Кирза и лира - Владислав Вишневский

Замена труб, это очень хороший дембельский «аккордный» вариант, очень. Изюминка тут в том, что качество работы можно проверить только хорошим давлением жидкой среды, то есть водой. А когда это можно произвести? Правильно. Это можно произвести только тогда, когда дадут отопление. А когда дают отопление в армии, кто знает? Правильно, к концу октября, причем, нужно заметить, это только предположительно, что к концу октября, это еще, как говорится, бабка на двое… А где, в это время, будут те исполнители, дембеля которые?.. То-то, в смысле, тю-тю! А как же с теплом в казарме, спрашиваете вы?.. Да не стесняйтесь вы, сами и найдите ответ… Вы ж знаете и правильно подумали, не на Луне все ж таки живёте. И с теплом в армии напряжёнка, как и со многим.

Аккордники работают всегда быстро. Очень быстро. С энтузиазмом. Изобретательно.

В строительных работах, в кирпичной кладке, например, в цементном растворе может — вдруг! — не оказаться цемента или просто чуть-чуть его… Нет, не потому, что он не нужен. А потому, что только одним компонентом меньше, а работа идёт ещё быстрее. А можно и два компонента исключить, и три… Например, арматуру не положить, либо не связать её, либо, просто высыпать её в опалубку и залить пустым бетонным раствором — просто так. В этом случае «аккордные» работы идут ещё быстрее. Лишнюю, таким образом, арматуру, цемент, трубы, потерявшуюся, вдруг, сантехническую арматуру, можно запросто сбыть по дешёвке гражданским за деньги, за еду, лучше за водку… Варианты всегда есть. Да вон они, гражданские, сами около строительных объектов всегда пасутся… искать их и не надо.

Вариантов досрочного окончания производства работ, оказывается, столько много, что вы, узнав, просто ахнете. Какие могут быть последствия? О-о! Об этом лучше не надо, граждане-товарищи. Это же «аккорд», понимаете?.. Это ж просто своеобразное армейское «ноу-хау», чтобы не было ЧП. Теперь-то понятно?

А вот мне не понятно, почему такая плохая работа в армии называется аккордом? Мне, музыканту, это совсем не нравится… Для меня аккорд это часть гармонии, часть музыки, нужная часть чего-то целого и хорошего. А тут что получается? Сплошная дисгармония, окрашенная в «свежие» тона. Не более!

Армия, армия…

36. Будни… и не какие-нибудь там, а армейские

«…Тррррр-да-та, тррррр-да-та, трьям, трьям, трья-та-та-та-та-т-та,Тррррр-да-та, тррррр-да-та, трьям, трьям, трья-та-та-та-та…»

Сухо и раскатисто звучит малый барабан на свежем весеннем воздухе…

«…Тум-м да-та, тум-м да-та, тум-да-та-тум-да-та, тум-да, та, та,Тум-м да-та, тум-м да-та, тум-да-та-тум-да-та, тум-та-та…»

Дополняя мелкую и раскатистую дробь малого барабана, гулко, с эхом бухает большой барабан. Размеренно и спокойно задают нужный темп. Ровно на сто двадцать строевых шагов в минуту. Таков необходимый темп движения солдат на параде. Как раз это, и многое другое, сейчас солдатами на плацу и отрабатывается.

Полк уже второй месяц усиленно готовится к майскому параду. Участие в военном параде большая честь и ответственность для любых воинских подразделений, любых родов войск, в любой части света, и в любое время года. И для нашего полка это тоже честь. Честь и праздник. Реальная возможность себя показать, и на других посмотреть. Скорее уж себя показать… Весенние военные смотрины, в общем.

По случаю подготовки к параду, в полку отбраковали низкорослых, больных и разных других, не подходящих к этому действию солдат. Парадные коробки быстренько укомплектовали недостающими, подобрав по-росту солдат из других наших подразделений, как ближних, так и дальних. Их, в свою очередь, там, на службе, временно заменили своими же, переделали график нарядов — уплотнили (Из наряда в наряд). Здесь, этих, одинаково всех одели, обули, расставили и закрепили в строевых парадных коробках. И, не теряя времени, энергично приступили к занятиям… Ни снег, ни ветер, ни морозец, ни весенняя капель, ни что не может сбить нас с верного шага, помешать нашим ежедневным тренировкам.

— А р-раз, а р-раз, а р-раз два-а, тр-ри!.. А р-раз, а р-раз… — Зычно несется командирский голос над плацем.

— Р-равнение в шер-ренга-ах… р-равнение-е. Та-ак, та-ак!.. — Вторит ему голос с другого угла этого же плаца.

— А р-раз, а р-раз, а р-раз два-а, тр-ри… — несется вдогонку.

— Голову держа-ать… Подбородки, подбородки… Но-ожку в-выше, но-ожку!

Бац! бац! бац! бац!..

Хлестко печатают по бетону плаца солдатские сапоги. Кстати, о сапогах. У нас праздник — забота партии и правительства называется — нам, солдатам, в смысле, участникам предстоящего парада — ну, холодно же, в конце концов! — выдали толстые яловые сапоги. О, я вам скажу, это уже сапоги! Эти — гораздо лучше, даже внешне приятнее. Они и на ноге лучше сидят, и смотрятся лучше, не то, что те, простые и тонкие кирзухи. Яловые вроде и тяжелее и толще, а, значит, наверное, и теплее… или нет? Да нет теплее, конечно же, теплее — раз толстые. Очень сильно хочется, чтобы ноги в сапогах зимой не замерзали, просто кошмар.

…Бац, бац, бац, бац! Рубят солдаты строевым шагом.

— И-и-и, раз! — летит над плацем бодрое юношеское разноголосие. По этой команде головы солдат, в «коробке», одновременно, в едином порыве, резко поворачиваются вправо. Солдатские подбородки задиристо тянутся вверх. Лица напряжены старанием, глаза, до упора, скошены вправо, того и гляди заклинит. На легком морозце празднично алеют красные носы и щеки, легкий пар вырывается из разгоряченных ртов…

Бац, бац, бац, бац!.. Хлещут подошвы солдатских сапог мерзлую стынь бетона.

— Ног-га в кол-лене пр-рямая-а. Носо-ок тяне-ем… Выше ножку, выше!

— Ор-рлы!!

— И-и-и, дв-ва! — Выдыхает команду первая коробка…

Летают, взлетая над коленями, пристегнутые фалдами концы солдатских шинелей.

«…Тррррр-да-та, тррррр-да-та. Трьям-трьям-трья-та-та-та-та-т-та…»

Такие вот дела!

Это репетиционное действо и на тренировке выглядит красиво, мощно и внушительно. Даже нас, барабанщиков, это впечатляет! В строю, в парадной строевой коробке, чувствуя локоть рядом идущего, возникает ощущение огромной неукротимой силы, монолитности и величия… И еще гордости! Кр-расота! Сила и мощь! Мощь и сила! Мы, музыканты, это хорошо знаем, так как сами уже свободно ходим в большой сводной оркестровой коробке. А это посложнее строевой будет. Мы ведь не автоматы в руках держим опираясь на локоть товарища, а музыкальные инструменты, это одно. И второе, у нас, и в шеренгах и колоннах расстояние гораздо шире, больше полуметра. Попробуйте-ка, идти и держать равнение, не чувствуя локоть соседа в такой большой коробке… То-то! А мы, ведь, в движении ещё и играем, и поём. В общем, получается, не фити-мити!

Мы — я, Павел Пронин, и Ара — Артур Дорошенко, стоим в центре плаца, стучим себе в барабаны, как те зайцы под новый год. Задаем нужный темп строевому шагу. Когда мы с Арой стучим вместе — мы мини ритм-группа. Когда играем по-одному (второй в это время греет руки в карманах шинели) тогда, просто изображаем метроном. Сегодня Ара тарахтит на малом, я на большом барабане. На барабанах у нас, в принципе, взаимозаменяемость. Но дирижер сказал, что Ара темп загоняет, в смысле, увлекается, постепенно убыстряет, а я держу железно, как метроном, — не сбить меня. Вот, ты, говорит майор, и бери, Пронин, большой барабан, и вперед, орлы! Потому и наяриваю сейчас большой колотушкой по большому барабану.

«…Тум-м, да! Тум-м, да! Тум-м, да! Тум-м, да!..»

Это моя сольная партия на большом барабане.

Чуть согрев руки, Ара добавляет свою дробную барабанную россыпь, и у нас получается почти красиво:

«…Тррррр, да, та. Трррр, да, та. Трьям, трьям. Трья-та-та-та, та-т, та!..»

И так с утра до вечера. С перерывом на обед, конечно. Не без того!

По периметру плаца, почти ежедневно, с перекурами, против часовой стрелки (почему, спрашиваете, не наоборот? А я знаю?), ходят в парадном строю четыре большие парадные «коробки». Командиры вырабатывают у солдат умение ходить слитно в коробке, держать равнение, одновременно выполнять команды, поворачивать… разворачиваться, и всякие такие нужные кому-то дела… А мы вот, с Арой, стучим. Все бы ничего, да вот, ноги у нас в сапогах замерзают… «мы-то стоим, однако!»

Для участников строевых репетиций-тренировок, даже отменены все обычные солдатские дневные занятия, кроме, конечно, политзанятий. В армии отмена занятий — это неслыханно и более чем удивительно… А тут, отменили! Но мы это оценили — красота! — нам это нравится. Мы считаем, во-первых, это здорово, во-вторых, это мудро. Мы же понимаем, что этим подчеркивается особая важность и необходимость обязательно выучиться ходить парадным строевым шагом, при обязательном повышении политического уровня. Сочетание воздействий на ноги и головы — мы оценили — это просто здорово, это нас вдохновляет. Особенно важны для нас политические занятия. Их жизненную необходимость, мы, солдаты, особенно остро ощущаем именно сейчас, здесь на холодном плацу.