Идеальный вальс - Анна Грейси

– Как ты можешь говорить, что мечта не имеет значения? Имеет. Еще как имеет!

Она выглядела действительно несчастной.

Хоуп покачала головой. Она никогда не забывала волшебное ощущение от вальсирования в лунном свете в объятиях мужчины из своего сна, но ее такой большой, хмурый, дорогой Себастьян никогда не будет вальсировать так, словно два человека в танце сливаются в одно целое. Она нежно улыбнулась.

– Нет, мечта была только мечтой. А мой Себастьян реален. Восхитительно реален, и наша любовь настоящая.

– Но я думала... если мечта... – Фейт запнулась. – Он сказал тебе это? Произнес те слова?

Хоуп покачала головой.

– Еще нет. Но он скажет.

Фейт задумалась.

– Думаю, я тоже влюблена. Мне кажется, граф Римавски может оказаться тем единственным, Хоуп.

Хоуп не знала, что сказать. Фейт была ослеплена, но любовь...

– Ты уверена?

Фейт посмотрела на сестру полужалким, полувзволнованным взглядом, затем кивнула.

– Не знаю. Полагаю, это так. Я... я им восхищаюсь. Когда я с ним... я чувствую... небывалый восторг. Ощущаю себя на краю чего-то ужасающего, как будто на краю огромной пропасти, и все же не могу сдержаться, чтобы не броситься туда.

Хоуп поняла. Она оказалась перед той же самой пропастью с мистером Рейном. И в его объятиях она бросилась в нее с огромной радостью и счастьем. Себастьян. Она упивалась, произнося его имя про себя.

Фейт загадочно посмотрела на нее и порывисто вздохнула, устраиваясь на кровати.

– Разве это не замечательно? Все эти годы мы мечтали о том, чтобы влюбиться, и теперь, в конце концов, это случилось. Мы обе влюбились, причем одновременно.

Хоуп улыбнулась в ответ.

– По крайне мере, твой возлюбленный богаче и с титулом. Один Бог знает, что скажет дядя Освальд, когда узнает о моем желании выйти замуж за моего Себастьяна.

Фейт хихикнула.

– Я точно знаю, что он скажет. – И она проговорила грубым голосом: – Ужасно! Растрачивать такой бриллиант, как ты, на безвестного человека, когда, и это в первую очередь касается тебя, существуют герцоги!

Глава 17

Причина скрыта. Результат очевиден для всех.

Овидий

Следующим утром Себастьян первым делом нанес визит леди Элинор. Предстоящий разговор его не радовал – он поступил с ней не очень хорошо. Он надеялся, что она не разозлится и не расстроится, поскольку твердо решил рассказать ей правду.

Она открыла дверь сама, затем проводила его в маленькую гостиную и предложила чай. Когда Себастьян ответил согласием, она вышла из комнаты, чтобы приготовить напиток. В очередной раз он увидел, в каких стесненных условиях она жила. Это было оскорбительно для женщины ее положения – вынуждено выйти замуж только для того, чтобы унаследовать то, что и так принадлежало ей по праву. Родители скверно поступили с леди Элинор.

Тут Себастьян почувствовал себя еще более виноватым. Он, в свою очередь, тоже неправильно вел себя по отношению к ней. Но сегодня он был намерен с этим покончить. Он не хотел еще больше усугублять свою вину тем, что тянул с объяснением.

Как только она вошла в комнату, он произнес:

– Леди Элинор, мне жаль, если это расстроит вас, но...

Она положила руку ему на рукав.

– В этом нет нужды мистер Рейн. Я знаю, что вы собираетесь сказать. Вы влюблены в мисс Хоуп Мерридью, не так ли?

Себастьян кивнул.

– Я очень рада, – сказала она просто. – Мы с вами были всего лишь приемлемы друг для друга... и несколько недель это все, на что я могла рассчитывать.

Себастьян поднял бровь. Неожиданно этот разговор становился более личным.

– А сейчас нет?

– Нет, – тихо произнесла она, – сейчас я хочу гораздо, гораздо большего.

Он поцеловал ее руку.

– Я рад. Вы заслуживаете лучшего. Как вы думаете, мы сможем остаться друзьями?

– О да, конечно. Мы в любом случае будем видеться, – согласилась она и добавила, слегка покраснев, – видите ли, мы с Хоуп стали подругами. И я также часто навещаю леди Августу Монтэгуа де Фуэго. Леди Августа решила войти в попечительский совет приюта Тотхилл Филдс.

– Леди Августа? – изумился Себастьян. Было сложно представить себе более необычную пару, чем яркую полную земных страстей леди Августу рядом с этой закомплексованной маленькой старой девой. Но леди Элинор оказалась полна сюрпризов.

– Знаете, она очень добра и очень любит детей. У нее уже есть планы на некоторых из них. Она поразительная женщина с неисчерпаемым запасом энергии. – Тут леди Элинор слегка сконфуженно потупилась и добавила: – Она и меня взяла под свое крыло.

– О, Боже.

– У нее никогда не было детей, понимаете? – мягко пояснила леди Элинор. Она имела в виду детей в приюте, но, глядя на маленькую одинокую фигурку, Себастьян подумал, что и у леди Элинор, в свою очередь, никогда не было матери.

Позже, по пути домой, Себастьян осознал, что в леди Элинор что-то изменилось. Задумавшись, он нахмурился. Она выглядела по-другому. Потом он покачал головой. Откуда ему было знать? Существовала только одна женщина, интересовавшая его: мисс Хоуп Мерридью.

***

– Я не вижу ни одного утенка, – пожаловалась Кэсси.

– Я видел троих несколько дней назад, – сказал Себастьян, – попробуй поискать у излучины. Ты их видишь, Дори?

В ответ Дори покачала головой и двинулась дальше вдоль берега, продолжая взволнованно вглядываться в заросли тростника. Кэсси также приблизилась к самой кромке, увлеченная поисками.

– Я бы предпочел, чтобы сегодня в озере купались только утки, – промолвил Себастьян, мягко пытаясь пошутить. Обернувшись, она посмотрела на него, ничуть не обидевшись, и Себастьян подумал о том, как много успело измениться за столь короткое время. Кэсси сейчас ничуть не напоминала ту враждебно настроенную и озлобленную девочку, которую он нашел несколько месяцев назад. Он не знал, носила ли она по-прежнему с собой нож, но не собирался поднимать этот вопрос или как-то заострять на нем внимание. Он знал – она перестанет брать оружие, когда по-настоящему почувствует себя в безопасности.

Прогресс с Дори был не столь очевидным. Она до сих пор за завтраком тайком прятала хлеб про запас. И она по-прежнему нервничала и цепенела, особенно если оказывалась в обществе среди незнакомцев. По крайней мере, теперь она льнула и к нему с Хоуп, а не только к Кэсси. Ни один ребенок не должен нести бремя ответственности за благополучие другого. Кэсси, возможно, не осознавала этого, но она выглядела гораздо счастливее теперь, когда она могла разделить беспокойство за Дори с кем-то еще.