Том 7. Дневники - Александр Блок

Болезнь моя росла, усталость и тоска загрызали, в нашей квартире я только молчал.

«Службы» стали почти невыносимы. В Союзе писателей, который бессилен вообще, было либеральничанье о свободе печати, болтовня о «пайках» и «ставках». Моя переписка с Ионовым, окончившаяся его покаянием в апреле. В «Союзе» — «профессор» Сазонов со своим заграничным займом, депутации (я, Волковысский и Волынский) у Озолина («губчека»). — В феврале меня выгнали из Союза поэтов и выбрали председателем Гумилева. В театре — арест «Петьки или Леньки», путаная болтовня с Лаврентьевым, юбилейное кабарэ 14 февраля (спирт, «Сон Блока» — Голубинский), генеральная «Слуги двух господ», «автономия». Дом искусств «закрывали» и опять открыли.

Чтобы выцарапать деньги из Берлина, я писал Лундбергу через Орга, сочинял проект командирования Алянского за границу. Ответов нет.

У Добужинского я смотрел эскизы к «Розе и Кресту», некоторые очень хороши, все — немного деревянно.

Чуковский написал обо мне книгу и читал ряд лекций. Отсюда — наше сближение, вечер в театре 25 апреля, снимались Наппельбаумом.

Я заходил к А. Белому по делу в «отель Спартак», где он поселился. Дела и ничего не вышло.

3 марта объявили «осадное положение», потом скоро — «военное». От канонады дребезжали стекла. 24-го открыли театры.

Много сил ушло на продажу и переправку книг в лавку Дома искусств.

Жизни не украшали писание в альбомы, чтение скверных стихов (исключение — драмы Шагинян), клянченье гибнущей на Удельной Свиридовой, Голлербах, его болтливые письма и скандал с Гумилевым.

Май после Москвы я, слава богу, только маюсь. Я не только не был на представлении «Двенадцатой ночи» и в заседаниях, но и на улицу не выхожу и не хочу выходить.

Мама после моего отъезда в Москву, при большой помощи Билицкого, уехала в Лугу и живет у тети.

18 июня

Что я собирал в своих «архивах» (и не храню больше — сейчас предаю огню):

1902. Речь Мережковского об «Ипполите» из «Нового времени».

1904. Объявление войны Японии.

1906. Рецензии о театре Коммиссаржевской, статьи из «Понедельников», повестки из театра.

1907. Повестки барона Дризена. Фельетоны А. Белого, Мережковского.

1909. Фельетоны. Религиозно-философское общество. «Интеллигенция и народ». Смерть отца и И. Анненского.

1910. Вырезки из газет, которые я почему-то стал одно время выписывать (наследство). Анонимный пасквиль на Бенуа.

1911. «Вооруженный мир, близость большой войны» (Мертваго, «Утро России»). Бейлис. — Очевидно, я бы настрочил когда-нибудь мемуары с цитатами в три сажени — пухлую книгу! О, мерзость! — Покушение на Дубасова, Мариавиты, юбилей Бальмонта.

1912. Китайская республика, кровавый навет, английские гости, Гермоген и Илиодор, Флорищева пустынь, смерть Г. Банга, юбилей Стриндберга, Ведрин в Пиренеях, смерть В. Лаврова, Бенуа и футуристы, смерть гр. Д. А. Милютина, Горький о современности (в «Русском слове»), гибель «Титаника» (апрель), смерть Стриндберга, Териокское казино (Люба), гибель Сапунова, смерть Н. Анненского, самоубийство генерала Ноги, дело Мережковского («Павел I»), война Турции с Черногорией, выставка Кульбина, смерть П. И. Бартенева, Мережковский заступается за «Заложников жизни» Сологуба в Александринке («Осел и розы»), смерть Бравича.

1913. Забастовки 9 января. «Электра» Штрауса. Беспокойные статьи Вл. Гиппиуса в газетах. «Кармозина» у Зонова. Хрусталев-Носарь обвиняется в краже. «Русская молва» и споры с Мережковским. Арест А. Мгеброва. «Гибель Надежды» в Студии Художественного театра. Бейлис и поход на Розанова в Религиозно-философском обществе. Горький о карамазовщине. Оправдание Бейлиса. Бальмонт отбывает с помпой за границу.

1914–1915–1916. Мережковский валит на «декадентов» самоубийства. В газетах поднимают дело с разоблачением интимных отношений Мережковского к Суворину. Самоубийство эго-футуриста Игнатьева. Мои вечера, устраиваемые «Тремя апельсинами». Книга Флоренского. «Не подходите к ней с вопросами», кукольный театр и многое, многое…

Мне трудно дышать, сердце заняло полгруди.

20 июня

Полежаев (1807–1838) уже скучен. Плохой поэт. К обычному выбору хрестоматий, всегда немножко слишком обильному, я прибавил бы «Цыганку» («Кто идет перед толпою по широкой площади с загорелой красотою на щеках и на груди?..»).

Козлов — старый поэт, друг Жуковского, родился в 1779, окончательно ослеп в 1821. Верховский (в «Поэтах пушкинской поры») пропускает хорошее, беря посредственное.

«На погребение английского генерала сэра Дж. Мура» («Не бил барабан…»).

«Плач Ярославны» (из хороших переделок).

«Вечерний звон» (…лежать и мне в земле сырой…).

Между прочим, он перевел «Романс Дездемоны» (изд. 3-е, 1840, ч. II, стр. 208).

«Нас семеро…» (из Во — тсворта).

Мерзляков (17781830). «Велизарий» («Малютка, шлем нося…»), «Среди долины ровныя…».

Ф. Глинка (1788). «Вот мчится тройка удалая…»

Кн. Вяземский (1792). «Тройка мчится, тройка скачет…», «Здравствуй, в белом сарафане…»

Н. Ф. Павлов (1805–1864). «Не говори, что сердцу больно…»

Цыганов (1800). «По полю, полю чистому…», «Не шей ты мне, матушка…»

Кукольник. «Песня Рахили» (цитируется Достоевским):

Загорит,ЗаблеститЛуч денницы…

И. Аксаков. «Прямая дорога, большая дорога…», «Жар свалил. Повеяла прохлада…»

Петр Вейнберг. «Я вам не говорю про тайное страданье…», «Он был титулярный советник…»

Ф. Берг. «Заинька у елочки попрыгивает…»

Стихотворение Дм. Фон Лизандера

Меж лиц, изнуренныхБезумством житейских волнений,И их пресыщенных,То грустных, то злых выражений,

Средь дикого шумаИх ложной и пошлой забавы,Свободная думаТомится, как цвет, вне дубравы:

И лица и звукиЗвучат безразлично и блещут;От встреч, от разлукиНи сердце, ни мысль не трепещут…

Глядишь — и не видишь.Иль призраки видишь немые:Любя, ненавидишьИль любишь, то годы иные.

И грустный и бледныйСтоишь средь толпы одиноко —И, с мыслью бедной,Ты, сердце, далеко, далеко…

1843 год

* * *

МЕЙ

Еврейские песни. I. «Поцелуй же меня, выпей душу до дна…» П. «Хороша я и смугла, дочери Шалима!..» III. «Я — цветок полевой, я — лилея долин…» IV. Сплю, но сердце мое чуткое не спит.

(«Эх, пора тебе на волю, песня русская…» и «Жиды, жиды, как дико это слово! Какой народ! Что шаг, то чудеса!..» — Это все, я думаю, из пьяных стихов и безответственных мыслей.)

Из древнего мира. «Галатея». «Плясунья» («Окрыленная пляской без роздыху…»).

Камеи II. «Ты на Юлию смотришь, художник…»

Из преданий и современной жизни. «Сумерки» («Оттепель… Поле чернеет…»).

Переводы. Красинский: «Спишь ты… Ангел ночи…» Шотландские легенды: «Энни Лехроэн».

3 июля

Нумера оставшихся записных книжек: 1-12, 14–18, 20–33, 39, 41–42, 44–50, 52–53, 56, 60–61.

1. Осень 1901 — май 1902. Большею частью черновые стихи. Мистика, университетские занятия. Деревня.

2. Июль-август 1902. Черновые стихи, деревня, Москва, Рогачево.

3. Август — осень 1902. Переезд в Петербург. Черновые стихи. У Мережковских в «Заклинаньи» (21–22.IX). Ольга Любимова. У мамы — М. В. Лапина, самоубийство ее брата. Смерть бабушки. «Ипполит».

4. Осень 1902 — весна 1903. Письма. Кое-какие черновики.

Восстановляю в памяти более подробно: Соборы (Казанский, Исаакиевский). Лесной парк — лиловое небо. Ал. Мих. Никитина — ее подруга на Мещанской. До востребования. Около курсов. С 8 декабря — Серпуховская. Дни и вечера там. Евангелье на Кабинетской. 6 и 11.XII — концерты Олениной. Изредка у Мережковских. Середина декабря — болезнь, Виша. Переписка (в одном городе), иногда — с телеграммами, с немедленным беспокойством, как только нет письма. Никакого настоящего лечения, встал рано, опять слег, опять письма. 28 декабря — разговор с мамой. У Кублицких, у дяди Николая (всего этого могло бы и не быть). 2 января — она — невеста. 16 января 1903 года. 30 января — в «Новом пути» — Брюсов и Перцов (яд Брюсова). 31 января — очень неприятный конец Серпуховской. Мистическая записка под полом. Уже заботы («вместе сняться», «шпага»). Взаимные экзамены; мои: греческий («Пир»), латинский (Horat. od. II), Платонов, Форстен (Бергер), Введенский, Шляпкин (отдельно — Жуковский). Мода на взаимные посылки стихов не прошла и после смерти Соловьевых (я шлю Бугаеву). Снялись у Здобнова.