рассчитанная на пожар с температурой до 1200 градусов. Так эту кассу, дорогие товарищи, мы с Владиславом Скрибунским, по кличке Золотая Фомка, вскрыли в семь минут от простого 120-вольтного провода. Векселя мы оставили Металлотресту на память, и он по этим векселям не получил ни шиша, а мы взяли две с половиной тысячи червей.

- А где же теперь Золотая Фомка? - спросила комиссия, побледнев.

- В Москве, - ответил месье Майорчик и вздохнул, - ему еще два месяца осталось. Ничего, здоров, потолстел даже, говорят. Он этим летом в Батум поедет на гастроль. Там в морагентстве интересную систему прислали. Германская, с двойной бронировкою стен.

Комиссия открыла рты, а Майорчик продолжал:

- Трудные кассы английские, дорогие товарищи, с тройным шрифтом на замке и электрической сигнализацией. Изящная штучка. В Ленинграде Бостанжогло, он же графчик Карапет, резал ее 27 минут. Рекорд.

- Ну и что? - спросила потрясенная комиссия.

- Векселя! - грустно ответил Майорчик. - Пищетрест. Они потом гнилые консервы поставили... Ну, что ж с них получишь по векселям? Ровно ничего! Нет, дорогие товарищи, бывают такие кассы, что вы, прежде чем к ней подойти, любуетесь ею полчаса. И как возьмете в руки инструмент, у вас холодок в животе. Приятно. А это что же? - И Майорчик презрительно похлопал по кассе. - Калоша. В ней и деньги-то неприлично держать, да их там, наверно, и нет.

- Как это - нету? - сказала потрясенная комиссия. - И быть этого не может. Восемь тысяч четыреста рублей должно быть в кассе.

- Сомневаюсь, - заметил Майорчик, - не такой у нее вид, чтобы - в ней было восемь тысяч четыреста.

- Как это по виду вы можете говорить?

Майорчик обиделся.

- Касса, в которой деньги, она не такую внешность имеет. Это касса какая-то задумчивая. Позвольте мне головную дамскую шпильку обыкновенного размера.

Головную дамскую шпильку обыкновенного размера достали у машинистки в месткоме. Майорчик вооружился ею, закатал рукава, подошел к кассе, провел по шву пальцами, затем согнул шпильку и превратил ее в какую-то закорючку, затем сунул ее в скважину, и дверь открылась мягко и беззвучно.

- Восемь тысяч четыреста, - иронически усмехался Майорчик, уводимый человеком с пистолетом, - держи шире карман, в ей восемь рублей нельзя держать, а вы - восемь тысяч четыреста!

5. ЗАГАДОЧНЫЙ ДОКУМЕНТ

Действительно, никаких восьми тысяч четырехсот там не было. Потрясенная комиссия вертела в руках документ, представлявший собою угол, оторванный от бумаги. На означенном углу были написаны загадочные и неоконченные слова: