Великие тайны океанов. Атлантический океан. Индийский океан - Жорж Блон

никогда не наденет мавританских одежд, но от слона категорически отказывается. Тогда набоб велит дать столько золота, сколько стоит слон.

С одной стороны, дружба, чуть ли не обожествление, с другой – недоверие или неприязнь, в лучшем случае сдержанность. Почему?

– Он из мелкой знати, – говорят кадровые офицеры.

Допустим. Семья Сюффрен, прибывшая из Италии в XVI веке, дала Франции множество судейских чиновников. Она занимает достойное положение среди провансальской знати. Отец шевалье де Сюффрена носит титул маркиза де Сен-Тропе. Однако офицеры, выходцы из знатных семей, считают, что этого мало. Кроме того, по мнению офицеров-бретонцев, он намеренно выпячивает свой провансальский нрав. Сюффрен интуитивно ощущает вражду и отвечает резкостью, даже грубостью. Чем же объяснить его столь сложный характер?

Звезда Сюффрена взошла над Индийским океаном, когда ему исполнилось пятьдесят три года. Он отличился в нескольких морских сражениях против англичан, в частности у американских берегов, под началом графа д’Эстена. Сюффрен долго служил на море. Будучи рыцарем Мальтийского ордена, он в борьбе со средиземноморскими пиратами отточил умение принимать решения, стал виртуозом в тактике, а также выработал собственный стиль командования – благожелательное отношение к матросам в сочетании со строгостью и даже суровостью в случае упущений. К офицерам он проявлял высокую требовательность. Став главнокомандующим флотом в Индийском океане, Сюффрен назначает офицерами матросов, проявивших морскую доблесть и отвагу, не заглядывая в грамоту о дворянстве. Подобное нововведение не нравится: «Да он просто вольнодумец!»

Сюффрен – рыцарь Большого креста. В Мальтийском ордене это выше чина командора, поскольку дает право на ношение Большого мальтийского креста. После возведения в рыцари Сюффрен, как положено, дал обет безбрачия и воздержания. Человеку, занятому военными, а не религиозными делами, соблюдать этот обет трудно. Сюффрен не состоит в браке и не имеет явных любовных связей, но я уже упоминал о переписке с таинственной кузиной из провинции. Часть его писем опубликована, но они «подверглись тщательному отбору, чтобы соблюсти семейные приличия». Из писем ясно, что рыцарь любил свою кузину: «Посылаю тебе, мой друг, медальон, потом я пришлю тебе свой поясной портрет. Я буду принадлежать тебе во всех видах, кроме самого желанного».

Когда в 1783 году фрегат доставляет в Индию приказ Сюффрену «немедленно вернуться», последнего охватывает беспокойство. По прибытии в Тулон он понимает, что немилостью и не пахнет. Прованс принимает его как героя, а через две недели триумф в Версале. Людовик XVI просит его рассказать о своих подвигах, будущий Людовик XVIII обнимает его, а Мария-Антуанетта говорит:

– Вы славно поработали, господин Сюффрен. А теперь полюбуйтесь на плоды моих трудов.

Она выходит и возвращается с дофином на руках. Сюффрену присваивают звание вице-адмирала, производят в кавалеры ордена Святого Духа. Мальта назначает его своим послом во Франции.

Сюффрен на приеме у султана Майсура Хайдара Али в 1782 г. Гравюра Франсуа Жубера. 1870

Но создается впечатление, что, несмотря на все почести, Сюффрена отдалили от двора за колкие высказывания по поводу методов ведения войны. О последних годах его жизни известно мало, да и имеющиеся сведения не очень точны. Неизвестно, кто его друзья и враги. Неизвестна даже точная дата его смерти. По-видимому, он скончался 8 декабря 1788 года в своем доме на улице Жакоб в Париже. У его изголовья находился только его брат, архиепископ Систеронский.

Сен-Мало – историческая колыбель великих французских моряков. Маэ де Ла Бурдонне, уроженец Сен-Мало, заявил: «Я сделаю из острова Иль-де-Франс лучшую опорную базу на пути в Индию» – и сделал это. И хотя он умер в результате несправедливого и бесчеловечного отношения к нему, дело его рук пережило своего создателя.

После Сюффрена Франция, лишившись эскадр, способных бороться с морскими силами англичан в Индийском океане, прибегла к крайнему средству – она обратилась за помощью к корсарам. В ту эпоху корсары располагали для ведения своей жестокой войны двумя базами – Сен-Мало во Франции и Порт-Луи в Индийском океане, куда авантюристы заходили между двумя походами, чтобы поделить и продать добычу. Среди этих храбрых и расчетливых французов, которые изматывали англичан, мешая им установить окончательное владычество на морях, самым знаменитым был уроженец Сен-Мало Робер Сюркуф.

«Сен-Мало – осиное гнездо», – говорили англичане. Робер Сюркуф, выходец из древней ирландской семьи, бежавшей от преследований в Бретань, с младенчества воспитывался в ненависти к англичанам. С малолетства он знался с отъявленным городским отребьем. В те времена от подобных знакомств было лишь одно лекарство – семинария. Сюркуфу доставалось на орехи и там, но однажды он так сильно укусил преподавателя, что Святые Отцы отказались его воспитывать.

– Мой мальчик, – сказал ему отец, – пеняй на себя. На следующей неделе ты отправишься в море.

– Я только и мечтаю об этом.

Быть юнгой в тринадцать лет вообще нелегко, а в те времена тем более. Бриг назывался «Эрон»; он совершал каботажные плавания между Сен-Мало и Кадисом по беспокойному Бискайскому заливу. Юный Робер находил такую жизнь великолепной.

– Но однажды мне захотелось посмотреть на мир, совершить дальнее плавание. Я пошел матросом на «Орор», к капитану Тардиве.

Памятник Сюркуфу в Сен-Мало работы скульптора Альфреда Караваньеза. 1903

Сюркуфу исполнилось шестнадцать лет. «Орор», приписанный к Порт-Луи, перевозил в Индию черных рабов с восточного побережья Африки. Весть о взятии Бастилии никого на судне не взволновала: работа прежде всего. Судно стояло в Пондишери и готовилось к путешествию за рабами в Африку. На обратном пути произошло несчастье: налетевший шторм выбросил «Орор», в трюме которого в цепях сидело четыреста негров, на рифы. Кораблекрушение было внезапным, и все забыли о рабах. Белые добрались до берега и спаслись. Через две недели шторм прекратился, капитан решил забрать с судна вещи и ценности. Под палящим африканским солнцем «Орор» превратился в зловонное кладбище. В этих обстоятельствах Сюркуф «проявил смекалку и расторопность, капитан назначил его офицером».

Торжественное провозглашение республики во Франции, как и взятие Бастилии, мало тронуло Сюркуфа. В двадцать лет он стал капитаном судна. Его маленький быстроходный парусник «Креол» хорошо слушался руля и перевозил нетребовательных пассажиров – черных рабов. Эта торговля обогатила не одно почтенное семейство Франции. Вскоре в жизни Сюркуфа происходит крутой поворот.

– Я достаточно доверяю вам, чтобы назначить капитаном моего судна «Эмили», – сказал ему один из арматоров в Порт-Луи. – Отправляйтесь на Сейшелы за товарами, список которых находится у суперкарго. Вот патент капитана.

Следовало срочно доставить на Иль-де-Франс маис и рис, поскольку колония страдала от неурожая, – со времени Ла Бурдонне сельское хозяйство пришло в упадок. Скажем несколько слов о патенте капитана.

Я