Тенепад - Мария Введенская

Когда все, замершие истуканами, неуклюже отвернулись, Лидия сорвалась с места и поспешила составить компанию Амалии и не от счастья, что в список возможных внуков не попадает по возрасту лет на пятнадцать-двадцать, а просто, потому что та оказалась не черствой старой стервой, а смертельно раненым человеком. Раненым, как и остальные. Как все вообще. Раны, которые никогда не затягиваются.

Осуждение – это всегда лицемерие, ведь мы видим в других себя, так или иначе, свои слабые места. Всё сводится к собственной ущербности, и каждое действие подтверждает либо ее наличие, либо победу над ней.

– И правда, на что я рассчитывал?.. – мрачно и еле слышно пробурчал Джеймс.

Все уставились на него – очередного горе-героя. Джейк тоже перевел на него скучающий взгляд и пожал плечами.

– И более того вы смертные почему-то никак не возьмете в толк, что вторых шансов не бывает. Ничего исправить нельзя. Время не может остановиться или пойти вспять ради ваших проблем. Каждый одинок по своей сути и никогда не прекращает идти вперед. Так что ты не догонишь свою женщину, потому что уже отказался от нее и пренебрег временем, которое было бы у вас на двоих. Она уже далеко. Так трагично…. Вы прощаетесь навсегда, в том качестве, что знали друг друга, во всяком случае.

Каин хмуро смотрел на Джейка. Он так рвался избавиться от своего проклятия, даже не беря в расчет, что может потерять Чарли. Она ведь была смертной, но Каин находил ее каждый раз. А теперь? Что будет, если он и сам, снискав прощение, умрет? Разве не этого он так долго хотел? Стремился всем существом, не задумавшись, что тогда станет с ними? Каин слишком долго пробыл среди живых и знал о них всё, а вот смерть для него всё еще оставалась загадкой, как ни для кого другого. Что если особой разницы для него не будет? Что так, что сяк – всё равно проклят. Так сильно Каин еще никогда не сомневался, особенно, будучи столь близко к исполнению задуманного.

– Изменить что-то, – продолжал Джейк. – Можно лишь при жизни. Остальное – последствия. Когда читаешь такое в книжках, это не воспринимается со всей серьезностью, однако это так.

Джеймс опустил голову, испытывая жгучее желание уйти с поля боя к Амалии и Лидии.

– Может остальные хотят мне еще что-нибудь высказать? Или до вас, наконец, дошло, что главным был путь сюда, и все вопросы уже отвечены?

Адель преисполненная ненависти ответила пристальным холодным взглядом, как и Марта, как и Джулс, как и Агнес, которая с диким сожалением иногда посматривала на измотанную стриптизершу. Она и Берта были самыми старыми из всех, хотя вторая была намного старше по их меркам. Агнес никогда не желала для себя такой участи, потому что Берта считалась посмешищем, на том и зарабатывала. Стать таковой для Агнес не представлялось возможным, поэтому она и собиралась уйти. Сейчас у той, видимо, поднялось высокое давление, потому что лицо и уши прямо пылали. И только Олден оставался по-прежнему безучастным, напуганным и раздавленным.

– Может, пора заканчивать это представление? – тихо спросил Каин, и Джейк кивнул.

– Только сначала я хочу представить вам человека, из-за которого вы проделали весь этот путь и выдержали то, что выдержали.

Амалия оторвала лицо от ладоней и потухшим взором посмотрела на Джейка.

– Ты можешь подойти ближе. – ответил тот на ее взгляд. – Вдруг это ты?

Амалия скривилась, наморщив лоб так, что проступила вена от напряжения. Остальные тут же уставились на нее, словно и не ждали другой кандидатуры. Фыркнув, она поднялась на ноги, хрустнув суставами, и, меряя Джейка испепеляющим взглядом, вернулась к группе. Кроссовки – мягкая и бесшумная обувь, но Амалия ступала так, что топот перебивал музыку. Лидия, испугано озираясь, пошла следом, не заставив себя ждать. Джейк также поднялся из-за стола и размеренной походкой подошел к своим жертвам, иначе не скажешь, заставив отступить. Каин старался не отставать, держась за спиной. Как только это произошло, несчастная стриптизерша отлипла от шеста, едва устояв на ногах. Берта и так была далеко немолодой, но сейчас выглядела лет на шестьдесят. Измученная, высохшая она таращила глаза размером с водосточные люки, ища помощи, но никто не спешил к ней на подмогу. Она еле-еле слезла с подиума, предварительно опустившись на четвереньки, хотя он был вовсе не высоким – она просто не могла иначе. Берта неуклюже свалилась на пол, кое-как поднялась и, шатаясь, побежала, куда глаза глядят, чтобы буквально рухнуть в руки официантов, опасливо выстроившихся в проеме двери «только для персонала». Они подхватили ее внезапно легкое тело и увлекли в темноту коридора. К тому времени Берта была уже без сознания. Оценив эту картину, Агнес скрипнула зубами. Она боялась и ненавидела, как боятся и ненавидят жестоких диктаторов.

Остановившись, Джейк обвел всех взглядом, под которым единственным желанием было сбежать. Его глаза загорелись огнем, которого никто из стоящих не видел раньше. В них отразилась такая злость, что каждый не на шутку перепугался, а не является ли тем самым, о ком толкует Джейк.

Он медленно, палец за пальцем, стащил перчатку с правой руки, обнажив белую узкую ладонь, и отбросил в сторону. Никто не знал о значении этой перчатки, но инстинктивно все шарахнулись назад как мертвые, так и живые. Каин опустил голову, продолжая держаться прямо за спиной, словно хотел защитить, но вот кого?..

Джейк неминуемо нарастал грозовой тучей, расширяющей свои границы на всё несчастное небо, становясь ужасней и непостижимей. Он был очень хорош собой, но сейчас никто из стоящих кроме ужаса ничего не испытывал. Джейк казался не просто смертью, а самой кошмарной смертью из возможных. Уязвлённой, раненой смертью, лишенной всякой жалости. И сейчас он находился так близко к тому, чтобы поквитаться….

Его верхняя губа подрагивала от злости, а глаза казались огромными и ледяными. Он обнажил свое истинное лицо. То, чем мог быть на самом деле. То, чего боятся на подсознательном уровне. Смерть такова. Кто же это несчастное существо, прогневавшее ее до такой степени?

Словно готовые броситься в бой, люди сейчас стояли плечом к плечу. Даже Олден поднялся на ноги, крепко держась за руку Джулс. Он походил на затравленную лань, но, тем не менее, не собирался сбегать или впадать в истерику.

Джейк окинул еще раз своим пылающим ядовитым взглядом их – несчастных, заблудших, а потом, скрипнув зубами, рванулся к ним, и рука сжалась на шее мертвой хваткой. На шее Адель.

Оглушенная неожиданной атакой, она выкатила глаза и вцепилась в его руку, сдавившую горло, но хватка не ослабевала, а безжалостные глаза источали яд.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});