Прячься - Джейсон Пинтер

продолжала слушать.

— Я рассказал ей об Эване, — признался он. Талли вздохнула:

— Ох, Джон. Зачем?

— После Роблса, Агийяра и Стайнман я хотел, чтобы она поняла, что дети были вовлечены в эту безумную гонку — уж бог весть куда — вопреки их воле. Что в какой бы крестовый поход она ни шла, она не одна. Что я потерял ребенка и это едва не сломило меня. Что мы несем ответственность за защиту людей, которые от нас зависят. Потому что можно потерять их, запросто. — Он щелкнул пальцами, подчеркнув последнее слово.

— Завтра она выйдет на свободу, — сказала Талли. — Более чем вероятно отделавшись одним штрафом. Но мне нужна Кэролайн Драммонд. Мне нужен «Альбатрос». И теперь я хочу знать, кто такая Рейчел Марин, черт ее дери.

— Я с тобой, Лесли.

— Во всем? В том числе и по Марин?

Мгновение поколебавшись, Серрано проронил:

— Да.

— Хорошо. Потому что я позвонила агенту, через которого она покупала этот дом. Я хочу видеть ее пакет документов.

— Если она платила наличными, никаких банковских транзакций не будет, поскольку никакой ипотеки.

— Нет, но, бьюсь об заклад, контракт она отдала проверить адвокату. Можем начать оттуда.

Серрано кивнул:

— А у меня тем временем есть судебный запрос на записи телефонных звонков Кэролайн Драммонд за последние пять лет.

Лейтенант Джордж, подойдя к Серрано и Талли, остановился у их столов. Он явно устал — несомненно, отбиваясь от вопросов о самостреле Уикершема. Его костюм, как правило, чистый и отутюженный, был помят, на галстуке красовалось пятно от соевого соуса. В обычный день пятидесятидевятилетний лейтенант выглядел на сорок. Сегодня же, впервые на памяти Серрано, он выглядел на свои годы.

— Дети Марин в караулке? — осведомился он.

Серрано кивнул:

— За ними присматривает сержант Фортунадо.

— Боже, полный трындец, — потер глаза Джордж. — Позвольте задать вам обоим вопрос. Что вы думаете об этой дамочке Марин? Она то ли вершит вендетту, то ли жаждет смерти.

— Может, и то и другое, — ответила Талли.

— Если она не возьмет себя в руки, быть беде. Ей повезло, что этот пацан Уикершем не вышиб ей мозги. Будь она поумнее, сидела бы дома или у нас в КПЗ. Так она хотя бы не будет подвергать опасности ни себя, ни детей.

— Я предоставлю ей этот выбор, лейтенант, — заверил Серрано.

— Не удивляйтесь, если она станет завсегдатаем КПЗ, — заметила Талли. — Мотылек, кружащий у огня, непременно сгорит.

— Будем надеяться, ночь в КПЗ отрезвит ее, пока она кого-нибудь не прикончила, — сказал Джордж. — Кстати, этому пацану Уикершему чертовски повезло остаться в живых.

— Он выкарабкается? — поинтересовалась Талли.

— Пуля чуть не порвала ему голосовые связки, так что в опере ему не петь, но жить будет.

— И следующий юбилей, скорее всего, отпразднует в тюрьме, — присовокупил Серрано. — Мы его повязали по уши за сговор и мошенничество с фальсификацией любовной связи с Констанс Райт.

— Так чего же мы ждем? — справился лейтенант.

— У нас до сих пор не все фрагменты. Уикершем состоял в интимных отношениях с Кэролайн Драммонд, сестрой Николаса Драммонда. Она работает в бухгалтерской фирме, оформившей аренду для подставной компании под названием «Альбатрос», которая оплатила роль Уикершема в подставе. Но нам по-прежнему неизвестно ни кто стоит за «Альбатросом», ни кто из них фактически причастен к убийству Констанс Райт.

— Достаньте «Альбатрос», — призвал Джордж. — Как только мы возьмем Уикершема, сестру Драммонда и этого денежного туза, один из них сознается в убийстве. Или обвиним их всех в сговоре с целью убийства и поглядим, кто запоет первым.

— Мне нравится ход ваших мыслей, лейтенант, — высказалась Талли.

— Моя жена тоже мне так на днях сказала, — задумчиво вымолвил Джордж. — Но, подозреваю, с сарказмом. В общем, за дело. Прижмите ублюдков к ногтю.

— С удовольствием, сэр, — отозвался Серрано.

Джордж направился прочь, а сотовый телефон Талли звякнул. Открыв его, она улыбнулась.

— Записи телефонных звонков и сообщений некой Кэролайн Драммонд от наших друзей из «Верайзон»[71], — провозгласила. — Давай-ка займемся делом!

* * *

Серрано и Талли удалось электронными средствами отсеять свыше 97 процентов входящих и исходящих телефонных звонков Кэролайн Драммонд за пятилетний период, охваченный записями. Звонки на работу и с работы, в различные рестораны для бронирования и доставки, а также друзьям и близким, которые удалось определить как законные и не относящиеся ни к Уикершему, ни к «Альбатросу».

Оставшиеся 3 процента состояли из сотен звонков и обмена сообщениями с Сэмюэлом Уикершемом, многие из которых содержали весьма сексуальный контент. Общение начиналось с пустяков, мало-помалу накручивая и объем, и продолжительность в течение следующих двух лет — совпадая по времени с бедами Констанс Райт и ее разводом с Николасом Драммондом, — и иссякло, как только судебные тяготы закончились.

— Что значит «воин в пунцовом шлеме»? — полюбопытствовала Талли, просматривая текстовые сообщения.

— Смахивает на диагноз после холостяцкой вечеринки в Лас-Вегасе, — ответил Серрано.

— И зачем же желать его в свой… — Талли прищурилась, вчитываясь, — …«пряный любовный пирожок»? Это теперь так сексэмесят? Дьявол, когда мне хочется романтической ночи с Клэр, я просто прихожу домой с бутылочкой риохи и ставлю Колтрейна[72]. Я чувствую себя ужасно старомодной.

— А я просто открываю «Тиндер» и начинаю листать.

— Только не говори, что ты в «Тиндере»! — Серрано промолчал. — Боже. Погоди, а на работе ты с кем-нибудь