Полураспад СССР. Как развалили сверхдержаву - Руслан Хасбулатов

Правительство Рыжкова правильно обосновало необходимость преодолеть отставание от развитых стран в науч-но-техническом прогрессе, материальным носителем которого как раз и является машиностроение. Этот план был основательно разработан в Академии наук СССР, крупных отраслевых институтах, согласован в Госплане. Но этот план оказался нереализуемым — ничего не было сделано для его осуществления. А в цифрах министры были слабы, но не только они; с цифрами оказалось «все в порядке». Однако реальные расчеты показывают: если взять все производимое в машиностроении за 100 %, то всего лишь 5–6 % падает на потребительские товары (легковые машины, телевизоры, холодильники, бытовая техника, садовое оборудование и пр.), 32 % — на инвестиционные технику и технологию, остальные 62–63 % — это оружие, производимое по прямым военным заказам. Получается чудовищная цифра: до 80 % машиностроения занято выпуском оборонной продукции. Вот что погубило СССР, а не колебания нефтяных цен на мировых рынках, некие происки ЦРУ да саудовские шейхи, которых якобы «втянул в заговор против СССР» Рональд Рейган.

Отсюда становится понятным истинный смысл объявленного в начале перестройки приоритета машиностроения: это был курс на реконструкцию военно-промышленного комплекса — план перевода его отраслей на производство гражданских товаров. В этом смысле это был реальный план. Правительство его с треском провалило, а Горбачев этого даже «не заметил». В результате того крупнейшего в истории советской экономики провала все народное хозяйство оказалось в зоне глубокого кризиса, а затем и распада. И вот в июле 1991 г., практически перед самым путчем, премьер Валентин Павлов предложил — что вы думаете, он предложил? Нет, не развитие гражданских отраслей, а совсем другое. Он предложил программу «приоритетного развития тяжелой промышленности». Очевидно, во имя торжества «сталинского экономического закона приоритетного развития производства средств производства, по сравнению с производством предметов потребления». Этого тоже Горбачев «не заметил». Ну а где были его испытанные соратники — Яковлев, Медведев, группа цветных экономистов в Верховном Совете СССР? Почему они не забили тревогу? Они тоже этого «не заметили»? ВПК и Госплан Союза разработали Государственную программу конверсии оборонной промышленности до 1995 г. Рассмотрим, что это за конверсия по-павловски.

Конверсия по-павловски

Программа ставит основной задачей обеспечить к 1995 г. рост выпуска бытовых радиоприемников на 20 %, магнитофонов — на 4 %, цветных телевизоров — на 60 %, холодильников — на 35 %, легковых автомобилей — на 20 % и т. д. Чтобы обеспечить этот рост товаров народного потребления, было выделено из бюджета свыше 40 млрд рублей (в ценах 1988 г., то есть трехлетней давности). На осень 1991 г. эту цифру нужно как минимум удесятерять (то есть 400 млн руб.). Из испрошенной суммы 30 млрд рублей предполагалось направить на строительство новых мощностей и лишь 10 млрд — на перепрофилирование оборонных заводов, то сеть собственно на конверсию. Таким образом, оборонное производство планировалось полностью сохранить, в системе ВПК построить новые гражданские предприятия, естественно, подчиненные этому же ВПК. Авторы павловской программы при этом планировали увеличить поставки металла и прочих ресурсов, предназначенных для гражданской продукции, в 1,6–2 раза за счет нового строительства. Но они вовсе не планировали перебрасывать сырье и материалы с военных заказов на гражданские. Более того, к 1995 г. поставки ресурсов под оборонную продукцию должны были возрасти на 7–8 %.

Это называлось «программа конверсии», на деле речь шла о попытках протащить программу очередного увеличения военного производства, раскрутить новый виток милитаризации хозяйства. И этот механизм уже был запущен. Павловский план уже работал, пожирая труд, деньги, сырье, энергию и… способствуя гигантскому расширению всевозможных депозитов.

Помимо колоссальных капиталовложений на ВПК, они планировали выделить дополнительно 36 млрд рублей на научные исследования и конструкторские работы по гражданской тематике. Отметим, что это полноценные 30 млрд долл по реальному стоимостному эквиваленту того периода.

Генералы руководствовались при этом так называемой доктриной мобилизационной готовности. Она была сформулирована еще в хрущевский период. Согласно ей, в условиях мирного сосуществования, несмотря на сближение с Западом, необходимо постоянно содержать в резерве крупные производственные мощности, множество заводов с запасом сырья, чтобы в случае войны немедленно развернуть производство оружия. А ведь ясно, когда ставка сделана на количественное увеличение быстро устаревающего оружия, военно-промышленный комплекс и армия всякий раз оказываются не готовыми к современной войне и даже к локальным конфликтам, а общий технологический уровень производства, как гражданского, так и оборонного, довольно-таки низок. Эта проблема была очевидной, по крайней мере с середины 70-х гг. На это указывали в «записках для служебного пользования» некоторые видные ученые — организаторы науки и производства академики Н.П. Федоренко, В.П. Тряпознеев и др. Они подчеркивали, что с огромным свалом устаревшей техники нужно решительно покончить. А какие-то предприятия — остановить, провести их реконструкцию, переоснастить технологией и выпускать качественные товары массового спроса и при необходимости — качественное вооружение… Что же касается новейших систем оружия, то можно было бы в рамках научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ создавать новые экземпляры, не тиражируя их, постоянно «доводить» и модернизировать, снабдить ими те формирования Вооруженных сил, которые могут быстро реагировать на возможное изменение обстановки. Одновременно ориентировать экономику к выпуску достаточного количества этих новейших образцов на случай необходимости.

Но все это возможно было осуществить только в условиях интегрированной экономики, когда отрасли не «перегорожены» друг от друга «китайской стеной». Ученые писали в этих «служебных записках», что если ВПК и дальше будет существовать обособленно от общей системы экономики, то он (ВПК) тоже зайдет в тупик, поскольку он так же, как и гражданская сфера, требует технологического перевооружения, модернизации. Если ВПК, имеющий гигантский потенциал и ресурсы, не будет вовлечен в единые экономические преобразования в стране, то в конечном счете страна не получит ни конкурентоспособной гражданской продукции, ни качественно новых вооружений. Все это знали наши превосходные ученые-экономисты, ученые из сферы управления техническими системами, специалисты-инженеры. Но к ним не прислушивались те, кто маниакально был нацелен на догматические представления о науке, экономике, политике, техническом процессе и информационных технологиях. Так что дело не в дефиците научных идей со стороны отечественных ученых, а в дефиците умных и способных людей в управляющих системах СССР, в том числе на самых верхних этажах управления страной.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});