Пересечь сплошную (СИ) - Литт Ксюша

Последние полгода мою жизнь заполняла какая-то бесконечная суета, чуть ли не ежедневно что-то да происходило. События, море информации, новые впечатления - все это создавало непрекращающееся движение и наполняло красками жизнь. Иногда яркими волнующими, иногда мрачно-темными, но жизнь текла, а чаще бурлила. Меня все время переполняли различные эмоции. То тревога, то радость, то снова сомнения.

А тут внезапно все замерло. Словно я внезапно сорвалась с этого колеса с вечным двигателем, полетела вверх тормашками, теряя ориентацию. А теперь еще не оправившись от шока, встала растерянная и опустошенная. Колесо укатилось прочь, унося за собой праздник жизни и цели, а я осталась не у дел.

Сознание мое охватило оцепенение, а тело, тем не менее, по инерции еще требовало действий. Поэтому, добравшись до дома, я не могла усидеть на одном месте. Четко сознавая, что завтра мне нужно будет отвечать на вопросы преподавателя, я сначала рьяно ухватилась за конспекты. Однако вскоре сообразила, что тетради с лекциями у меня теперь нет — она утонула. Так что заняться учебой не получилось. Хотя, будь у меня побольше энтузиазма, можно было бы порыться в интернете и отыскать информацию по нужной теме там. Но дело в том, что даже вопросы к билетам и те ушли на дно той самой лужи.

Осознав, что с подготовкой к экзамену у меня ничего не выйдет, я решила отвлечься на какой-нибудь фильм, но и с этим развлечением у меня не срослось. Ни один из сюжетов меня не заинтересовал. Я просто не смогла сконцентрироваться на происходящем на экране.

Послонявшись еще немного, как зомби, по дому, в конце концов я не нашла ничего разумнее, чем завалиться спать, подгоняя тем самым наступление завтра. Во-первых, хотелось поскорее расквитаться с порядком уже поднадоевшей учебой, а, во-вторых, мне жизненно необходимо было увидеть Стаса. Зачем — объяснить невозможно. Меня смог бы понять только тот, кто когда-либо сильно влюблялся.

Я не собиралась устраивать Назарову разборки и что-то выяснять. Не готовила никаких упреков и претензий. Если честно, я даже разговаривать с ним не планировала. Нет смысла в словах, когда и так все ясно. Увлечение, любовь — они как вспышка. Загораются, светят, греют, наполняют сердца счастьем, а потом неизбежно все равно однажды потухают. Одни, истлев со временем, а другие задуваются шквалом неурядиц, обид и недопониманий. И лишь привычка — вот что вечно — она остается навсегда.

Теперь я как никогда четко и правильно понимала Леркины слова, сказанные мне тогда у штрафстоянки, когда мы забирали машину Стаса. Он никогда не бросит Малыша. Потому что, как бы не осточертели друзья детства друг другу за всю свою жизнь, как бы не претило им их общество, они все равно при любой критической ситуации будут знакомым курсом прибиваться в пусть и давно прогнивший, но такой родной порт.

Так что никаких иллюзий на выяснение отношений я не строила, но увидеть Стаса, узреть хоть одним глазком, все же желала. Невозможно в одночасье выкинуть человека из сердца и из головы. Не получится, сколько не старайся. Нужно время, чтобы выветрить впитавшуюся в каждую клетку организма заразу под названием любовь. Года службы в армии, пожалуй, должно было хватить. А сейчас… Сейчас мне требовалась эта крохотная подпитка - «увидеть», но…

Назаров на экзамен не пришел.

Я до последнего надеялась, может он подъедет попозже. Подоспеет к числу последних, зайдет с самой последней партией студентов. Но, увы, Стас так и не появился. Совсем.

Потом ушел и преподаватель. Не стал ждать и тянуть время, ради одного потерявшегося учащегося. Забрал у меня последнюю надежду на встречу с Назаровым, поставив в ведомости напротив его фамилии – «не аттестован».

Вот и все. Летняя сессия завершилась. Народ, топчущийся возле аудитории, оживился. Особо предприимчивые начали агитировать всех отметить это великое событие. Еще один год позади. Третий.

- Давайте в кафе…

- Да ну, что там в кафе, сидеть, что ли, просто. Пойдем в «Оперу», - в клуб, конечно же, имел ввиду кто-то из ребят, а не на концерт в театр.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Нет, лучше как в прошлом году на базу…

- За город — далеко, да и выбираться потом как?

- На такси. Проблема разве?

Однокурсники возбужденно обсуждали, разделившись во мнениях. Только мне было абсолютно безразлично. Никуда я все равно идти не собиралась. Какие могли быть празднества, когда настроения ноль?

Я так и отправилась бы домой, но Новикова меня уломала:

- Поехали, я тоже ненадолго. За мной Стас заедет, тебя тоже домой отвезет, - заверила она меня. - Что ты все киснешь? Взбодрись.

Лера многозначительно переглянулась с Кириллом, с которым я со вчерашнего дня не разговаривала. Даже «привет» ему не сказала при встрече. Сказанная им в запале очередная дрянь, не очень-то меня вчера удивила. Крайнов был в своем репертуаре — сначала говорил, а потом думал. Однако общаться мне с ним теперь было крайне неприятно. Я объявила бойкот.

Что значили эти молчаливые загадочные взгляды Леры и Кира, несложно было догадаться. Наверняка на прощальный вечер должен был заглянуть и Назаров. Именно с этой надеждой я и присоединилась к ликующим и празднующим.

Глава 23. Возращение на круги своя. Через год после начала истории.

Вязкая темнота и полное забытье вдруг резко сменились пробуждением. Глаза я не открывала, но мое сознание уже потихоньку включалось. Первое, что ощутила — неприятно жарко. Жар шел отовсюду: от тяжести давящего на мое изможденное тело с виду легкого одеяла, от воздуха, которого не хватало, но больше всего пекло позади. Это прижавшись к моей спине, почти неслышно сопел Юрка — слишком горячий. Его тяжелая влажная ладонь застыла на моем голом бедре. Я дернула ногой, недовольно откидывая источники раздражения. Одеяло сбилось вниз, в комок, Юрка завозившись, перевернулся на другой бок, но легче от всего этого мне не стало. Глубоко вдохнув, я, наконец, с усилием чуть приоткрыла глаза.

В комнате было уже светло, но вряд ли наступило утро. Лето. Начало июня. По обыкновению, в нашем регионе в это время солнце всходит во втором часу ночи. Так что, не факт, что уже пора было вставать. Вообще, темнота начала рассеиваться, когда закончилась наша липкая возня на смятых и съехавших простынях. Юрка после еще немного бродил по комнате, потом стоял, отсвечивая голым задом у открытого окна. Ритуал у него такой — каждый раз, обмякнув и едва отдышавшись, мой парень освобождался из моих объятий и тут же непременно срывался посмолить. Это так до конца расслабившись он получал полную гамму удовольствия. Привычка. А я в это время продолжала лежать, уткнувшись взглядом в его голую спину, и за этим созерцанием почти моментально вырубилась…

Это все происходило ровно год назад. День в день. Сколько всего изменилось с того времени... Даже не знаю, почему мне вдруг вспомнился этот такой уже давно подзабывшийся рассвет. Вероятно, потому что занимающейся сейчас за окном заре, так же как и тогда предшествовало празднование закрытии сессии, а в туалете, подобно мне из прошлого, живописно оповещая о своей тошноте на весь дом, жалко блевала Настька (даю все сто процентов на то, что родители сейчас подозревали в сим действе свою старшую дочь, вернувшуюся не так давно с гулянки, то бишь меня. Но, наверное, пока это было и к лучшему). А еще, ко всему прочему, напоминая о былом, мою спину сегодня снова согревало прижимающееся ко мне горячее мужское тело.

Нет, в этот раз не неприятно, как тогда, а очень даже здорово. Жаркое, мокрое оно ничуть не раздражало. Напротив, хотелось еще крепче прильнуть к нему, продлить будоражащие ощущения недавних минут страсти. Снова разжечь потихоньку угасающий огонь удовлетворенного наконец желания.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})* * *

Прошлым вечером поначалу было не очень весело, да и не только поначалу — в целом настроение у меня как не было, так и не появилось.