Наложница огня и льда (СИ) - Кириллова Наталья Юрьевна

— Кто тут говорил, что один выезд на бал якобы ничем не грозит? — Нордан бросил на Дрэйка неодобрительный, недовольный взгляд. — И надо было сразу послать эту малолетнюю начинающую фею с ее приказами в… подземный мир. Она пока еще не императрица, чтобы слепо подчиняться ее капризам.

— Что-то еще, Беван? — спросил Дрэйк.

— Да, в общем-то, все.

— И ты только ради этого сюда притащился? — уточнил Нордан и мне вновь послышались нотки едкие, ревнивые. — Передать содержание разговора?

— Да. Что плохого в искреннем желании помочь тому, кто тебе, скажем так, небезразличен? Или ты имеешь что-то против?

— Ты не знаешь, куда направились Рейнхарт и остальные старшие? — перебил Дрэйк намечающуюся пикировку.

— Нет, увы. Я отплыл раньше — Салливан, как обычно, с острова не вылезает, остальные же как будто никуда не торопились, явно ожидая, пока мы отчалим с глаз долой.

— Думаете, кто-то из них может приехать в империю? — решилась спросить я.

— Трудно сказать, — ответил Дрэйк. — Но как бы братство ни относилось к личным привязанностям своих членов, сейчас перед ним стоит задача куда более важная, серьезная и требующая немедленного разрешения.

— Эгей! А почему меня внутрь не пускает?

— У нас что, день открытых дверей? — вздохнул Нордан раздраженно.

Беван обернулся. Дверца в ограде справа от закрытых ворот распахнута и со стороны улицы я увидела Дамаллу, рассматривающую внимательно, удивленно свободный на первый взгляд проем.

— Потому что сегодня с утра я ограничил допуск — только для тех, кто живет и работает в этом доме, — объяснил Дрэйк.

— То есть меня не приглашают? — Демоница поводила рукой перед собой, касаясь невидимой преграды в проеме.

— Нет, — отрезал Нордан.

— Ничего, я и отсюда покричу. — Дамалла улыбнулась невозмутимо. — Мне друзья-знакомые рассказали, что давеча возле императорского дворца было знатное побоище. Да я и сама зарево из своей квартиры видела, она у меня как раз в центре и окнами на крышу дворца выходит. Эффектное такое зарево, как во время пожара. Вечером сходила, лично посмотрела на то, что выжило. Восточные ворота ремонтируют в срочном порядке вместе с частью ограды, что-то сгорело, что-то замерзло так, что до сих пор не оттаяло, на тротуаре кое-где кровищи-то, кровищи! Вот мне и стало интересно, что же вы так крупно во мнениях разошлись?

— О, — раздался голос вышедшей из дома и, несомненно, все слышавшей Лиссет. — Значит, вы все-таки набили друг другу морды, ой, то есть физиономии?

— Надо же, я, оказывается, пропустил сражение огня и льда, — усмехнулся Беван. — Вот досада-то! Знал бы — вернулся сразу вместе с вами.

Я все же высвободилась из объятий Нордана, повернулась лицом к обоим мужчинам. Раскаяния или вины я не заметила ни у одного, лишь угрюмое раздражение да отведенный в единодушном порыве взгляд.

— То есть вы сначала устроили… драку, а уже затем… пьянку? — я надеялась втайне, что мужчины все-таки не опускались до рукоприкладства, особенно на улице, при посторонних, рядом с императорским дворцом. Тем более зная, что Катаринна обо всем докладывает одному из членов братства!

— Еще и пьянка? Без меня? Я совсем отстал от жизни! — посетовал Беван.

— И, думать надо, вы все обсудили и решили, но говорить мне не собираетесь? Опять попытаетесь меня отослать?

Нордан неожиданно глянул быстро на Дрэйка. Тот кивнул едва уловимо, Нордан же шагнул ко мне и, взяв за руку, отвел в сторону. Краем глаза я заметила, как Дрэйк направился к воротам и Дамалле.

— Вот что, Шель, давай ты сейчас вернешься в дом и если тебе стало лучше, поешь и переоденься во что-то поудобнее, — предложил Нордан негромко. — Когда будешь готова, мы с тобой поедем гулять.

— Норд, я никуда с тобой не поеду. — Я попыталась высвободить руку.

— Как же с тобой стало трудно. Тихой, покорной и ласковой кошечкой ты мне нравилась больше. — Мужчина улыбнулся, поглаживая мои пальцы, откровенно собираясь перевести мое возмущение в шутку, но я не намерена так просто сдаваться.

— Думаешь, с тобой легко? Ты на пустом фактически месте обвиняешь меня в… в том, что я… мужской гарем собираю. Будто я… распутница какая-то.

— Все, котенок, все. — Нордан притянул меня к себе, поцеловал в лоб. — Прости. Сказал не подумав. Но ты так рвалась к Беву, с таким пылом встала на его сторону… Ты говоришь, что его поступки много значат для тебя, а он намекает на кого-то, ему небезразличного…Но Беван не то что на мизинец, даже на твой волос не может рассчитывать, поняла? А теперь иди. Лиса! — окликнул Лиссет мужчина. — Проводи… — на моем имени Нордан запнулся, но Беван лишь передернул плечами.

— Да говори, не стесняйся. Знаю я, как вашу девочку по-настоящему зовут.

— Да? И где же ты успел подслушать сию информацию?

— И подслушивать не надо было. Дрэйк звал ее по имени, когда Айшель… вернее, когда мы решили, что она… умирает.

— Понятно, — процедил Нордан. — Лиса, проводи Айшель в ее спальню и проследи, чтобы она поела.

— Слушаю и повинуюсь, господин ледяной. — Лиссет отвесила шутовской поясной поклон. — А премия мне за труды мои будет?

— Какая, к Диргу, премия? Должна же ты отрабатывать свое проживание на всем готовом в нашем доме.

— Надо же, а я думала, я у вас в гостях по приглашению.

— У Дрэйка ты, может, и в гостях, а выданный мной кредит доверия ты пока на редкость паршиво оправдываешь, так что попробуй хотя бы делом отработать.

Я сама поскорее увела лисицу в особняк, опасаясь справедливо, что новая пикировка перерастет в ссору. Я видела, как Дрэйк разговаривал о чем-то с Дамаллой, а Нордан шагнул к Бевану, и надеялась только, что один не станет избавляться ото всех, кому известно о моей беременности, а другой — обвинять беспочвенно и угрожать в порыве слепой ревности.

* * *

Несмотря на плохое настроение и отсутствие желания куда-либо ехать с Норданом, поела я плотно, под возмущенные жалобы Лиссет на вконец распоясавшихся ледяных тиранов. После утренней тошноты аппетит всегда возвращался неожиданно, накрывал снежной лавиной, словно организм стремился наверстать упущенное. Затем я переоделась в брюки и тунику, прихватила жакет, шляпку и сумочку и, попрощавшись с лисицей, спустилась по лестнице. На втором этаже, в начале коридора, ведущего к комнатам Дрэйка, я заметила его самого, удаляющегося вглубь крыла, и, не удержавшись, окликнула:

— Дрэйк!

Мужчина остановился, обернулся ко мне. Я приблизилась, пытаясь понять, не произошло ли чего-то плохого, непоправимого. Наверное, Лиссет не оставила бы так легко свою подругу, если бы предполагала, что Дрэйк может причинить демонице какой-либо вред.

— Где Дамалла? — спросила я. — С ней ведь все хорошо?

— Ушла по своим делам, — ответил мужчина несколько удивленно. — Что с ней должно случиться?

— Не знаю. Мне показалось, что ты… То есть Норд недоволен, что другие знают о… о том, что я… жду ребенка, и я подумала…

— Дамалла жива, здорова и покинула нас целой и невредимой, — заверил Дрэйк, догадавшись о причине моего беспокойства. — Я всего лишь предупредил ее, чтобы она держала эту информацию втайне. Не волнуйся, Дамалла прекрасно знает, о чем можно рассказывать, а о чем следует молчать.

— А Беван?

— Беван отправился в гостиницу. Он вполне способен позаботиться о себе сам.

— Он задержится в городе?

— Видимо, да.

Мужчины вернулись сутки назад, но я только сейчас оказалась наедине с Дрэйком. Он еще ни разу не прикоснулся ко мне, не считая его руки на моей спине, когда мы выходили во двор.

— И что вы вчера решили, пока… пили? — Я шагнула к мужчине, сокращая расстояние между нами, ощущая вновь аромат сандала и лета.

Дрэйк отвел на мгновение взгляд, но я заметила, как мужчина втянул воздух, чувствуя мой запах не менее остро. Незавершенная привязка продолжала требовать полной инициации и, похоже, теперь даже близкое присутствие Нордана не могло остановить ее, ослабить притяжение, усмирить инстинкты.