Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эй! – недовольно окликнул его стражник. – Этого мало. Нынче времена тяжелые, и платить надо больше.
– Но я – бедный торговец, – пожал плечами Паитси. – Торгую горшками и папирусом.
– А мы – бедные стражники, – рассмеялись те в ответ. – Торчим здесь день и ночь, голодные и злые. Пусть твоя невольница оставит нам этот кувшин вина. Попробуем, что за гадость ты привез.
Меритре покорно поставила кувшин у ног стражников.
– Проходите, – разрешили они.
Перед домом Маха заговорщики остановились, прислушались, огляделись по сторонам. Тихо. Три коротких удара в дверь. Ворота с пронзительным скрипом приоткрылись. В щелке показался глаз. Проем расширился, и все проскользнули во двор. Хуто плотно запер дверь. Маджаи разворошили связки папируса, которые несли на плечах, и извлекая из них оружие.
– Никто ничего не заметил? – спросил Хуто.
– Прошли тихо, – успокоил его Амени. – Только город я не узнаю. Какой-то он показался мне мрачный, неопрятный. Стражники обнаглели.
– Сейчас здесь творится невесть что, – угрюмо сообщил Хуто. – Многие дома стоят пустыми. Жители покидают город.
– Почему?
– Порядка не осталось. Теперь аккадские воины, те, что охраняют покой правителя, могут зайти в любой дом и потребовать накормить их. Если хозяин заартачится, его побьют, а дом разорят.
– Как на это смотрин Рамосе? – возмутилась Меритре. – Он назначен, еще моим отцом следить за порядком в городе.
– Никак, – коротко ответил Хуто. – Какой тут порядок. Многих высоких чиновников повыгоняли с постов. Их заменили какими-то неизвестными людьми. Новые чиновники толком читать не умеют, не то, что управлять государственными делами. Даже Майе – главный казначей Йота остался без работы.
– А Семенхкере?
– Развлекается. Вернее, ему устраивают развлечения: праздники с утра до утра, охота в пустыне, катание на барках по реке, пьянки до беспамятства – лишь бы он не беспокоился о государстве. А за его спиной плетут интриги.
– Кто всем заправляет?
– Как раз начальник стражи Рамосе. С ним заодно начальник колесничих Ранофре и трое братьев из Хутуарета.
– Уже двое, – поправил Амени. – Одного убили в Хекупта. Ты узнал, как проникнуть во дворец и выкрасть детей?
– Ворота с улицы охраняют наемники.
– Аккадцы?
– Нет, всякий сброд. Там и лабанцы и даже хетты есть. Сам Дом Ликования сторожат отборные ассирийцы, присланные самим Ашшурбалитом. Но их основная задача – оберегать правителя Семенхкере и его супругу. За детьми следят няньки и наставники. Пробраться во дворец можно как-то: под видом прислуги, но, если поднимут тревогу, назад выйти будет невозможно.
– Под видом прислуги – не получится, – покачала головой Меритре. – Всех слуг знают в лицо.
– Как же мы выкрадем детей? – озадаченно поморщил лоб Амени.
– Я знаю, как, – уверенно произнесла Меритре.
У ночных стражников глаза постепенно слипались. Луна вот-вот должна скрыться за горизонт, уступая место розовому восходу. К Золотым воротам Дома Ликования подошла стройная девушка и властно потребовала пропустить ее. Стражники вздрогнули, отгоняя дремоту, и внимательно осмотрели позднюю посетительницу. Увидев золотой анх, поблескивавший красными рубинами, они тут же пропустили девушку и низко поклонились.
Меритре свободно прошла во дворец. Ассирийцы, охранявшие покои женской половины узнали ее и пропустили внутрь. Меритре оказалась в своей комнате. Переступив порог, она сразу же уловила знакомый аромат фиалок – ее любимых цветов. Стало немного грустно на душе. Переполошенные служанки ворвались в комнату и попадали на колени перед госпожой.
– Не шумите и приготовьте мне постель! – цыкнула на них Меритре.
Заплясал язычок масленой лампадки. Блики от пламени заиграли на высоких круглых колоннах, поддерживающих потолок, расписанный под звездное небо. На стенах ожили картины, изображавшие заросли папируса и взлетающих растревоженных птиц. По мозаичному каменному полу заструилась река, и заплескались рыбки. Мягкое ложе в стенной нише, приглашало прилечь и отдохнуть. Сквозь тонкую сетку от насекомых виднелось выбеленная простыня поверх подстилки из мягкого козьего пуха. Все напоминало о нежном детстве.
Меритре подошла к круглому столику, стоявшему посреди комнаты. Любовно погладила знакомую затейливую резьбу, окаймлявшую столешницу, присела на маленький стульчик со скрещенными ножками. Почему-то все здесь стало казаться маленьким, каким-то давно забытым. Девушка встала, подошла к этажерке, на которой покоилось множество деревянных чехлов со свитками папируса. Любимые сказка о далеких путешествиях и волшебных странах. Чуть пониже крохотные горшочки с ароматными маслами, безделушки, заколки, любимые куколки из дерева и керамики, завернутые в яркие лоскутки. Маленькая квадратная палитра из слоновой кости с углублениями для красок и тонкие кисточки. Дальняя стена вся исписана ее детскими художествами, а внизу весь пол в кляксах и в следах ее маленьких босых ножек.
Тоска закралась в душу. Ком подкатил к горлу. Меритре еле сдержала слезы. Как будто половинка ее – маленькая озорная девочка уходила безвозвратно в прошлое, унося с собой звонкий счастливый смех.
В дверях появилась грузная фигура наставника. Сквозь частое дыхание он произнес:
– Госпожа, позволь мне, недостойному…, – но не смог договорить, грохнулся на колени и разрыдался.
Меритре подскочила к нему и заставила подняться.
– Прекрати! Я жива и здорова, – мягко успокаивала его девушка, вытирая краем одежды слезы с пухлого лица. – Я тебе привезла подарок. – Она вложила в его круглую ладонь длинную коробочку из лакированного лабанского кедра.
Толстяк открыл коробочку и увидел тонкие трехгранные палочки для клинописи из слоновой кости, украшенные золотым и серебряным узором.
– Это мне? – растерянно спросил он.
– Тебе. Ты же любишь иногда писать по-шумерски на глиняных табличках. Я нашла специально для тебя на рынке в Вашшукканни удобные письменные палочки. В Нахарине только знатные писцы такими пользуются.
Толстяк опять разрыдался, пытаясь целовать руки Меритре.
– Не вой, как бегемот, – как можно мягче попросила девушка. – Давай, завтра обо всем поговорим. Я устала и очень хочу спать.
– Ты стала совсем взрослой, моя маленькая госпожа, – вздохнул толстяк, утирая слезы, и попятился к двери.
Служанка принесла серебряный поднос со спелыми фруктами и свежими финиками. Другая прислужница появилась с диоритовой вазой. Вазу наполнял огромный букет ароматных цветов.
– Я не просила ничего, – изумилась Меритре.
Служанки поклонились и виноватым голосом ответили:
– Благородный Ахмосе, как только узнал о твоем приезде, сразу же примчался во дворец и ждет разрешения увидеть тебя.
– Передайте ему, что я устала после долгой дороги и уже сплю, – раздраженно ответила Меритре. Принесло же…!
– Но, госпожа, – не унимались служанки, – тогда он всю ночь на коленях будет стоять перед твоими дверями.
Этого еще не хватало! Надо пустить, выслушать, да поскорее избавиться от навязчивого воздыхателя, – подумала Меритре.
– Пригласите его, – устало вздохнула девушка.
Ахмосе ворвался в комнату и рухнул на пол. Он подполз на животе, пытаясь поцеловать ноги Меритре. От его дорогой ассирийской одежды несносно пахло нежными благовониями, как будто он вылил на себя целое ведро ароматного масла.
– Хватит! – тихо, но твердо сказала Меритре. – Поднимись и говори, но очень коротко. Я устала.
Ахмосе поднялся. Его глаза светились собачей преданностью, губы дрожали. Но радость на лице совсем не искренняя. Меритре заметила, как в страстном
- Русь изначальная - Валентин Иванов - Историческая проза
- 100 великих технических достижений древности - Анатолий Сергеевич Бернацкий - Исторические приключения / Техническая литература / Науки: разное / Энциклопедии
- Ночи Калигулы. Падение в бездну - Ирина Звонок-Сантандер - Историческая проза
- Украденная жизнь - Василий Седой - Попаданцы / Периодические издания
- Русь в IX и X веках - Владимир Анатольевич Паршин - Историческая проза
- Запретный город - Кристиан Жак - Исторические приключения
- Война патриотизмов: Пропаганда и массовые настроения в России периода крушения империи - Владислав Бэнович Аксенов - Историческая проза / История
- Храм Миллионов Лет - Кристиан Жак - Историческая проза
- Украинский кризис. Армагеддон или мирные переговоры? Комментарии американского ученого Ноама Хомского - Ким Сон Мён - Исторические приключения / Публицистика
- Царь Ирод. Историческая драма "Плебеи и патриции", часть I. - Валерий Суси - Историческая проза