Влюблен и очень опасен - Джиллиан Стоун

Зено наклонился, чтобы получше разглядеть дорогую безделушку.

– Больше похоже на медаль, чем на ювелирное украшение, – заключил он.

Рейф подцепил вилкой последний кусок рыбы.

– Подобрал ее на дороге рядом с трупом одного из людей Мэллори.

– Довольно большой камень. Ты думаешь, он настоящий?

– Очень даже вероятно. По всей видимости, с финансами у наших друзей из «Утопического общества» проблем не возникает. – Рейф прекратил жевать. – А почему ты спросил?

Зено бросил мелочь на стол.

– Есть у меня кое-какие мысли.

Крупные капли дождя барабанили по крыше. Карета, в которой сидели Рейф и Зено Кеннеди, свернула на Оксфорд-серкус.

– Куда мы едем? – поинтересовался Рейф.

– К дому девятнадцать на Честер-сквер, – сообщил Кеннеди.

Рейф приподнял бровь.

– И кто там нас ждет?

– Некто Финеас Ганн. Занятный малый. Я был с ним знаком, правда, не слишком близко. Одно время мы оба служили в Шотландском полку. Наездник от бога. В скачках ему равных не было. Добился назначения в Пенджаб, там с ним случилась довольно неприятная история, и с тех пор я с ним не общался.

Дождь усилился, пришлось закрыть окно.

– Он всегда был белой вороной, – продолжал Зено, – ни с кем особенно не сближался, и, насколько мне известно, сейчас живет отшельником. Впрочем, это не мешает ему время от времени выполнять кое-какие поручения. Он классный криминалист и довольно талантливый беллетрист – написал пару отличных детективов. Кроме того, у него есть несколько серьезных научных работ в области судебной медицины.

Рейф нахмурился.

– Его таланты могли бы оказаться полезны, если бы речь шла о теле, – безучастно отозвался Рейф, которому сейчас, когда Фанни и Гарри находились в руках маньяка, было совсем не до отвлеченных рассуждений. С другой стороны, чтобы помочь двум самым дорогим ему людям, Рейфу требовалась ясная голова. Чтобы она прояснилась, надо заставить ее работать, а Зено как раз и подбрасывал ему пищу для размышлений.

– Мистер Ганн еще и специалист по драгоценным камням. Впрочем, это уже скорее хобби, чем профессия. Однако мне говорили, что некоторые высокопоставленные господа обращались к нему за советом и щедро платили за услуги. Со Скотленд-Ярдом он работает на договорной основе. Скажу больше, на тех же условиях он выполняет услуги для военной разведки. Возможно, этот человек сумеет нам помочь. По крайней мере мы можем рассчитывать на то, что он поделится своими соображениями о Мэллори. Я уверен, что у Ганна есть свое, отличное от прочих, видение ситуации, а свежий взгляд – это то, что нам сейчас совсем не помешает. – Зено ослепил Рейфа улыбкой. – Уверен, вы поладите.

– Я не ослышался? Ты вроде назвал его отшельником и белой вороной?

Зено кивнул:

– Все так.

Еще даже не увидев мистера Ганна живьем, Рейф понял, что мистер Ганн человек со странностями, ибо только человек со странностями мог держать у себя столь странного дворецкого. Молча забрав их визитки, дворецкий картинно закатил глаза и, ни слова не сказав, вышел за дверь, заперев гостей на ключ в тесной приемной. Рейф принялся нервно расхаживать по комнате, в то время как его начальник вальяжно развалился на кушетке.

– Я знаю, что тебе сейчас приходится нелегко, – наставительно заметил Зено, – но ты должен сохранять ясность ума и не пороть горячку. Один неверный ход, и…

– У нас нет времени, – перебил его Рейф.

Зено сделал паузу для придания своим словам особой значимости.

– Поэтому мы здесь. Мы пришли за советом к тому, кто умнее нас обоих, вместе взятых.

– Простите, что заставил вас ждать, джентльмены.

Рейф обернулся, услышав этот низкий, богатый обертонами голос, голос, который показался ему явно знакомым. Увидев хозяина дома, Рейф чуть было не подпрыгнул.

– Хью Керзон?

– Одно из нескольких имен, которыми я пользуюсь в целях конспирации, когда страна и корона призывают меня на службу, – с импозантной улыбкой, не лишенной известной доли сарказма, ответил хозяин дома. – Но могу вас заверить, что только имя Финеас Ганн занесено в книгу регистрации актов о рождении, которая хранится в англиканской церкви Святого Иоанна в Хелмсдейле.

Рейф смерил Финеаса долгим взглядом.

– Должен признаться, я потрясен, – сказал Рейф и, обернувшись к Зено, ухмылка которого отчего-то стала сильно его раздражать, поинтересовался: – Так это его вы назвали отшельником? А монахом вы его не называли?

Финеас если и уловил сарказм, то виду не подал.

– Время от времени у меня случаются приступы меланхолии. Впрочем, старые раны теперь уже реже напоминают о себе.

В открытую дверь заглянула дама с весьма броской наружностью.

– До следующей недели, дружок, – ласково проворковала она, кокетливо помахав рукой. Ганн шагнул за дверь, подхватил даму под руку и повел ее куда-то по коридору, оставив гостей в одиночестве. То ли стены в доме были очень тонкие, то ли Финеас Ганн не считал нужным изменять своим привычкам в угоду приличиям, но только звуки, доносившиеся из коридора, мог не услышать разве что глухой. Сначала это было смачное чмоканье, потом шлепок, потом еще чмоканье, сопровождаемое игривым женским смешком. Мистер Ганн вовсе не торопился.

Выпроводив, наконец, гостью за дверь, хозяин вернулся в приемную.

– Мисс Хеберт очень заботлива, – зачем-то сообщил он.

– Мы все это заметили, мистер Ганн, – процедил Рейф. Он мог бы еще кое-что сказать, но сдержался. Кем бы ни называл себя этот проходимец, хоть Керзоном, хоть Ганном, хоть самим чертом, если он поможет вытащить из беды Фанни и Гарри, Рейф готов был простить ему любую выходку.

– Зовите меня Финн, – сказал хозяин дома и, прочистив горло, уже совсем другим тоном сообщил: – Я знаю, что случилось с вашим сыном и мисс Грейвил-Ньюджент, и искренне вам сочувствую. Я испытываю глубокую симпатию к вам обоим, и вы можете рассчитывать на мою помощь и поддержку.

Рейф слегка растерялся.

– Вас уже ввели в курс?

– Мне известно лишь то, что напечатано в газетах. Я сам только сегодня вернулся в столицу, – добавил Финн.

– Только этого не хватало! О похищении известно прессе! – сокрушенно воскликнул Зено, о неприязненном отношении которого к газетчикам было известно многим. И по правде сказать, Зено не зря имел на них зуб: по их милости он не раз становился героем скандальных публикаций.

– Выпьете со мной по чашке кофе? Или, может, чего-нибудь покрепче? – Финеас позвонил в колокольчик, вызывая дворецкого. – А пока мы будем закусывать, вы расскажете мне обо всем том, что неизвестно прессе.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});