Тенепад - Мария Введенская

– Хватит! – воскликнула Джулиана, когда Олден захныкал, как мальчишка.

Она натыкалась на людей, хватаясь за их одежду, и, наконец, нашла Олдена, обхватила его голову ладонями и прижала к груди. Адель отстранилась, почувствовав себя снова лишней, и поднялась на ноги.

– Джулиана…. – улыбнулся Джейк. – Я погляжу, здесь ты добилась куда большего, чем при жизни?! Совершенно никчёмной жизни, вынужден заметить. Что ж вы так культивируете свои заморочки, люди?! Вы так любите жаловаться, что надежды не оправдываются, но что вы делаете, чтобы предварить их в жизнь? Ждете? Так дела не делаются. Да ты и сама всё это знаешь. Можно сказать, относишься к минимуму просвещённых, но ничего с этим так и не сделала. Ты убеждала себя в том, что твоя жизнь просто неудачный эксперимент, и соответственно она и работала по заданному тобой сценарию. – он развел руками. – И за то, что ты убила себя, придется очень долго платить, хотя по мне – это логичное завершение столь никчемной жизни.

Джулс хотела ему ответить, но слова не шли на ум, потому что он прав…. Черт возьми, засранец прав! И да, она понимала всё это, но когда ты строишь подобные домыслы про себя, то всё равно в тайне ждешь, что кто-то там на другой стороне похлопает тебя по плечу и скажет – а что ты могла еще сделать? Так вот время иллюзий прошло. Правда в том, что она своими же руками запорола свою жизнь, и второй уже не будет.

– Вы все так похожи, честное слово. Чувствую себя попугаем. – фыркнул Джейк и пригубил водки. – Не хочешь? – он обратился к Каину.

Тот покачал головой, хотя это относилось не только к выпивке. Осуждение от осужденного. Презрение от презренного. Да, всё, что говорил Джейк – правда, но из уст того, кто лишен всякой человечности, она лишена ценности.

– Еще одна любительница поговорить о жизни – Адель.

Та вздрогнула, когда было названо ее имя. Всё равно, что на школьном уроке, когда ты вообще не готова.

– Возомнила себя писателем? Логично, ведь у тех, кто не живет, очень богатая фантазия. Знаешь, зачем ты уехала? Поняла, что ничего из себя не представляешь… что ты никто, и быть тебе никем до конца твоих дней. Тебе нет определения и нет места. Это был побег от себя.

Адель вся покраснела от негодования и стыда. Глаза наполнились слезами от всех этих нелицеприятных характеристик, но она ничего не могла сказать в свою защиту, потому что этот человек, да и человек ли вообще, говорил так, как и она с собой в те нередкие депрессивные моменты. Он говорил её же словами, которые она всегда смахивала в итоге на дурное настроение. А что если именно в эти моменты мы по-настоящему честны с собой?

– Можно всю жизнь задаваться вопросом, почему так, а не эдак, и в итоге умереть, так и не получив на него ответа. Так случается в девяносто девяти процентах. Оставим один процент на чудо. Если считаешь себя достойной чего-либо, надо действовать, а не обсуждать, как ты будешь это делать. А если не можешь – помалкивай, но не стоит перекладывать свою вину на Бога. – с этими словами Джейк пронзительно зыркнул на Олдена, безумные глаза которого прояснились на миг. Так показалось.

– А ты не хочешь закругляться, друг? – спросил Каин.

– Нет, ну что ты! – отмахнулся Джейк. – Они проделали такой путь. Я же должен им что-то дать? Как Гудвин, хоть тот и оказался проходимцем. Правда, я не в силах наделить труса храбростью или сделать мертвого живым, но устроить небольшое представление я всё же могу.

– Небольшое… – процедил Каин.

– А ты бы сел и расслабился, друг. – жестко отрезал Джейк, и тот, обойдя стол, подчинился. В конце концов, всё идет по плану. – А вот Джеймс – страж порядка. Недалеко ушел от мистера Макнелли. Фактически устроил смерть своей невесты, точнее не спас, что, в общем-то, одно и то же. А ведь ты действительно мог ее спасти… и как ты будешь с этим жить, ума не приложу?! Может, не будешь?

Джеймс скрипнул зубами, крепко сжимая в кулаке кольцо Марни. Теперь идея о том, чтобы попросить что-либо или получить ответы, казалась действительно дикой. Настоящая смерть – она такая. Безжалостная, безразличная и пронизывающая. Настоящая смерть холодна к чужим просьбам, потому что за свою вечность она повидала столько, что никакой жалости больше испытывать не способна.

– А ты где оступилась, Агнес? С таким-то потенциалом, а выбрала праздность. – продолжал Джейк. – Знаешь, почему ты умерла? Потому что была закончена. А все твои планы лишь иллюзия. Жизнь слишком сильно отличается от того, что вы все о ней вообразили. Реальность плохо, иллюзии хорошо. Реальность – ваша обязанность, а иллюзии делают вас ущербными. И где же твой парень? Куда ты его утащила?

Агнес вцепилась в Джека, которого не спускала с рук, и попятилась, силясь опять не заплакать.

– Вот взять хотя бы Марту.

Та хоть и была глухой, но слышала голос Джейка у себя в голове, как отголосок дня во время засыпания. Происходящее не всегда осознавалось ей в полной мере, но сейчас, когда речь зашла о ней, Марта поняла, что слышит его на самом деле.

– Отпускать любимых тяжело, правда? И ты просто отказалась от реальности, чтобы сберечь свой мир и себя. Но ты знаешь, что весь год тебя содержала его семья? Ты ведь не работала, фермерская дочка. От тебя толку, как и от остальных.

Джейк допил стопку и взял со стола бутылку, чтобы долить остатки. Теперь никакой страсти к этой затее он не испытывал. Его действия казались ленивыми и задумчивыми, словно он тянул время, не зная, что делать дальше. Люди, которые с таким рвением шли к нему, напоминали сейчас заключенных – униженных и потерянных. Ну кроме, пожалуй, Амалии.

– Мы не за этим так долго сюда шли. – тихо, но внятно сказала она.

Каин бросил на нее предупреждающий взгляд, а Джейк замер, едва коснувшись губами краев стопки. Он безразлично глянул на нее и саркастично хмыкнул.

– А скажи, пожалуйста, Амалия, зачем вы сюда шли?

– Я не могу говорить за всех. – ничуть не смутившись сказала она. – Но если все пережитые здесь испытания не заставили этих людей остановиться, то каждый имеет крайне веские причины быть здесь. Я представляла тебя иначе…. – призналась Амалия. – Возможно, будь ты старше и мудрее, знал бы, что в потере близких нет ничего циничного. А в самой плешивенькой жизни полным-полно светлых сторон, и благодаря не спортивным достижениям или высоким должностям, а человечности и всему человеческому, что есть в мире.

Каин встал из-за стола, но Джейк остановил его, схватив за руку.

– Пусть скажет. – он развернулся к ней, положив ногу на ногу, и жестом показал, что Амалия может продолжать.

Лицо Джейка, как и у всех присутствующих, казалось напряженным. Он испытывал смешанные чувства, но интерес взял верх. Тем более что свой козырь, он всё еще прятал в рукаве. Но про «мудрее» и «старше» это она позабавила его. Да и Каина наверное тоже.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});