AntiBoyarЪ. Трилогия (СИ) - Соколов Сергей Александрович

– Про Токарева, я пошутил, но всё равно, следуем указанным мной маршрутом. – Чувствуя, что автомобиль начинает поворачивать, голова расслаблено откинулась в сторону.

Зря. Отбитый затылок дал о себе знать. Видя, как я стиснул зубы, в руках бойца появилась аптечка, где он начал торопливо рыться.

– Не нужно, – На моём лице появилась вымученная улыбка, а в голове глумливая мысль о том, что «кто‑то» сам себе злобный скверх с меридианами.

Устойчивость к химии распространяется на всю химозу, что попадает в организм. Не глотать же мне целый пузырёк анальгетиков при посторонних, чтобы меня немного попустило? Эффекта почти никакого, а вопросы, почему у княжича вместо печение с почками кулёк с активированным углём возникнет, к инфомагу не ходи.

– Не пострадала. – Довольно констатировав это, подрагивающей рукой из внутреннего кармана кителя была извлечена погнутая, но не треснувшая пластиковая карта, которую я протянул бойцу. – Возьми, перед «Зверятами» в аптеке остановимся. Нужно купить по два, а лучше по три баллона всех видов препаратов для парентерального питания….

– Простите, княжич… Это как, «парентерального» и про «баллоны» не совсем понятно?

– Это которые по вене пускают при помощи капельницы. Не уверен, что весь этот набор будет в ветеринарке. Баллон – это тара в которой растворы выпускаются, но подойдут и пакеты. – Пояснив это, на всякий случай решил дать более подробные объяснения. – Пиши в телефоне… Гидролизат белка и аминокислоты, жировая эмульсия, глюкоза, спирт, катетер для ввода. Всего по три, спирта один небольшой флакон, только не протирочного. Вроде всё…и это…Достань, пожалуйста, у меня из карманов кителя несколько батончиков и разверни, а то я точно грызану кого‑нибудь из вас….

Ветеринарная клиника «Наши зверята».

– Курва мачь… – «Обрадовалась» стоящая на пороге клиники красивая эффектная женщина лет тридцати, в ярко‑красной блузе, белом халатике, чёрной обтягивающей юбке до колена и чёрных туфлях на огромной шпильке. – О йа пьйэрдоле!

– Я тоже рад тебя видеть, Зося. – Поприветствовав полячку, поддерживаемый по обе стороны охранниками, мои ноги потихоньку зашагали к крыльцу. – Тут одного жеребца нужно подлатать. Справишься?

– Може лучше викастрировать, шобе смирнее был? – Усмехнулась женщина с алой помадой на губах, под цвет своей блузки, обнажив белые зубы, выкидывая сигарету в урну у входа, и пряча пинцет в нагрудный карман халата.

– Не в коем случае, Зося. – С напускной серьёзностью завил я, поднимая руки, но потом посмотрев, что они испачканы опустил обратно. – Обниматься не будем. Как у тебя дела?

– Дивне, а тцчего ты меня «тётя» не называешь?

– Не хочу тебя злить, а то ты меня сейчас крестиком зашьёшь.

– Не стои` в джверях. Заходи. – Хмыкнула полячка Зося Шевчик, оглядываясь по сторонам, и тихо выругавшись открывая двери, придерживая их, чтобы не сработал доводчик. – Добре клиент там нема по хармонограму.

Мне невольно стало смешно, ведь слово «расписание» я тоже знал. Вообще, Зося могла говорить на чистом русском, но считала, что такая манера речи, показывающая её исторические корни, была более сексуальной. Она была ещё одним хорошим человеком в жизни княжича, который практически вырос на её глазах. Всё дело в том, что хоть наш бывший ветеринар с конезавода, и выглядела на тридцать, но это было далеко не так. Ещё семь лет, куда‑то затерялись. Став подростком, Стас её в шутку подначивал, добавляя «тётя», на что Зося, которая поступила на работу к отцу сразу после института, говорила, что тогда «Мы не пойдём к «лофадкам»», на что обижался уже княжич, потому как, в детстве он немного картавил. Если говорить коротко, княжич и эта женщина были, что называется «свои в доску», и это сильно не нравилось Токареву, который Зосю терпеть ненавидел. Именно Шевчик, научила Станислава материться, как szewc, что означало «сапожник», и являлось корнем фамилии Софии.

Не смотря на теплоту воспоминаний Стаса, мне – Айзеку, было грустно от того, что мне ничего не светило, будучи в теле княжича. Всё потому, что эта молодящаяся женщина полностью удовлетворяла моим вкусам. Она была, как зрелая копия Жанны. От таких если уходят, разве только на кухню покурить, навести кофе, а потом обратно в пастель. Начинаю скучать по своему старому телу, в котором у меня были бы шансы подкатить к Зосе, и вообще, до далёкой звезды на разницу в возрасте. Она даст фору многим молодым благородным княжнам. Даже сейчас, когда она просто придерживает дверь, от неё веет сексуальностью иного рода, нежели от моих биологических сверстниц.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Э‑э‑эх

– Чего тьежко дышишь?

– Грустинка какая‑то напала.

– Туда. – Указала Зося на дверь кабинета, вешая табличку «закрыто». – Не грусти Стани`слав.

– Постараюсь, – Честно пообещал я, задержав взгляд на выпирающих ключицах Зоси, после чего кивнул на пакет, что помимо меня, держал боец по правую руку. – Нам это тоже понадобится.

– Хочме сюда… – Приветливо улыбнулась Зося, протягивая руки, после чего её выражение лица стало на мгновение разочарованным.

Усмехнувшись, зная причину такой реакции, я закусил губу, чувствуя, как клей начинает расходиться на левой ноге, по этому шустрее засеменил, чтобы не испачкать пол в приёмной.

– Спасибо, дальше сама. – Сказала Зося, подхватывая меня под руку, не обращая внимание на засохшую кровь. – Усаживайтесь на софу.

Сказав это, женщина закрыла дверь кабинета перед самым носом моих охранников, после чего доведя меня до стула, помогла присесть.

– Эх… Красавчик справа женат, плохо. – Без акцента сказала Софа, разочарованно подкатив глаза, после чего её лицо сделалось резко серьёзным. – Какого хера, Стас? Что за мудило тебя так разделал, и почему ты не в частной клинике?

– Жаль, Токарев тебя не слышит, он бы тебе рот с мылом вымыл, как и обещал.

– Не верти хвостом, Мышкин. – Строго заявила женщина, складывая руки на груди, ожидая ответа.

– Зось, не будь врединой.

– А где «тётя»? – Прищурившись, Шевчик упёрла руки в бока, притопывая каблучком.

– Вот скажу отцу, чтобы уволил тебя… – Изобразил я недовольство, надувая щёки, за что поплатился болью во всей левой половине лица. – Материшься через слово, и не испытываешь никакого пиетета перед исполняющим обязанности главы рода.

– Шутишь?! – От удивления очки Зоси, которые она носила как аксессуар, сползли на нос. – Где ты так проштрафился, Стасик?

– Самоуправство, кража родовой печати, и так… по мелочи…

После сказанного София присвистнула, и грязно выругавшись, припомнив чью‑то мать, скинула мешающие ей очки, отложив их на медицинский столик.

– Лихо тебя батька к ногтю прижал. – Покачала головой Зося, после чего достала пачку сигарет, но вспомнив где она находится, помянув оральный секс всуе, спрятала сигареты обратно в карман.

– Точно нажалуюсь… Уволит… – Буркнул я себе под нос, испытывая неприязнь от того, что надо мной потешается красивая женщина.

– Не уволит, Стасик. – Улыбнулась Шевчик, поправляя причёску и делая важный вид.

– Это ещё почему?

– Потому, что скоро, мы со Ставром Матвеичем станем совладельцами «Зверят». – Видя моё лицо, Зося начала исполнять победный танец, так и называющийся «Победный танец Зоси», который Стас знал наизусть.

– Поясни? – Тут, уже брови взлетели у меня, после чего в подреберье возникло покалывание, а в голове начали появляться плохие мысли о том, что мой «папаня» сдурел.

– Ну, тут громко сказано, «о совладельцах». – Немного стушевалась полячка, делая виноватый взгляд, хлопая нарощенными ресницами. – Скопила денежек и вложу в «Зверят». Я так же продолжу здесь работать, но у меня будет помимо зарплаты ещё и процент, а потом стану управляющей второй ветклиники, которую твой отец планирует открыть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Поздравляю, Зося. – Не нашлось у меня что сказать, ведь этот рассказ стал для меня сюрпризом.

– Спасибо, Стасик. – Довольно улыбнулась Шевчик, после чего сделав шаг ко мне, нагнулась, подставляя щёку, призывно потыкав в неё ноготком указательного пальца. – Целуй, тётю Зосю, паршивец.